На краю бездны

— Ты ее не получишь, — рявкнул Ваня.

— Это мы еще посмотрим, — спокойно ответил Виктор, а потом перевел взгляд на меня, и печаль отразилась в его глазах.

Громов покачал головой и, тяжело вздохнув, сказал:

— Что же ты наделала? Зачем?

Я смотрела на свои переплетенные пальцы и молчала. Громов, не дождавшись ответа, вышел из палаты, а Ваня подошел к раковине и умылся.

— Не слушай его, я не позволю ему прикоснуться к тебе, — серьезно проговорил любимый.

— Давай переедем в другой город? — безжизненно предложила я, не смотря на Тарасова.

Знала, что снова услышу тысячу отговорок. Он сел ко мне на кровать, обхватил мое лицо ладонями и заставил посмотреть в его глаза. Я видела в его взгляде нежность, обожание и любовь.

— Мы переедем в сентябре. Клянусь своей жизнью, — ошарашил он меня новостью.

У меня рот приоткрылся от удивления и глаза округлились.

Ваня лихорадочно целовал меня, а я не удержала слез. Мне не верилось, что моя мечта сбылась, что судьба дала шанс на нормальную жизнь. Прижалась к Ване, не догадываясь, что иллюзии счастья осталось существовать совсем недолго. Не подозревала, что моя жизнь разлетится на осколки и смертельно ранит острием, что я наконец-то прозрею, но будет слишком поздно…

ГЛАВА 9

Из больницы меня выписали спустя неделю, хотели оставить еще, но я написала отказ. Ваня все это время был рядом. Я успокоилась, ощутила душевное равновесие. Пообещала ему, что возобновлю походы к психологу. Госпитализация мне не нужна! Ведь там лежали те, кто полностью слетел с катушек, а я нормальная. Ну, почти нормальная… Была уверена, что Коркина справится со своей работой, и мои приступы исчезнут. Ведь в прошлом она мне помогла и я жила нормальной жизнью несколько лет.

Это в последнее время у меня участились нервные срывы, а все потому, что сыпались на голову сильные переживания. А теперь, видя нежный взгляд Вани, ощущая его жаркие, ненасытные поцелуи, я обрела покой. Хотя… Если быть откровенной, все же душу терзали неприятные ощущения. Артем! Стоило подумать про брата, как сердце обливалось кровью. Я скучала по нему до безумия. Не хватало его общения. Казалось, что мне вырвали кусок души, очень важную составляющую моей жизни. Понимала, что своим поступком обидела единственного человека, который был со мной и в горе и в радости. Часто брала в руку телефон, находила номер Артема и, затаив дыхание, хотела нажать на вызов, но так и не смогла. Мне было стыдно, чувствовала трещину, которая пролегла между нами.

Ваня сдержал слово и взял отпуск за свой счет. Любимый оплатил тур на море на две недели. Это были самые волшебные дни за последнее время. Я загорала на солнышке, наслаждалась видами и отдыхала душой и телом. Казалось, что у нас с Ваней начался медовый месяц. Несмотря на то, что врач рекомендовал воздержаться от половых актов, это нисколько не испортило наш отдых. Мы с Ваней ходили по экскурсиям, целовались практически каждую минуту, вечерами гуляли по пляжу, держась за руки. А по ночам он доводил меня до сумасшедшего оргазма поцелуями и ласками. И пусть мы не занимались полноценным сексом, удовольствие доставляли друг другу иными способами. Я купалась в нежности и любви, буквально тонула в этих эмоциях, выбросив все плохое из головы. Мне не хотелось знать, как Ваня попался, каким было бы будущее, если бы Артем его не отпустил… И как ему удалось даровать Тарасову свободу? Нет ли у него теперь из-за этого проблем на работе? Я жила одним днем, как наркоманка, поглощая теплые, светлые чувства, которые мне дарил Тарасов. Жалела ли я, что уничтожила нашего малыша? Нет! Ну, только если самую малость. Если бы Ваня захотел наследника, я бы оставила, а так…

— Вань, а мы, правда, переедем в сентябре? — спросила я, переворачиваясь со спины на живот, чтобы получить ровный загар.

Море с шумом набегало на берег, а потом отступало. Морской запах и крик чаек. Теплые солнечные лучи бережно обнимали и согревали, я как будто находилась в раю.

Тарасов приподнялся на локтях, снял солнцезащитные очки и посмотрел на меня пленительно, слегка прищурившись. Я судорожно сглотнула. Его взгляд пробирал до костей, лишал воли и проникал так глубоко, что казалось, Ваня видел все укромные местечки в моей душе.

— Да, правда. Я присмотрел отличное место под автосервис. Открою свое собственное дело. Купим квартиру. Можешь уже заняться этим вопросом. Выбери то, что придется тебе по душе.

Я прикусила губу, чтобы удержать глупую улыбку. Счастье переполняло меня. Не верилось, что моя мечта сбылась.

— А Виктор в курсе, что мы уедем в другой город? — поинтересовалась я.

Во взгляде любимого читалось спокойствие и уверенность.

— Нет, я пока ему ничего не говорил и ты молчи. Сначала мне нужно провернуть одно важное дело, скоро мы с Виктором не будем связаны одним бизнесом, поделим его на равные части. Я начну заниматься своей половиной, а он оставшейся.

— Ваня, — прошептала я и поддалась навстречу любимому.

С нежностью поцеловала. Наш невинный поцелуй перерос в настойчивый и глубокий, который разжег пожар в моей душе.

— Боже! Я так счастлива! Ты же знаешь, как давно я мечтала переехать.

Тарасов подмял меня под себя и смотрел, не моргая, а я любовалась его карими глазами. Они напоминали мне горячий шоколад.

— Детка, — выдохнул он, впившись зубами в мою шею. Слегка прикусил, а потом поцеловал. — Знаю, тигрица моя, — прошептал он мне на ухо, лизнув мочку уха, а я задрожала как осиновый лист на ветру.

Хотела этого мужчину до ломоты, но приходилось следовать рекомендации врача. Только рядом с Ваней я таяла как сосулька на солнце, с ним оживали все клеточки. Судорогой сводило пальцы, когда он брал меня властно, демонстрируя свою силу. С Тарасовым я забывала о том, что в мире есть другие мужчины. Я вдруг поймала себя на мысли, что у меня кроме Вани никого нет. Ни подруг, ни друзей. Мой мир замкнулся на одном человеке. Хотя в последнее время у меня все же появился друг. Если так можно назвать Виктора. Стоило возобновить общение с Громовым, как он вцепился в меня клещами. Звонил каждый день, интересовался здоровьем, промывал мозги, намекая на то, что я совершила ошибку, когда избавилась от малыша. Бранил меня, но понимал, что после драки кулаками не машут. Ваня злился из-за того, что Громов так часто мне звонил, но я ему объяснила, что мы с Виктором решили общаться как друзья. Надо признаться, не ожидала, что у нас с Громовым это получится. Я не очень верила в дружбу между мужчиной и женщиной и понимала, что Виктор, как хищник, готов в любую секунду вцепиться мне в горло. Просто порой проще жить, создав иллюзию, вот и мы играли свои роли, прекрасно понимая, кто прятался за масками.

— Яна… Девочка моя, я люблю тебя, — нежно сказал Ваня, возвращаясь к моим губам. — Если бы не ты… Гнил бы сейчас в тюрьме…

После его слов я напряглась, ощутив, как острые иглы вошли в сердце. Вот зачем он это сказал? Образ Артема встал перед глазами. Его грустный взгляд, в котором читалась горечь, обида и презрение… Я зажмурилась, пытаясь отогнать от себя наваждение. А когда распахнула веки, строго посмотрела на Ваню.

— Если попадешься снова, будешь сидеть за решеткой! Хочу, чтобы ты это уяснил. Артем больше не пойдет мне на уступок. Он теперь меня ненавидит, — проговорила я, и мой голос дрогнул, а в глазах скопились слезы.

Ваня нахмурился, смахнул большим пальцем скатившуюся по моей щеке слезу.

— Малыш, не расстраивайся. Я уверен, что Романов простит тебя. Ты — его слабость, скоро остынет, и наладятся у вас отношения, — уверено заявил Тарасов, а я отрицательно замотала головой.

— Нет… Когда он узнает, что я сделала аборт, свернет мне шею, — всхлипнув, прошептала я.

Ваня напрягся и с шумом втянул в себя воздух.

— Детка, он любит тебя, поэтому за все простит. Если бы не любил, то не выпустил бы меня. Честно признаюсь, если бы не знал, что он твой брат, то безумно бы ревновал.