На колени, профессор!
Шрифт:
– Чего-чего? – переспросила мама, едва Ян сбивчиво описал ей ситуацию. – Повтори еще раз.
– Мама, все ты поняла, - вздохнул он. – И девушку, которую погрыз Горыныч, ты не забыла. И выводы правильные сделала. Так поможешь или нет? Если бы не командировка, я не стал бы просить.
– Почему ты беспокоишься о ней, не спрашиваю. Но… почему ты? Больше некому?
– Больше некому. Объясню, когда приеду. Если ты согласишься. Мам, она не капризная. А я виноват в том, что она заболела.
– Ах, даже так…
Мама
– Ладно, прости за беспокойство. Горыныча хоть можно привезти? Хотел заехать завтра перед вылетом.
– На помойку твоего бандита, - фыркнула мама. – А девушку привози. Только лекарства купить не забудь. И я жду объяснений!
Осталась самая малость – убедить Каро принять помощь.
Врач скорой подтвердил ангину, поставил жаропонижающий укол, но на госпитализации не настаивал. Ян и сам понимал, что проблема не в высокой температуре, а в отсутствии ухода и адекватного лечения.
– Так, а теперь давайте трезво оценим ситуацию, - сказал он, когда Каро стало немного легче. – Варя, вы можете стать сиделкой?
– Нет, я работаю. – Она покачала головой. – И у меня ребенок.
– Каро, ты можешь попросить кого-нибудь помочь?
Она отрицательно мотнула головой. Ян замотал ей горло шерстяным шарфом. Похудевшая, осунувшаяся… И взгляд настороженно-испуганный, как у ребенка. Был бы ее отцом, точно выпорол бы за глупость. Неужели не понимала, что заболеет, когда прыгала по полузамерзшим лужам почти босиком?
– А мою помощь не хочешь принять из вредности? – спросил Ян. – Слишком гордая? Да, Каро?
Он сознательно не просил, а давил на больное. Каро найдет тысячу причин, чтобы отказаться, если не вынудить ее согласиться.
– Варя, вы нас не оставите? – попросил Ян.
Соседка вышла, предварительно уточнив у Каро, не против ли она. Каро кивнула, что уже давало надежду.
– Каро, послушай… Мы можем долго разговаривать, обсуждая то, что ты скрывала, или не разговаривать вовсе, оставив все, как есть. Но заболела ты по моей вине. Я просто хочу помочь. Ангина – это не шутки, она дает осложнение на сердце. Ты загнешься здесь одна, а если поедешь со мной, то через два-три дня поправишься. Сейчас я не прошу большего. Если ты категорически решила, что я тебе не нужен, настаивать не буду. Просто позволь помочь. Я не могу уйти, оставив тебя в таком состоянии… одну.
– Не люблю, когда меня жалеют, - прохрипела Каро.
– Жалеть? – Ян вздернул бровь. – Да я выпороть тебя готов за то, что сотворила. После того, как поправишься.
– Губу закатай. – Она вдруг улыбнулась. – Лучше о собственной заднице беспокойся.
– Нос не дорос, - тут же парировал Ян. И сразу, чтобы она не успела опомниться, добавил: - Так мне не придется увозить тебя силой?
Черта с два он это сделает, если Каро не захочет ехать. Тогда придется звонить Эйре, искать Руслана… В конце концов, он наймет сиделку, но одна Каро не останется.
– Не придется…
Он не ослышался? Она согласилась?!
– Но это не из-за тебя, - пояснила Каро. – Мне нужно быстрее вернуться к занятиям. И если ты хочешь помочь… я приму эту помощь.
= 30 =
Если
бы не болезнь, Каро не сдалась бы. Впрочем, тогда Ян и не предложил бы подобного. Как он вообще ее нашел? И, главное, зачем…– Каро, ты уверена, что хочешь с ним ехать? – нахмурившись, спросила Варя, когда Ян вышел из комнаты. – Он не опасен?
Не опасен? Как бы ни так! И уверенности нет никакой. Только Ян прав, ей никто не поможет. Разве что в больницу заберут, когда станет хуже.
– Уверена, - ответила Каро. – Все в порядке, не волнуйся.
Может, это и странно, но, как пациент, больницу она не любила. Именно там Каро впервые ощутила разницу между собой и детьми, живущими в семье: увидела, что такое родительская забота, испытала зависть и возненавидела жалость.
После укола хотелось спать, поэтому о последствиях своей сговорчивости Каро решила подумать позже. Расслабиться и довериться Яну – и будь, что будет. Даже если потом она пожалеет, сейчас нет никаких сил сопротивляться.
Вещи Ян собирал сам, выставив Варю за дверь.
– Гордеева, что ж ты весь заработок на шмотки тратишь… - пробормотал он себе под нос, копаясь на полках в шкафу.
– Не весь, - возразила Каро.
– А я, по-твоему, не могу брендовые вещи отличить от китайской подделки с Черкизона?
– Черкизон закрыли давно, ты не в теме. Теперь это Садовод.
– Это – не Садовод! – Ян бросил на кровать костюм из кашемира.
– Это Италия, - согласилась Каро. – Из секонд-хенда. Профессор Русанов, перестань рыться в моих трусах. Ты еще и фетишист?
– Смотрю, тебе полегчало. Я рад. А зубная щетка где?
Он и одел бы Каро, дай ему волю…
В машине ее разморило: с комфортом устроившись на заднем сидении, она задремала. Лекарство подействовало, сбив температуру, и голова перестала болеть, так что сон больше не походил на кошмар.
– Каро, просыпайся. Каро-о-о…
Она разлепила глаза и спросонья не сразу сообразила, где находится и почему рядом Ян.
– Как ты? – Он коснулся ее лба ладонью.
– Я…
Она выпрямилась и с недоумением уставилась на освещенное крыльцо. Что-то знакомое…
– Где мы? – Она опять едва могла говорить, в горле пересохло.
– Дома, - просто ответил Ян. – Ты спала всю дорогу.
Рядом мяукнул кот, и Каро вздрогнула от неожиданности.
– Мы и за Горынычем заехали, и в аптеку, - продолжал Ян, помогая ей выйти из машины.
– Мы будем здесь…
Каро осеклась, потому что на крыльцо, кутаясь в шаль, вышла Алла Викторовна.
– Добрый вечер, - сказала она. – Заждались уж.
– Пробки, - ответил Ян. – Мам, ты комнату на втором этаже приготовила?
– Рядом с твоей, - невозмутимо произнесла Алла Викторовна. – Добро пожаловать, Каролина. Проходите скорее в дом, вы же больны.