Мышонок

Пять минут назад я приехала со скачек, где выставила уже во второй раз лошадь со своего конезавода. И пусть мой Марс занял второе место, это все равно была победа! Поэтому ничего не может мне сегодня испортить настроение, даже приезд маркизы... Она все по прежнему хочет пристроить своего беспутного сыночка, не старшего, конечно... У старшего уже давно была готова невеста, их помолвили еще в десятилетнем возрасте... А вот младший, Пауль, бил все рекорды по не путевости и глупости, проигрывая огромные суммы на скачках и раз за разом влипая в неприглядные истории... Но я не собиралась его оттуда вытаскивать, этот идиот даже на правильную лошадь не может поставить, хотя я ему все рассказала о достоинствах и недостатках тех или иных пород, чуть ли пальцем показывала на фаворитов - все без толку... Да и барон Рофул наведывался к нам регулярно, привозя своих детей и расточая мне комплименты... Дети мне нравились, я легко находила с ними общий язык, с удовольствием играла и дурачилась.... Но барон не вызывал у меня никаких эмоций, кроме раздражения...

"Не получилось у меня влюбиться, как хотелось" - часто думала я... Слава богу, папа не настаивал на моей новой свадьбе. Родители очень осторожно намекали, что в девятнадцать лет уже бы пора подумать о семье, своих детях, а не возиться с чужими, но сильно давить не решались, помня о моих прошлогодних радикальных поступках...

Год назад после приезда в наше имение, первый месяц я провела в жесточайшей депрессии. Папа и мама просто не знали, что со мной делать, пока отец не предложил мне заняться разведением лошадей. Только возня с ними хоть немного дарила мне некое подобие покоя и радости... Его идея оказалась лучшим выходом... Теперь, через десять месяцев мои конюшни - лучшие в нашей провинции. А скачки... Ничего, все наладиться, еще пару лет и мои детки будут брать призы...

Увлечение лошадьми было у меня не единственным. У папы действительно ухудшилось здоровье, после той тяжелой и долгой зимы... И я чувствовала вину за это. Мой побег, нервотрепка и волнения родителей... У отца разыгрался артрит и ему уже трудно было садиться на лошадь, и вообще он не часто покидал поместье.... И я взяла на себя часть работы по управлению. Объезжала арендаторов, вникала в их проблемы, записывала просьбы, пожелания, пыталась помочь... Половину просьб папе не говорила - обходилась своими силами.... Помогала в получении кредитов, закупала из столицы книги и парты, карандаши и учебники для школ. Предлагала на посадку новые сорта зерновых, расписывая полезные свойства селекции. Иногда привозила из города лекаря, если наш местный не справлялся... В общем работы было много...

Иногда, после особенно тяжелого нервного дня мне снился Максимилиан... Он был в том виде, в котором я увидела его, когда мы с Мартой раздели для осмотра. Бледный до синевы, израненный, в крови и рубцах, в его ноге копошились черви... Во сне я пыталась пришить ему отрубленные пальцы, у меня ничего не получалось, пальцы выскальзывали из рук, скользкие от крови.. Я с ужасом думала, что он умрет на моих руках, и я больше никогда его не увижу. С отчаянным криком я просыпалась на мокрой подушке, с острой болью в сердце и чугунной головой... а потом целый день не могла прийти в себя, ходя по дому как сомнамбула, натыкаясь на мебель.

Но чаще всего во сне ко мне приходил совсем другой Макс. Этот был прекрасным принцем, белокурым, стройным красавцем, с сияющими синими глазами и ласковой улыбкой. Он обнимал меня нежно-нежно (как я помнила в последний раз перед отъездом), и горячий шепот "любимая" жаркой волной окутывал мое тело. После такого сна я просыпалась с колотящимся сердцем , а в животе порхали бабочки. И весь день у меня с лица не сходила улыбка.

Необъяснимая тоска прочно засела в сердце и не хотела оттуда уходить. Иногда я корила себя, что тогда в его кабинете не сказала "люблю" на его вопрос... Иногда злилась и проклинала его самомнение, а то получается, что я не выхожу замуж, потому что жду его... Ведь это не так! Просто все здешние кавалеры такие скучные и глупые... И мне гораздо интереснее проводить время на конюшне с лошадьми, чем с ними на балах... Несколько раз я замечала на столе у папы конверты, подписанные Максимилианом. Они переписываются? Зачем? Я пыталась выкинуть события, произошедшие со мной на севере, из памяти и из сердца, но пока удавалось плохо..

За этот год я многое поняла и осознала. Гордость и обидчивость развели нас по разным концам страны... Я, ничего не понимающая, с детскими наивными принципами, знающая о любви только по сказкам, неуверенная сопливая девчонка... Граф, в одно мгновение потерявший свою яркую мужскую красоту и привлекательность, болезненно гордый и не приемлющий жалости... Он не выходил у меня из головы... Даже такой, бледный, со шрамами, хромающий... Меня тянуло к нему с непреодолимой силой, и папа, видя мои метания и тоскливое выражение глаз, задумчиво что-то решал в уме...

Он спросил меня еще год назад в карете, когда мы ехали домой, как я отношусь к графу... На что я презрительно фыркнула "Не нужен он мне", обиженная его пренебрежением и разводом. Теперь я испытывала сожаление и раскаяние за свои необдуманные слова... Прошел год, и где то глубоко-глубоко внутри я по-прежнему его ждала, прокручивая в памяти слова "Я приеду и буду ухаживать за вашей дочерью по всем правилам"... Только вот когда?... Не могу же я его ждать всю жизнь?.... А если он сам влюбиться?.... И забудет обо мне?... Еще есть какая-то Элеонора...

Папа сразу после нашего приезда отправил документы на аннулирование брака королевским курьером в столицу, к епископу... Процедура развода занимает несколько месяцев и скорее-всего, сейчас я уже разведена. Осталось только забрать бумаги и начать жить дальше... Мы собирались к зиме поехать в столицу, представить меня, наконец, ко двору (мама возлагала большие надежды на бал дебютанток, потому что здесь у нас все холостые мужчины в округе у нас перебывали и ни один мне не приглянулся), заодно папа бы заехал к епископу за разводом..

Я сказала бы маме, что ее надежды беспочвенны... ведь мне уже девятнадцать, а там приезжают девушки шестнадцати-семнадцати лет... Я как бы уже старовата, для дебюта, но не хотела лишать маму надежды.... Я вообще стала в последнее время ужасно покладистой и послушной. Со всем соглашаюсь и стараюсь не перечить родителям. Что со мной случилось? Может повзрослела?

Папа на сезон снял небольшой особняк в столице. Я взяла с собой верного Карта (надеюсь там будет место, где можно будет покататься)... И мы всей семьей покинули наш дом..

Первый бал я просидела на скамейке за колонной и, если честно, прекрасно провела время. Танцевать не хотелось. Громкая музыка раздражала. Духота и тяжелый запах духов стоящих рядом дам, мутили... Я равнодушно наблюдала за извечными историями, разворачивающимися у меня перед глазами. Девушки мило кокетничали, хмурились, улыбались, заинтересовывались и так же разочаровывались, принимали ухаживания, танцевали, обсуждали возле меня понравившихся мужчин.... В зале велась охота. Целеустремленно, рьяно, жестоко. Острыми стрелами, убивающими на повал. Отлавливали самых красивых и богатых, не брезгуя никакими средствами для достижения единственной благой цели - брака. Я слушала сплетни, поражаясь, сколько всего прошло мимо меня... Оказывается никогда нельзя давать правдивый ответ на вопрос мужчины или позволять себя целовать до помолвки... Нельзя носить штаны, даже под платье - это позор... А езда на лошади "по-мужски" просто срам... И еще много всего в таком же духе... Как я могла жить раньше не зная этих прописных истин?...

Мама была не довольна, я не танцевала и за целый вечер так и не заимела себе кавалера. Вяло отмахиваясь, пообещала ей исправиться завтра... На завтра и послезавтра у нас были приглашения во дворец - король устраивал пышный двухдневный прием и пригласил всех видных землевладельцев и аристократов страны. Монарх будет раздавать самым достойным ордена за заслуги перед отечеством... Даже папа решил пойти, хотя он не сторонник балов и всегда старался отсидеться дома.

Мне интересно было попасть во дворец. Я ни разу не видела короля и королеву, и как каждую провинциалку меня охватывал священный трепет при мысли о монархе и его дворе. Я одела свой лучший наряд - бледно розовое атласное платье, строгое, в своей классической простоте, без рюшей и воланов, юбка мягкими волнами струилась и льнула к ногам, расшитый тонкой тесьмой корсет делал мою талию совсем уж точеной. Подаренный папой розовый с белым жемчуг прекрасно дополнял наряд. В зеркале отразился маленький воздушный эльф, как на картинках, в моих любимых читанных-перечитанных сказках... Я вспомнила герцога... Только он меня называл эльфом.. и улыбнулась. Где он? Какие неприступные сердца покоряет? Или уже образумился и женился?