Мятежник

— С ними всё в порядке, — выдохнула я. — Мы добрались сюда вовремя.

А потом я поддалась тьме, падая.

Я БЫЛА В БЕЗОПАСНОСТИ. В ТЕПЛЕ. ПОД ЗАЩИТОЙ. Я не чувствовала ничего подобного с тех пор, как умер Томас, и в густой темноте я потянулась к нему. Но это было по-другому, более всеобъемлюще, как-то более интимно, и я погрузилась глубже, позволяя себя успокаивать и баловать, не нужно бежать, бороться и прятаться. Безопасно. Я могла бы остаться там навсегда, мечтательно подумала я.

— С Мартой всё в порядке? — я узнала этот голос, даже сквозь густой туман, который клубился вокруг меня. Разиэль.

Разве это важно? Теперь это не имело значения, всё было хорошо, опасность миновала.

Моё лицо было прижато к тёплому плечу, сильные руки держали меня с неожиданной нежностью. Только не Томас. Томас был мёртв. Мне нужно было проснуться.

Но я не хотела этого делать. Видения часто делали это со мной, а сегодня у меня было их два в быстрой последовательности. Казалось, что я покрыта тёмным, вязким облаком, чем-то, что удерживало меня в покое и безопасности, пока я выздоравливала. Но на этот раз я была не одна. На этот раз я была в безопасности, и я могла впустить облако, чтобы оно исцелило меня. Мне не нужно было с этим бороться.

Это было странно, рябь, танцующая по моему телу, прогоняла опасность, и тепло того, кто укачивал меня, было похоже на тёплое одеяло. Жар между моих ног, чувствительность моей кожи, страстное желание…

И тогда я поняла, кто держал меня так нежно, что не сходилось с его дразнящей, насмешливой натурой. Это был Каин. Но почему он? Почему сейчас?

Я изо всех сил рвалась к свету, к сознанию. Я не могла позволить этому случиться. Я не могла позволить ему держать меня, пока я исцелялась. Я не могла…

— Успокойся, — прошептал его голос мне на ухо.

По какой-то причине моё тело повиновалось, было мудрее, чем мой беспокойный разум, и я позволила тьме снова сомкнуться.

ЗА МОИМ ОКНОМ БЫЛО ТЕМНО, ТОЛЬКО СЛАБЫЙ СВЕТ единственного фонаря освещал мой идеальный сад, и я была одна.

Мне удалось сесть. Слабого света у моей кровати было пока достаточно, и я откинула кудри с лица. Мои волосы всё больше и больше выходили из-под контроля, и, как я ни старалась, я не могла заставить их слушаться.

У меня слегка разболелась голова, не так сильно, как обычно бывает после двух таких ясных видений, и я откинула одеяло в сторону, свесив ноги с кровати. Пока всё идёт хорошо. Элли и её ребёнок были в безопасности. Мы добрались туда вовремя, и это было то, что имело значение.

Кто мог хотеть причинить боль Элли? Кто бы захотел лишить Падших первого признака надежды?

Каин был очевидным ответом, которому я сопротивлялась. Это был не он. Каин был способен на всевозможные коварные поступки, но я инстинктивно знала, что это была единственная вещь, которая противоречила бы его собственному особому, извращённому чувству чести.

Мне хотелось рассмеяться. Мысль о Каине и чести в одном предложении была абсурдной. Но я могла полагаться только на свой внутренний инстинкт. Он не причинил бы вреда Элли. Он не стал бы воевать с женщинами. Кроме, возможно, меня.

Я заставила себя подняться, постояв мгновение на слабых, дрожащих ногах. Я знала, кто держал меня, когда я упала в комнате Элли. Я знала, кто принёс меня сюда, уложил в постель. Я всё ещё чувствовала его, чувствовала его горячую, гладкую кожу вокруг себя, и мне нужно было смыть это ощущение, прежде чем я сделаю что-нибудь глупое. Мне нужны были холодные, бодрящие воды океана, чтобы привести меня в чувство, восстановить и укрепить меня.

На мне была длинная свободная ночная рубашка, которая закрывала меня от шеи до лодыжек. Я не хотела думать о том, кто нарядил меня в это, возможности были слишком тревожными. Я достала халат из шкафа и медленно направилась к своей двери. Каин не хотел меня слышать, мои далеко не совершенные инстинкты говорили мне об этом. Но я была одна в пристройке.

Вынужденная держаться за стену, пока я шла по бесконечным коридорам, которые в конечном итоге вели к морю, я шагала, время от времени останавливаясь, чтобы отдохнуть. Шеол спал ночью. Я могла передвигаться без страха быть замеченной.

Я вышла на ночной воздух и остановилась, вдыхая его. Тёплый ветерок танцевал по моей коже, принося с собой запах океана во всей его дикости, чего-то, что нельзя было контролировать или приручить. Это было похоже на ласку, которую я не собиралась сравнивать ни с какими другими ласками — это было лёгкое и успокаивающее, как перышко касание. Как ни странно, это вызвало ту же боль внутри меня, то же напряжение и тоску, которые преследовали меня с тех пор, как я впервые увидела Каина во сне, ту же боль, которая усиливалась с его присутствием, с каждым разом, когда я его видела. Я хотела его, я могла бы также признать, что этого никогда не произойдёт. Я спустилась к воде, затем огляделась вокруг, размышляя. В редких случаях я плавала голышом, если могла быть абсолютно уверена, что меня никто не увидит. В последнее время мне не везло, и я бросила халат на песок и вошла прямо в воду в ночной рубашке, её подол развевался вокруг меня, когда я нырнула под надвигающуюся волну.

Ледяной океан сомкнулся над моей головой, и внезапно я снова почувствовала себя живой, всё моё тело задрожало, как машина с разряженным аккумулятором. Я взлетела вверх и смогла дышать впервые с тех пор, как оказалась в квартире Разиэля на верхнем этаже. Я повернула назад, двигаясь по воде, позволяя ей убаюкивать меня, и мне захотелось громко рассмеяться. В такие моменты я была богиней, и всё было возможно. Я была всемогуща, и я буду жить вечно. Я посмотрела вверх, на россыпь ярких звёзд над головой, и необъятность всего этого успокоила меня. Я повернулась и нырнула под приближающуюся волну, всё глубже погружаясь в объятия воды, богини моря, русалки. Я жила в мире демонов, падших ангелов и пожирателей крови, монстров вроде Нефилимов, и всё же русалки и феи были всего лишь сказками. Это было несправедливо.

Вода была слишком холодной, чтобы оставаться в ней долго, и я направилась к берегу длинными, чистыми гребками, встав, когда была достаточно близко. Я выходила из воды, моя ночная рубашка прилипла ко мне, прежде чем я поняла, что кто-то стоит на пляже и наблюдает за мной. И я знала, кто это был.

ГЛАВА 14

КАИН СТОЯЛ НЕПОДВИЖНО, В ОБМАНЧИВО РАССЛАБЛЕННОЙ ПОЗЕ, когда она подошла ближе, её глаза встретились с его, прежде чем отвести взгляд.

— Ты определённо выбираешь странное время для купания, — сказал он нарочито небрежно. — Я как раз собирался идти за тобой.

— Зачем?

— Я боялся, что ты собираешься утопиться.

Она рассмеялась. Он не был уверен, слышал ли он её смех раньше. Он нашёл этот звук удивительным. Обворожительным. Чёрт возьми.

— Единственная плохая вещь в моей жизни — это ты, и ты вряд ли стоишь того, чтобы за тебя умирать. Я просто люблю воду. Я нахожу её целебной.

Это на мгновение поразило его.