На чужих рубежах. Посев

– Почему сразу не подошли?

– Виноват, - улыбнулся он, - Впрочем сами подумайте, выходить на контакт с представителями наиболее вероятных противников. Это знаете ли... К тому же я никогда не работал ни по СССР, ни по ГДР, моим полем деятельности была Аргентина... Вы комми сами должны понимать, профессиональные навыки в Центральном Разведывательном Управлении прививаются навсегда. Как видите я с вами предельно откровенен. Так что...

– Гер командант?
– во время этого монолога Гюнтер обошёл американца и оказался у него за спиной.

Впрочем, тот даже глазом не повёл, хоть и не мог не видеть телодвижений моего спутника. Демонстрируя отменную выдержку, он продолжал смотреть прямо на меня, слегка кривя рот в улыбке и не опуская рук.

– Не стоит Гюнтер, - покачал я головой немцу, красноречиво чиркнувшему пальцем по шее.
– И вы мистер Смит, опустите руки.

– Товарищ, могу ли я понимать это как заключение временного... союза, - улыбнулся он.

– Во-первых: гусь свинье не товарищ. А во-вторых... Временного? Да ни в коем разе, - пришла моя очередь кривить рот в усмешке, глядя как улыбка пропадает с лица ЦРУ-шника - Временщики нам не нужны.

– М-дам. Очень жаль...
– произнёс американец печальным голосом, - что ваша социалистическая идеология не позволяет вам видеть дальше своего носа. Признаться, я был лучшего мнения о вас, как об образованном советском гражданине и удивлён тому, что вы видимо не до конца понимаете в какой заднице мы оказались...

– А я удивлю вас ещё больше, - всё так же нагло и с вызовом оборвал его я.
– Я не коммунист и даже не гражданин СССР. Да и вообще мистер Смит, поменьше патетики, не стоит играть на публику - поверьте, мы неблагодарные зрители. Да и выбранная вами линия поведения устарела лет этак на сорок.

– Я не...
– американец замолчав зло блеснул глазами, и глубоко вздохнув, расслабился - ...в чём же я ошибся?

– Вы ведёте себя как пережиток холодной войны. Не стоит. Ваши методы на меня просто не сработают. Я военнослужащий Российской Федерации, вы же пытаетесь давить не на те струны апеллируя к стране, которой давно нет и к идеологии, которую я не разделяю.

– Советского Союза... нет?
– не сказал бы что новость шокировала Айзека, но на долю секунды он всё-таки не смог скрыть эмоций.
– А USA?

– Они - есть. Скажите мистер Смит, если конечно это ваше настоящее имя, вы поддерживаете идею однополых браков и толерантности к извращенцам разных мастей?

– Нет!
– довольно резко ответил он.
– С чего простите я должен отвечать на такие вопросы?

– А с того, что в таком случае вы не настоящий современный американец!
– опять ухмыльнулся я.
– Я ясно выражаюсь.

– Более чем...
– ответил он задумчиво.
– А вы из какого года?

– Две тысячи семнадцатый. И предвосхищая ваш вопрос - ховерборд ещё не изобрели.

– Неужели всё так...
– ЦРУ-шник попытался найти подходящее слово, - плохо.

– Да, нет...
– перестав задирать американца, я пристально посмотрел ему в глаза.
– Не всё. Гадят всему миру помаленьку, демократией торгуют, с Россией и Китаем бодаются, европейцев доят, банановые республики бомбят. В общем идёт нормальный политический процесс. А извращенцы - из и у нас хватает.

– Судя по тону - завидуете?
– усмехнулся Смит.

– Есть мальца, - признался я.
– Глупо отрицать очевидное. Живёте вы до сих пор заметно лучше, чем мы.

– Да... вы явно не комми, - американец, медленно повернувшись, посмотрел на Гюнтера.
– А мистер...

– Гюнтер Вейнер. Ефрейтор кайзеровской армии.

– Оу...
– вот теперь ЦРУ-шника проняло.
– Признаться не ожидал. Моё почтение.

Молчавший всё это время гефрайтер даже не кивнул, только хмуро посмотрел на меня. А что я мог ему сказать? Пока что - ничего.

– Так что насчёт вашего отказа?
– вновь обратился ко мне Айзек.

– А я ещё и не отказывался, - улыбнулся я.
– Я всего лишь сказал, что временщики нам не нужны. Вы либо с нами, либо идёте своей дорогой. Есть конечно третий вариант, быстрый и относительно безболезненный.

– Нет спасибо, я слишком люблю свою задницу и уже один раз успел проститься с ней, - Смит отрицательно покачал головой.
– Каковы условия первого варианта? Второй кажется мне не шибко разумным.

– Вы без каких-либо оговорок присоединяетесь к нам. Демократии не обещаю, но думаю вы понимаете...

– Понимаю, - перебил меня Айзек.
– Приказы должен отдавать кто-то один. По поводу же оговорок...

Он задумался и замолчал. Где-то с минуту он стоял погружённый в собственные мысли, а затем произнёс.

– Знаете... я согласен!
– он протянул мне руку.
– Не вижу, как это может повредить Соединённым Штатам, а потому надеюсь, что я могу рассчитывать на вас!

– Не думаю, что здесь есть какие-нибудь соединённые штаты, - усмехнулся я и аккуратно, чтобы не поломать ему кости отвечая на рукопожатие.
– Гюнтер у тебя есть какие-нибудь возвражения.

– Никак нет гер командант, - ответил немец, всё ещё нехорошо косясь на американца, однако руку пожал.

Конечно нельзя было говорить о каком-либо доверии к нашему новому спутнику. Этакий чёртик из табакерки. Да я вообще никому здесь не доверял, не заслужили пока. Хрен его знает, что творилось в голове у того же немца. Это сейчас он спокойный, а встретим какого-нибудь Фрица, и он вполне может решить, что пришло время для Четвёртого Рейха. То-же самое и с этим мистером Смитом будь он неладен.

Здоровая паранойя в моём случае не болезнь, а допинг к чувству самосохранения. А с другой стороны - даже в моём бронекостюмчике, один человек - хорошо, а два и тем более три - ещё лучше. Хотя за ними нужен глаз да глаз.

– Гер командант?
– слегка вздёрнув бровь посмотрел на меня Смит.

– Это компромиссное решение, - ответил я, дёрнув плечом.
– Всё лучше, чем "Ваше благородие" или "Фюрер".

– Не могу не согласиться, я кстати так и не узнал вашего имени.

– Виктор Александрович Лермонтов, - запоздало представился.
– Старший лейтенант воздушно десантных войск Российской Федерации.

– Лермонтов, Лермонтов...
– где-то я слышал эту фамилию...
– задумался Смит.
– Среди ваших предков случайно не было известных музыкантов.

– Нет, - улыбнулся я, не горя желанием рассказывать новым знакомым о своём знаменитом однофамильце.

– Могу я звать вас Виком?

– Не вопрос. К тому же вы - гражданский, как я понимаю.

– Да. Но перед тем как пойти в агентство мне довелось повоевать во Вьетнаме.

На вид Смиту было лет тридцать, хотя... если он воевал во Вьетнаме, а затем до восемьдесят седьмого работал в ЦРУ, то скорее всего Айзек был старше меня. Видимо хорошо сохранился.