Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада
Шрифт:
— С этой минуты считайте себя убитыми. Убитыми в борьбе за палестинское дело.
Каждый взял свой рюкзак.
Когда израильские спортсмены мирно спали, террористы на двух такси отъехали от гостиницы. В половине четвертого они добрались до Олимпийской деревни.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
«ОНИ ВСЕ УБИТЫ!»
Захват заложников в Мюнхене был шоком для западногерманских чиновников. Это было настолько неожиданно, что государственная машина никак не могла начать работать на полных оборотах.
Утром 5
Специальных подразделений по борьбе с терроризмом еще не было. В Олимпийскую деревню отправили пожарных, солдат бундесвера на бронетранспортерах и полицию.
Кризисный штаб начал с переговоров. Еще теплилась надежда, что с боевиками можно как-то договориться.
МЮНХЕН, 5 СЕНТЯБРЯ 1972 ГОДА, УТРО
Сотрудница полиции Аннализа Грэе, которая находилась в непосредственном контакте с палестинцами, спросила Иссу, не согласится ли он побеседовать с небольшой делегацией.
Приехали Манфред Шрайбер, Вальтер Трёгер и глава египетского олимпийского комитета Ахмед Туни.
Шрайбер обратил внимание на то, что Исса был холоден и спокоен, говорил с ними жестким, металлическим голосом. На немецкого полицейского он произвел впечатление фанатика, для которого реальность не существует.
Немцы, на которых были направлены дула автоматов. чувствовали себя паршиво. Они надеялись, что египтянин сумеет как-то наладить контакт с палестинцами — они же все арабы. Тот заговорил с Иссой по-арабски и тихим голосом стал объяснять, что израильтянам и немцам потребуется больше времени, чтобы отыскать в разных тюрьмах и собрать вместе всех заключенных, которые значатся в двух списках.
Неожиданно для немцев Исса легко согласился отодвинуть срок истечения ультиматума. Немцы не знали, что руководители теракта это заранее предусмотрели, и вздохнули с облегчением: угроза смерти израильских спортсменов отдалилась.
Манфред Шрайбер привык иметь дело с опасными преступниками и не боялся людей с оружием. Когда один из террористов, расслабившись, опустил свой автомат, у полицай-президента закралась шальная мысль: а не захватить ему Иссу и не превратить самого террориста в заложника?
Пожалуй, Шрайбер мог бы попытаться скрутить Иссу и оттащить его за угол. Но Исса, видимо, что-то почувствовал. Он показал немцам, что держит в руках гранату и что его большой палец просунут в кольцо от чеки.
— Если дотронетесь до меня, — пригрозил Исса, — я взорву нас всех.
Шрайберу пришлось отказаться от своей идеи. Это был его первый план, которому не суждено было осуществиться.
Кризисный штаб пытался разработать какой-то план.
Для начала Манфред Шрайбер рекомендовал предложить палестинцам любую сумму денег в обмен на заложников. Но когда в Бонне канцлер Вилли Брандт собрал кабинет министров обсудить ситуацию, стало известно, что террористы отказались от выкупа.
— Деньги для нас ни имеют никакой ценности, — сказал Исса, — наши жизни тоже не имеют никакой ценности.
Исса повторил, что его интересует
только освобождение из тюрем товарищей по совместной борьбе.В его списке значились и японец Кодзо Окамото, и две арабские женщины, арестованные после неудачной попытки захвата самолета «Сабены». За исключением этих троих имен список был идентичен с тем, что предъявили тс, кто захватил самолет «Сабены». Вывод напрашивался такой: за этими терактами стоят одни и те же люди. Но в немецкой полиции некому было заняться этим анализом.
Немцы пытались затянуть переговоры, с озабоченным видом жаловались палестинцам, что прервалась телефонная связь с Иерусалимом, что Голда Меир не может собрать всех членов израильского кабинета министров, что израильским и западногерманским чиновникам не удается найти всех заключенных, указанных в списке.
В 8.45, за пятнадцать минут до назначенного террористами срока, никакого решения не было принято. Исса время от времени выходил из дома № 31, чтобы переговорить с немецкими чиновниками.
Бургомистр Олимпийской деревни Вальтер Трёгер напрямую спросил Иссу:
— Послушайте, ну зачем вы упорствуете? Бросьте все это! Отпустите заложников и уезжайте.
— Мы все равно уже трупы, — неожиданно ответил ему Исса. — Если не вы убьете нас здесь, так убьют потом другие, если мы вернемся без заложников.
Исса словно пытался объяснить немцам, что, если террористы сдадутся, другие палестинцы найдут их и убьют за «трусость». Исса как бы извинился перед Трёгером:
— Немцы подготовили прекрасные Олимпийские игры, но мы, палестинцы, должны использовать этот повод, чтобы заставить весь мир задуматься над нашим делом.
Аннализа Грэе, устанавливая контакт с Иссой, старалась его разговорить. Он охотно рассказывал немке, как работал в Олимпийской деревне в молочном баре, а перед этим семь лет провел во Франции.
Она осторожно повторяла, что терроризм — не способ достичь своей цели. Исса отвечал, что переговоры о судьбе Ближнего Востока можно вести бесконечно, а его два брата сидят в израильских тюрьмах, и он готов убить кого угодно, лишь бы вернуть им свободу.
Аннализа попросила его не размахивать гранатой у нее под носом. Исса рассмеялся:
— Вам нечего меня опасаться.
Но и ее попытки убедить его бросить эту затею успехом не увенчались.
Стрелки часов подбирались к десяти утра. В Бонне царила паника. Немцы не знали, как быть в ситуации, когда ни израильтян, ни палестинцев не удалось уговорить пойти на компромисс. Баварский министр внутренних дел Бруно Мерк сразу сказал канцлеру Вилли Брандту, прибывшему в Мюнхен:
— Израиль ни при каких условиях не поддастся шантажу со стороны террористов.
Он оказался прав.
ИЕРУСАЛИМ, 5 СЕНТЯБРЯ 1972 ГОДА, УТРО
В Иерусалиме премьер-министр Голда Меир отказалась исполнять требования террористов:
— Если мы один раз это сделаем, ни один израильтянин в мире не будет чувствовать себя в безопасности.
Голда Меир, родившаяся в России и выросшая в Америке, предпочитала высказываться прямо и откровенно. Она обладала редким даром видеть мир в черно-белом свете, без всяких там полутонов, которые только мешают принимать быстрые и решительные меры.