На изломе доверия
Шрифт:
— Аля, — не позволил ей отойти, когда за подполковником дверь закрылась.
И не подумал выпустить девушку из своих рук, пусть одна сейчас плоховато функционировала, конечно, но свое-то он всегда держал крепко, хоть каждую кость ему перебейте! Так что дергайся не дергайся, а Дима отпускать не собирался, пока кое-что не прояснит.
— Нам пора идти работать, — огрызнулась «его звезда», кажется, вполне готовая лезть в драку.
Ладно, он был в курсе о силе ее характера. И потом, вполне вероятно, что, с ее угла обзора, все действительно паршиво смотрится.
— Успеем, — махнул
Греб*ные одуванчики! Как же он этим ощущением — ее кожи, ее запаха — бредил всю последнюю неделю! До удушья и жесткого спазма легких ему Али не хватало в этой их проклятой больнице!..
Оттуда он, кстати, тоже с боем сюда вырывался. Врачи с чего-то считали, что Дмитрию еще рано выписываться…
Ну такое, каждый может заблуждаться. Он точно лучше знал. И так перевалялся. Вон, Аля себя накрутила дальше некуда.
— Что ж ты раньше так не торопился объясниться?! — и не подумав внять его попыткам снизить накал, обожгла взглядом исподлобья.
Сам черт захлебнулся бы от смеси боли, обиды и… все же безумной силы эмоций, бурлящих в ее глазах! Но в данную минуту, естественно, злость пульсировала сильней. Окей, он как бы понимал, на какие точки в ней давить нужно. Потому что своя до последней клеточки, до каждой эмоции, пусть и полна на него злости!
— Аля… — помедлил, подбирая слова…
А потом решил плюнуть на все! Говорить, как оно есть.
—Ты сама понимаешь, если голову остудить, что я не мог сказать, — на самое ухо ей прошептал сипло. Потому что правда же, как бы там ни было.
Блин! Хоть бы не навернуться, пока все ей не объяснит, а то уже звезды в глазах мелькают, и вообще не те, от которых бы не отказался.
— Есть инструкции, есть правила. И люди, которых я бы подставил, несмотря на то, что до черта хотелось тебе рассказать все еще перед побегом. Тот же Женька… И потом… Особенно потом аж горло жгло! — притянув ее еще ближе, несмотря на дрожь слабости в мышцах, сопротивление самой Алины и явно неудачное время, прикрыл веки.
Не от усталости, что наваливалась плитой весом в тонну, казалось. А потому, что накрыло память воспоминаниями обо всем, что между ними пылало. Черт! Нет, все же в некотором плане раньше было проще. Когда ничего объяснять не нужно и оба доверяют интуиции только, да друг другу.
— Ты же сама знаешь, как правильно. И тоже не нарушила бы инструкции, хоть на куски тебя рвало бы. Ты, моя Аля, такая же, я знаю. Мы оба из одного теста. Иногда себе во вред. Потому и поняли друг друга, и приняли моментально.
Из какого-то самого дна зачерпнув силы, отклонился немного и, обхватив ее лицо право рукой. Надавил большим пальцем на скулу, чтоб Аля ему в глаза посмотрела, не отворачивалась.
— Потому и я все переиграл, с ног на голову прошлую жизнь перевернул, чтоб к тебе сегодня прийти уже открыто, под своим именем, — поймав ее взгляд, просто признал так, как оно было.
Глава 50
Ответить ему просто не было сил, даже
если где-то глубоко внутри признавала адекватность доводов. И все эти моменты по правилам и порядку… Сама бы устав не нарушила, тут он прав… И это тоже бесит, кстати.Слишком сильно сжимала изнутри обида, чересчур многое Алина вынесла за несколько дней. А эта последняя неделя, когда считала его мертвым… будто подкосило нечто в ее здравомыслии и умении контролировать себя. Хотелось банально орать. И биться, бессмысленно и бесцельно, даже понимая, что, вероятней всего, не сможет причинить ему вред. По своим собственным внутренним причинам. Потому что любит.
Но и просто кивнуть сейчас — не хватало выдержки. Как раз из-за всего, что бурлило, разрывая голову и душу изнутри.
— Пошли работать, — повторила упрямо, пусть и не была в состоянии отвести взгляд от него. Отступила на шаг.
Наверное, это было совсем не по-взрослому и неразумно, реально ворчит, словно подросток. Некой частью разума, еще не разучившейся логику ощущать, Алина это осознавала. И все же… слишком много всего. Чересчур. Как просто головой не двинулась?!
Возможно, Дима понял это по ее взгляду. Прекрасно же ее изучил. А умение это использовать — основа его деятельности, очевидно. Так или иначе, настаивать на продолжении выяснений не стал. Да и не удерживал.
— Хорошо, Аля. Пошли, — согласился он так, будто это его идея.
Забавно, наверное, то, что и она уловила его настрой… Но при этом, надо признать, мужчина таким итогом доволен не был. Однако это ведь не он десять дней оплакивал ее! В конце-то концов, Алине позволительно после подобного стать нервной и взвинченной!
И тут все ее праведное негодование просто-таки разлетелось на куски!
Стоило лишь уловить, с каким усилием и тяжестью Дима от стены оттолкнулся, чтобы выпрямиться и не задеть травмированную руку. Ни звука не вырвалось у него, только она же моментально заметила, какой ценой: и напряженную линию челюсти, и линии, изрезавшие щеки, тут же засекла.
Ах, ты ж черт! У Алины все внутри сжалось!
Ничего не говоря, потому что в горле все еще ком обиды стоял, не делся никуда, вернулась впритык к нему. Так, чтоб плечом Диме в здоровый бок упираться. Понятно, что не позволит обхватить и довести на глазах у всех. И сейчас вон сверкнул глазами, как бы намекая, что в состоянии сам справиться, не слабак.
Ага, она верила… да и кто ж спорил? Но и наблюдать за тем, как он или грохнется или последние силы на вот этот вот проход до кабинета истратит, а потом будет медленно доходить в течение дня — желания не имела.
— Я справлюсь, Аля. В состоянии дойти до двери, — самоуверенно заявил этот идиот, будто решил, что она его гримасы не уловила.
И тут же на ее плечо навалился. Как же, как же.
— Знаешь, второй раз со всей этой чехардой вокруг твоей смерти я могу и не справиться, — огрызнулась она, ногой подтянув к себе трость подполковника.
Казалось, Диме та сейчас больше нужна, он, вообще, не выглядел настолько стабильным, чтоб отойти от стены и на шаг. Даже слегка пошатывался.
Но всем видом при этом давал понять, что спорить станет до потери сознания.