На 127-й странице

«Ну, да, – подумал я. – Наверное, чтобы никто не мучился».

– Шлюпки не потребуются, потому что наш «Пасифик» не может утонуть!

– ???

– Посудите сами. Корпус «Пасифика» сделан из стали, а днище – двойное. Сам корпус корабля разделен на 11 отсеков с герметично закрываемыми дверьми. Если в одном из отсеков случится пробоина, то он тут же будет отсечен от остальной части корабля. Понимаете? «Пасифик» сохранит плавучесть, даже если получат пробоины сразу три отсека. Но чтобы это произошло, у капитана корабля должен быть кочан капусты вместо головы.

Он засмеялся, довольный своей шуткой.

– Дальше. Посмотрите за борт. Видите?

Я растерянно развел руками.

– И не можете ничего видеть, – продолжил капитан. – У нас нет гребных колес. Корабль приводится в движение гребным винтом, который всегда под водой. Это позволяет даже во время шторма сохранять управляемость.

– Винт вращает новейшая паровая машина. 18 тысяч лошадей! Представляете себе такой табун! И все в нашем трюме! Ха-ха.

– Но и, если с этой железкой что-то случится, у нас есть паруса. И я еще не забыл, как с ними обращаться, – говоря это, капитан как-то даже немного распрямился.

– Так что, уважаемый лорд, вы на одном из самых надежных кораблей и может спать спокойно.

– Но зачем тогда шлюпки?

– Как зачем? Для оказания помощи другим терпящим бедствие.

«Сам погибай, а товарища выручай,» – подумал я.

– Можно мне в свою очередь вас спросить, – сказал капитан и указал на мои стрелки на брюках. – Что это такое?

– О, это совершенно новый фасон! – не задумываясь ответил я. – Морской стиль, знаете ли.

– ???

– Взгляните на мои брюки и на нос своего корабля со стороны. Ничего не замечаете? Есть что-то похожее?

– Забавно, – проговорил капитан. – Но, наверное, трудно поддерживать брюки в таком виде постоянно.

– Ну, во-первых, моряки всегда отличались своим шиком, – заявил я, уверенный, что капитан не будет мне возражать. – А, во-вторых, скажите капитан, у вас на корабле матросы спят на койках или по-прежнему в гамаках.

– На моем корабле у каждого матроса есть своя койка, – гордо ответил капитан. – Гамаки – это удел деревянных парусников. Но причем тут койки?

– Смотрите, матрос один раз наглаживает брюки, а перед тем как лечь спать, аккуратно раскладывает их под матрасом, и на утро они как новенькие.

– Хм, а вы не так просты, как показались мне сначала, мистер Деклер, – проговорил капитан. – Уже ходили на кораблях.

– Только в мечтах, – честно признался я.

После этого капитан отправился по своим делам. А я подумал, интересно через какой срок матросы начнут делать стрелки на брюках. Потом мысли вновь вернулись к шлюпкам и к спасению на воде. Корабли в этом мире можно было сравнить с самолетами из моей прошлой жизни. Там ведь тоже не было никаких средств спасения пассажиров. Ни парашютов, ни каких-нибудь спасательных капсул. Так же, как и здесь, напирали все больше на надежность самолета. А если авиакатастрофа с жертвами все же происходила, то тут на помощь приходила статистика, что мол в автомобильных авариях гибнет гораздо больше людей.

– Сэр, разрешите показать вам ваш номер, – оторвал от мыслей меня вахтенный матрос.

– Пожалуй, да.

Матрос подозвал стюарда. Я обратил внимание, что в отличие от матросов у стюардов не было погон. Стюард подхватил мой чемодан и саквояж, а я двинулся за ним.

– Меня зовут Гилберт. Можно просто Гил. Я – ваш стюард, – он стал на ходу просвещать меня. – Горячая вода, напитки, еда, все что угодно. В каюте есть электрический звонок. Я покажу. Покрутите его, и я приду за заказом.

^{Каюта на «Пасифике»}

Каюта меня поразила. Справа, сразу у входа стояла белоснежная сидячая ванна с медным краном, а слева прекрасный умывальник с большим зеркалом, который назвать мойдодыром у меня не повернулся бы язык. Вода была только холодная, но плевать! Она же текла, стоило только мне открыть кран! Большой иллюминатор рядом с ванной. Большая, полуторная кровать у стены с тяжелыми портьерами. Небольшой диванчик напротив и платяной шкаф. Блин! Это же Титаник какой-то, а не Пасифик!

– Все освещение электрическое, – вещал стюард с таким видом будто это он его изобрел. – Вот здесь звонок. Вы приписаны к капитанскому салону. Это налево из вашей каюты. Сегодня ужин в 7 вечера, капитан просит всех не опаздывать. Мужские туалетные комнаты – тоже налево.

– Под потолком, видите? – Он указал на серый раструб. – Это громкоговоритель. По нему объявляются срочные сообщения. За время плавания будет одна учебная тревога. Вам надо будет подняться на прогулочную палубу, ту что у трубы.

Я вручил стюарду полдоллара и тот довольный ушел. Я еще с удовольствием оглядел свое временное пристанище. Надо бы разобрать вещи. Но я решил вернуться на палубу, а вещами заняться позже.

Сцена 31

«Пасифик», разворачиваемый небольшим паровым буксиром, медленно отходил от пристани. На ней, старясь быть незаметными, стояли два английских джентльмена. Один – помоложе, другой – постарше. Вокруг еще шумели остатки тех, кто пришел проводить отважную путешественницу, Терезу Одли. Но не это занимало двух джентльменов.

– Винсент, что нам теперь делать? – с отчаяньем в голосе спросил тот, что по моложе.

– Ничего, Арчи.

– Но как же?! Мы упустили Деклера! Даже с ним не поговорили!

– Все не так плохо, как ты думаешь, Арчи. Деклер ничего не знает про наследство, а значит не будет производить никаких шагов в этом направлении. Это – раз. Он отправляется в кругосветку, а это опасно. И с ним может произойти что угодно. Это – два. Он сопровождает эту журналистку, а значит мы всегда будем знать, где он. Это – три. Про четыре и пять я еще не придумал, но к встрече с твоей матерью обязательно придумаю. А что до разговора с Деклером, то считай, что он у нас просто в запасе.

– Как ты всегда здорово можешь все повернуть в свою сторону, Винсент!

– Учись! Кстати, прямо сейчас мы отправляемся на вокзал и отбываем в сторону восточного побережья.

– А как же гостиница? Мы же не рассчитались!

– Какие глупости ты говоришь, Арчи! Эти жалкие лавочники не обеднеют.

– А где ты взял деньги на обратную дорогу?

– У местных жидов.

– А отдавать будешь?

– Конечно, но потом. Пошли, Арчи. Я вижу свободный экипаж.

В толпе на пристани стоял еще одни примечательный провожающий. Хороший светло-зеленый костюм в мелкую клетку, дорогой котелок и легкие блестящие туфли. Только одно «но». Этот провожающий был индейцем. Он стоял неподвижно, наблюдая за уходящем в океан пароходом. «Надеюсь, брат, ты знаешь, что делаешь,» – подумал индеец и, слегка скосив глаза в сторону, заметил, что у выхода из порта появилась пара полисменов. «Пора,» – подумал он и двинулся в сторону ближайших зданий. Вслед за ним двинулись и полисмены. Через минуту индеец уже бежал, а вслед неслись крики «Стой!». Интересно, кто-нибудь когда-нибудь останавливался, услышав за собой такие слова? Индеец подбежал к двухэтажному зданию, бывшему частью ограды порта, привычно сбросил туфли и легко, по углу здания забрался на крышу. Видя, что тот уходит, полисмены начали стрелять, совершенно не заботясь, что пули могут задеть случайных прохожих. Полисмены были раздосадованы видом уходящей дичи, которую они уже считали пойманной. Индеец перебежал крышу, спрыгнул на соседнюю улицу и почти сразу забрался на крышу другого дома. Здесь дома уже стояли почти в притык к друг другу, и индеец не сомневался, что сможет уйти. Отчаянная стрельба полисменов, к счастью, никого не задела. Если, конечно, не считать одного английского джентльмена средних лет, которому не повезло. Пуля, скорее всего, отрикошетила от здания и попала ему точно между глаз. Ни документов, ни багажа этого джентльмена так и смогли найти.