На краю бездны
Шрифт:
– Нужно навестить Михельсона.
– Почему?
– Он что-то знает. И немало. Вы заметили, какое оружие использовалось?
– Нож?
– Нет, чтобы разбить камеру.
– Пневматика?
– Именно. Иногда ее используют. Ограниченные размеры и не остается гильз. Человека ею вряд ли убьешь, если только постараться, а вот разбить камеру можно запросто. В этом деле не все чисто, надо выяснить, кто нанял Михельсона. Вы этим не занимались?
Полицейские снова переглянулись.
– Сэр, если вы возьмете эту работу на себя, мы будем несказанно благодарны.
–
– Нет, сэр. Чтобы раскрыть налоговую тайну, требуется решение суда, его вряд ли дадут. Но даже если его и дадут, мы никогда не узнаем, кто ему заплатил.
– Почему же?
– Борух Михельсон – очень хитрый человек… – осторожно проговорил Збораван. – Это наша головная боль. Он обслуживает мафию и получает деньги наличными.
– Но почему? Ведь с адвокатом можно расплачиваться даже с заблокированных счетов, согласно вашим законам?
– Это так, сэр. Но он не платит налоги.
– Так возьмите его за это. У вас же нет налоговой презумпции невиновности?
– Борух Михельсон очень хитер, – повторил Збораван. – Он живет скромно, ровно по тем средствам, какие показывает в декларации. Деньги хранит в офшорах.
– Понятно. Тяжелый случай. Если я с ним поговорю – это будет считаться нарушением законов САСШ?
– Сэр, вас кто-то должен сопровождать.
– Это сделаю я, – решительно заявила Марианна. – Я поеду.
Збораван облегченно вздохнул – его люди оставались при нем.
– Тогда вам – четыре часа на все про все. А мы… займемся, как это вы изволили выразиться, банальной полицейской работой.
Нам не доверяли и старались выпроводить отсюда. Но в том-то и дело, что нас это как нельзя лучше устраивало.
В машине ни я, ни Марианна ни о чем не говорили – просто мы без слов чувствовали, что не стоит, так мы сделаем только больно друг другу. Лучше молчать и быть просто друзьями, пока не изменятся обстоятельства. Возможно, они не изменятся никогда, а возможно…
Кто знает?
Вырвавшись из удушающего спрута нью-йоркских пробок, которые стояли на выезде из города в любое время дня и ночи, мы покатили на запад по одному из второстепенных шоссе, наслаждаясь американским летом и американскими дорогами. Северная Америка – поразительно живая и деловитая страна. Каждый, кто приезжал сюда, замечал это. Ни в Европе, ни в России – нигде не чувствуешь такой свободы, которая разлита прямо в воздухе. Да, в России есть свобода, но не такая, как здесь, какая-то бесшабашная, абсолютная. Здесь буквально культ свободы и индивидуализма, и если русские предпочитают селиться хоть в шикарных, но все-таки квартирах или в деревнях, то здесь дома часто стоят в одиночестве, посреди принадлежащей хозяину земли. Этот индивидуализм пришел сюда из Британии – там в старых домах строят у каждой квартиры отдельный вход, пусть они и находятся рядом друг с другом – все равно отдельный. Америка…
– Проезжай!
Марианна даже дернулась. Чуть не упустил.
– Что?!
– Проезжай. Не снижай скорость, не верти головой. Просто езжай вперед.
–
Нам сворачивать.– Я знаю. Проезжай…
Я огляделся по сторонам – «Бургер Кинг»! Туда нам и надо. Дальше, по дороге, на противоположной стороне. А с нашей стороны дороги мотель! Идеально!
– Сворачивай к «Бургер Кингу».
– Да что произошло?!
– Сворачивай! Потом объясню.
Марианна хоть и сделала недовольное и обиженное лицо, но свернула, как я сказал. Развернувшись, наш «Форд» подкатил к навесу «Бургер Кинга». Остановился.
– Что…
– Слушай сюда. Там машина – у самого поворота. Белый «Эконолайн», от какой-то прачечной, стоит у самого поворота.
– И что?!
– Антенна. Там антенна. Я видел такие, их нельзя полностью замаскировать. Антенна SATCOM, армейской системы спутниковой связи. Связь через спутник.
– Ты уверен? – с сомнением в голосе проронила Марианна.
– Уверен. Забыла, кто я? Нас готовили для работы в тылу.
– Поверю тебе, мистер шпион. И что будем делать?
– А вот что. Нас заметили – на машине правительственные номера. Возможно, здесь есть еще одна такая же. Или не одна. Сейчас я зайду в «Бургер Кинг», куплю что-нибудь. Потом мы поедем в мотель.
– Где ваши манеры, господин аристократ? В мотель меня приглашаете…
– Снимем номер, – продолжил я, – угловой. Пойдем туда, запремся, повесим табличку «Не беспокоить». Потом откроем окно и вылезем через него. И навестим мистера Михельсона. У тебя есть оружие?
– Да, пистолет.
– А еще?
– Нету… – Кажется, до Марианны только сейчас стало доходить. – А ты не преувеличиваешь? Может, вызовем подкрепление?
– Не надо, сделаем сами. За время моего обучения я понял только одно – от армии надо держаться подальше, это еще те ребята…
– А я думала, что ты из армии.
– Я офицер флота. Армейским я бил морду в переулках у Невского проспекта. Картина ясна? Мы – федеральные служащие, приехали перепихнуться по-быстрому в рабочее время. Сиди здесь и думай о чем-нибудь хорошем…
В «Бургер Кинге» было все, как бывает в «Бургер Кинге» – покрытые дешевым пластиком столы, меню с заламинированными страницами, молодежь за стойкой. Неистребимый запах горелого масла. Единственно, что здесь хорошо, – здесь пристойно и не наливают спиртное. У нас в такого рода заведениях – наливают.
– На вынос. Два бургера, самых дорогих, какие только есть (согласно меню – с мясом техасского бычка, сыром и еще чем-то). И колы. Две больших, самых больших, какие только есть.
– Да, сэр. Но только придется немного подождать…
На это я и рассчитывал.
– Подожду. Обязательно. И дайте обычный бургер, пока я ожидаю…
Сел в углу, так, чтобы видеть вход – неистребимая привычка. Прикинул, как махнуть через стойку, чтобы в случае чего оказаться на кухне. Тоже неистребимая привычка, оставшаяся после Белфаста, – этот город чертовски меняет взгляды на жизнь, после него ты уже не станешь прежним. После Белфаста ты уже никогда не перестанешь воевать.