На фиг эту любовь!

Но всё когда-нибудь кончается, вот и мы обидно быстро дошли до тела коня. Увидев его, моя душа задёргалась и потребовала её отпустить. Я неохотно подчинился, словно преданный пёс следя за каждым её движением, каждым жестом. Очарованный и покорённый.

Вот она упала на колени, прикоснулась к лошади и вся засветилась. Мы с Ингисом поражённо уставились на неё, чувствуя необъяснимый трепет и благоговение. К подобному зрелищу невозможно привыкнуть. Время потеряло для нас значение. Зверь внутри меня требовал приблизиться к ней, схватить, спрятать… Не знаю, как удержался.

– Его надо отнести в лагерь, – вдруг заявила Руаза, поднимаясь на ноги и переставая светиться.

– Зачем? – опешил приятель.

– Он жив, но я почему-то не могу его сразу исцелить, – озадаченно призналась она. – Там что-то непонятное, никогда такого не видела. Придётся лечить в несколько приёмов, возможно, не один день… Давайте, мальчики, схватили и понесли, только аккуратно, бережно. Ну! Что же вы стоите?!

Мы с Ингисом обречённо переглянулись и покорно приблизились к коню. А я в очередной раз проклял тот день, когда купил Скотину. Этот конь больше ездит на нас, чем мы на нём! Даже сдохнуть нормально не может… Ещё и девочку мою расстраивает…

Глава 14

Руаза

Весь следующий день, где бы я не появлялась, постоянно ощущала на себе подозрительно-настороженные взгляды. Казалось, пропасть между мной и дуалами стала ещё больше. Не знаю, Сатия ли постаралась или всему виной разошедшаяся со скоростью пожара новость о моих магических способностях, но меня избегали, от меня шарахались, на меня косились. Но не все. Помимо троицы Альф, были и те, чьё отношение ко мне не изменилось. Например, дуалы, которые присутствовали во время нашей стычки с шакалами и своими глазами видели, на что я способна, ещё Ингвар и Вильма. Девушка хоть по-прежнему и не стремилась к общению, однако враждебности к себе я от неё не ощущала. А кроме того, дети, как ни странно, но в противовес взрослым последняя новость в большей мере вызвала их любопытство, чем боязнь или неприятие.

В общем, я снова чувствовала себя принцессой. Той, на кого постоянно смотрят, кого опасаются, сторонятся и к чьей персоне никто не остаётся равнодушным. Как будто прежней себя ощутила, привычно. И вела себя соответственно – с холодной учтивой доброжелательностью. Лишь при взгляде на Скотину, которого загрузили в телегу, предварительно подвинув стоявшие там бочки с вином, моя маска давала трещину и лицо выдавало испытываемое мной беспокойство.

После сна и восстановления сил я снова предприняла попытку его лечения, но пока безуспешно. Словно в блок какой-то упиралась. Ведь чувствовала, что душа приятеля там, в теле, он жив, только она будто заперта. Впервые с подобным сталкиваюсь… И самое интересное, что в прошлый раз, когда лечила коня от похмелья, ничего подобного не заметила. А тут… Странно как-то и необычно. Откуда этот блок? Кто поставил? Или это врождённая индивидуальная особенность? А может, последствия удара по голове? Нужно будет разбираться. Где бы ещё взять достаточно времени?!

С утра мне такой возможности не дали, все торопились в дальнейший путь, но я рассчитывала хотя бы на пару часов во время привала, а потом ещё вечером и завтра. Ведь уже сегодня мы должны были добраться до цели путешествия, соответственно, на следующий день никуда уже торопиться не будет необходимости.

– Можешь поспать, если хочешь, – волнующе прошептал Михей, склонившись к моему уху, от чего по всему телу пробежали мурашки.

Да, теперь мне пришлось делить с ним его коня, поскольку своего я лишилась. Не то чтобы я сильно возражала, скорее, меня не особо спрашивали. А учитывая вчерашний опыт, я пока решила повременить с отстаиванием своих прав. Не потому, что сдалась, просто сперва нужно хорошенько всё обдумать и проанализировать.

К чести мужчины, о вчерашнем моём выступлении он не вспоминал и ни в чём меня не упрекал. Возможно, и сам чувствовал свою вину… А я. Я думала, что, наверное, сильно переборщила. Оправдывало лишь то, что я не ожидала и не планировала таких последствий, тем более, наличие пострадавших. Я лишь хотела, чтобы меня услышали и перестали принуждать! И в то же время, не могу не отметить, что в итоге своего-то я добилась. Ведь ночь провела в чистеньком шатре Сатии, а не в грязном Альф. Из чего можно сделать вывод, что Михей умеет слушать и уступать. Возможно, не с первого раза, но главное, умеет же. Значит, я на верном пути. Хотелось бы развить успех, но не используя в подобном ключе свою силу. Вообще, полагаю, следует прекратить свои эксперименты по призыву животных. Ситуация со Скотиной охладила весь мой пыл. Так ведь могу снова что-нибудь не рассчитать. Хм… Но с белкой же получилось!

Таким образом, мне было о чём поразмышлять, потому я и решила последовать совету жениха и сделать вид, что сплю, чтобы не отвлекаться на посторонние разговоры и спокойно погрузиться в себя. Правда, неожиданно и в самом деле уснула, пригревшись в сильных объятиях Михея.

Проснулась от нежного поглаживания по щеке грубой мужской ладонью. То ещё удовольствие, если честно, но с негодованием распахнув глаза, увидела до сих пор слегка опухшую после вчерашнего нашествия насекомых склонившуюся надо мной физиономию жениха и сразу передумала возмущаться. Ему и так досталось…

Что характерно, несмотря на дискомфорт, никто из пострадавших вчера мужчин не согласился на моё лечение, видимо опасаясь, что я узнаю их тайны. Ну а я сделала вывод, что им есть, что скрывать и, с одной стороны, не стала настаивать, уважая чужое право на секреты, а с другой, поняла, что нужно быть готовой ко всему.

– Приехали? – спросила у мужчины, отстраняясь и выпрямляя спину.

– Да, привал, – недовольно сощурился Михей, от чего его глаза совсем исчезли под отёкшими веками.

– Хорошо, – заметила удовлетворённо и выразительно приподняла бровь, намекая на то, что меня следует опустить на землю.

Жених не торопился. Он ещё какое-то время внимательно меня разглядывал, словно желая что-то отыскать в моём лице, но, похоже, ничего желаемого не нашёл и, разочарованно вздохнув, спешился, а затем помог спуститься и мне. Странный какой.

Только я не могла себе позволить долго думать о его необычном поведении и, едва мои ноги почувствовали опору, поспешила к своему коню.

Состояние Скотины не изменилось. Животное всё также находилось без сознания и едва дышало. Взобравшись на телегу и присев рядом с приятелем, уже не скрываясь отпустила свою силу, снова предпринимая попытку пробить тот внутренний блок. И вроде, у меня начало получаться…

– О, а научи и нас бестеть! Мы тоже хотим! – настойчиво дёргая за край свисающего платья, требовала у меня Далия.

Пришлось отвлечься и уделить своё внимание столпившимся вокруг меня детям во главе с неугомонной малышкой. Тут же обнаружился и Ингвар, с бутербродами и отваром. Поняв, что проголодалась, я приняла еду с рук парня и, откусывая понемногу, в перерывах между пережёвыванием попыталась объяснить малышам, что подобному нельзя научить. Дар либо есть, либо его нет.

– А почему у нас нет? Я хочу, чтобы быо! – захныкала Далия.

– И я! Может, у нас он появится, когда вырастем? – подхватила другая девочка.

– Вряд ли, – вынуждена была разочаровать ребятню. – У вас свои способности, у меня свои. Я вот не умею оборачиваться, а вы не сможете светиться.

– А почему ты сейчас не блестишь? – поинтересовался серьёзный Микас. – А до этого блестела?

– Потому что сейчас не применяю дар.

– А почему?

"Потому что вы не даёте!" – подумала с досадой, но сказала другое: