На грани безумия (Грани разумного) (др. перевод)

19.40. На заправке цветы кончились. Остались только шоколад, печенье и т. п. Хорошие товары, но для данного случая не подходят.

19.45. Хотя ей было бы приятно, не сомневаюсь.

19.50. Купила журнал «Вог», коробку шоколадного ассорти, билет мгновенной лотереи и пачку сигарет. Выбор не идеальный, но ведь с цветами-то любой придет, а я точно знаю, что она очень любила «Вог».

21.30. Оч. рада, что не осталась дома. Идя по Кенсингтону, чувствовала себя не особенно уютно: вдруг в се пон и м ают, куда я иду, приче м о дна? Но в едь и принцесса Диана тоже часто бывала одна.

В саду было оч. темно. Множество людей, молчаливо идущих в одну сторону. Никаких бурных выражений эмоций – в отличие от того, что показывают в новостях. У подножия стены цветы и свечи. Все зажигают потухшие свечки и читают оставленные у стены записки.

Надеюсь, теперь она знает, как к ней относились в нашей стране, а ведь она столько переживала из-за того, что будто бы не заслуживает нашей любви. Думаю, это важный сигнал для всех нас, женщин: не стоит так тревожиться из-за внешности, характера и чересчур многого от себя требовать. Я немного смущалась, что принесла «Вог», конфеты и лотерейный билет, поэтому поскорее засунула все это под цветы и стала читать записки, показавшие мне, что необязательно быть литератором, чтобы суметь выразить свои чувства. Самой лучшей оказалась запись, сделанная неверной старческой рукой и чем-то напоминающая текст из Библии. «В беде ты помогала мне, опасность от меня отвращала, в болезни меня не покидала и, когда все бежали от меня, ты протягивала мне руку. Что бы ни делала ты для бедных и страждущих, мне всегда казалось, что ты делаешь это и для меня».

12 Смутные времена

Понедельник, 1 сентября

51,5 кг (надо постараться не начать сразу же толстеть), калории: 6452.

– Когда я оказалась у выхода на посадку, сразу стало ясно: творится что-то неладное, – рассказывала Шерон нам с Джуд, когда мы собрались у меня вчера. – Но стюардессы отказались объяснить мне, что происходит, и заставили сесть в самолет. Потом, когда я решила всетаки выйти, меня не выпустили, и не успела я оглянуться, как мы уже начали взлетать.

– И когда ты узнала, что случилось? – спросила я, допивая шардоне из бокала. Джуд тут же потянулась за бутылкой, чтобы налить мне еще. Как чудесно!

– Когда мы приземлились, – ответила Шерон. – Полет стал для меня настоящим кошмаром. Я надеялась, что ты просто не успела на самолет, но стюардессы со мной так странно и подозрительно себя вели! А как только я вышла из самолета…

– Ее арестовали! – с ликованием воскликнула Джуд. – Пьяную в стельку.

– О господи! – воскликнула я. – А ты-то думала, тебя будет Джед встречать.

– Ага, эта сволочь, – покраснела Шерон.

Я почувствовала, что о Джеде лучше больше не упоминать.

– В Бангкоке в аэропорту за тобой следил какой-то его дружок, – объяснила Джуд. – А он, видимо, был в Хитроу и ждал от него звонка. И сразу сел на самолет в Дубай.

Как выяснилось, Шерон позвонила Джуд из полицейского участка, рассказала ей обо всем, и они немедленно связались с Министерством иностранных дел.

– Но сначала мы ничего не добились, – продолжала Джуд. – Нам сообщили, что тебе грозит срок в десять лет.

– Припоминаю, – вздрогнула я.

– В среду вечером мы позвонили Марку, и он сразу вышел на знакомых из Международной амнистии и Интерпола. Еще мы хотели поговорить с твоей мамой, но автоответчик у нее сообщил, что она уехала в Озерный край. Тогда мы подумали, не позвонить ли Джеффри с Юной, но решили, что все кончится паникой и истериками, а толку никакого не будет.

– Очень разумно, – согласилась я.

– В пятницу мы узнали, что тебя перевели в тюрьму… – рассказывала далее Шерон.

– А Марк полетел в Дубай.

– В Дубай? Ради меня?

– Да. Он просто чудо, – заметила Шерон.

– А где он сейчас? Я ему оставила сообщение, но он не перезванивает.

– Он оттуда еще не вернулся, – ответила Джуд. – Так вот, в понедельник нам позвонили из Министерства иностранных дел, и ситуация как будто изменилась.

– Значит, Чарли как раз поговорил со своим отцом! – радостно воскликнула я.

– Нам разрешили отправить тебе письма…

– А во вторник мы узнали, что Джеда поймали…

– В пятницу же позвонил Марк и сообщил, что тот во всем признался…

– И вдруг в субботу мы совершенно неожиданно узнаем, что ты уже в самолете!

– Ура! – хором воскликнули мы и чокнулись бокалами.

Мне не терпелось перевести разговор на Марка, но не хотелось показаться легкомысленной и неблагодарной за все то, что сделали для меня подруги.

– Так у него по-прежнему роман с Ребеккой? – выпалила я.

– Нет! – поспешила сказать Джуд. – Нет! Нет у них романа!

– Что же случилось?

– Мы точно не знаем, – ответила Джуд. – Вроде бы все у них клеилось, а потом вдруг выяснилось, что в Тоскану Марк не едет и…

– Ни за что не отгадаешь, с кем теперь встречается Ребекка, – перебила ее Шерон.

– С кем?

– Ты его знаешь.

– Ну не с Дэниелом же, – сказала я, испытывая очень противоречивые чувства.

– Нет, не с Дэниелом.

– С Колином Фертом?

– Нет.

– Хм. С Томом?

– Нет. Попробуй вспомнить еще кое-кого из знакомых. Он женат.

– С моим папой? С Магдиным Джереми?

– Уже теплее.

– Что? Ну не с Джеффри же Олконбери?

– Нет, – хихикнула Шерон. – Он женат на Юне и вообще голубой.

– С Джайлзом Бенвиком! – не выдержала Джуд.

– С кем, с кем? – пропищала я.

– С Джайлзом Бенвиком, – подтвердила Шерон. – Ты что, забыла Джайлза? О господи, ну коллега Марка, которого ты спасла в доме у Ребекки, когда он пытался покончить с собой.

– Ты ведь ему нравилась.

– После своих несчастий они с Ребеккой на несколько дней остались у нее в доме одни. Стали вместе читать книги для работы над собой – и вот теперь они вместе!