На краю бездны

Фрей, пристроившийся с угла стола – типичный прием полицейского, – выложил на стол небольшой диктофон.

– Для начала давайте определим характер нашей беседы. Вы не являетесь североамериканским гражданином, однако являетесь совершеннолетним и дееспособным лицом и согласно законодательству нашей страны можете свидетельствовать в суде. Вы готовы принести присягу в том, что будете говорить правду, только правду и ничего, кроме правды?

– Нет, сэр. Я офицер флота и в этом качестве давал присягу Его Императорскому Величеству. Никакой другой присяги, тем более представителю иностранного государства, я давать не имею права…

Генеральный атторней поморщился.

– Но вы же можете свидетельствовать в российском суде? Разве там не дают подобную присягу, садясь на место свидетеля?

– Сэр, если вы желаете, чтобы я дал присягу, вам следует обратиться с запросом в российское посольство. Учитывая мой статус, разрешение на то, чтобы свидетельствовать под присягой, должны дать военный министр и министр иностранных дел, а при даче официальных показаний должны присутствовать, как минимум, сотрудник российского посольства и офицер флота, отвечающий за безопасность и неразглашение информации. Скорее всего – при допросе должен присутствовать еще и адвокат, сэр.

При слове «адвокат» Дэвидсон скривился еще больше.

– Хорошо. Но, по крайней мере, вы можете просто пообещать говорить правду?

– Да, сэр, могу. Но в таком случае я требую передать мне копию записи, которая будет сделана здесь, и оставляю за собой право отказаться от ответа на любой заданный мне вопрос без объяснения причин отказа.

Генеральный атторней кивнул, соглашаясь с условиями, передвинул диктофон так, чтобы он лежал на равном расстоянии между ним и мной.

– Итак, сегодня двадцать четвертое августа две тысячи второго года, четырнадцать часов одиннадцать минут по восточному поясному времени, офис триста одиннадцать, здание департамента юстиции по адресу Пенсильвания-авеню, 950, Вашингтон, округ Колумбия. Я, генеральный атторней САСШ Гай Дэвидсон, в присутствии начальника управления внутреннего взаимодействия Августа Фрея веду опрос контр-адмирала Российского флота Воронцова Александра с целью установления фактов, имеющих отношение к угрозе национальной безопасности САСШ. С целью контроля разговор записывается на цифровой диктофон. Прежде всего, давайте повторим на диктофон – ваше имя, сэр – Александр Воронцов и вы контр-адмирал Российского флота?

– Правильнее будет – Флота его Императорского Величества Николая Третьего. В остальном все верно.

– Сэр, это ваши настоящее имя и должность?

– Да… – Я начал раздражаться.

– Вы обещаете говорить правду?

– Да, сэр, с теми оговорками, которые были сделаны мною ранее.

– Хорошо. Вы въехали в САСШ легально?

– Полагаю, что да, у меня дипломатический паспорт, и я могу проходить через зеленый коридор таможни, не ставя никаких отметок.

– Вы являетесь представителем Российской Империи?

– Сэр, любой дипломат является представителем Российской Империи.

– В настоящее время вы находитесь на дипломатической службе?

Интересный вопрос.

– Полагаю, что да.

– Сэр, вы не могли бы уточнить свой ответ на последний вопрос?

– До недавнего времени я являлся послом Его Императорского Величества при дворе шахиншаха Персидского. Потом я вместе с иными лицами был эвакуирован из Тегерана в связи с известными событиями, но от исполнения обязанностей посла меня никто не освобождал, и следовательно, я могу считать себя лицом, находящимся на дипломатической службе.

– Хорошо, сэр, мы вас поняли. Могу ли я утверждать, сэр, что вы являетесь посланником Императора России Николая Третьего?

– Нет, сэр, потому что никто не давал мне таких полномочий.

– Хорошо. Каким образом вы въехали в САСШ?

– Через Сальвадор.

– Откуда вы прибыли в Сальвадор?

– Из Берна, в Берн я прибыл из Санкт-Петербурга.

– В Сальвадоре вы пытались установить контакт с сотрудниками североамериканских правительственных структур?

– Да.

– С кем именно?

– Марианна Эрнандес, сотрудник посольства САСШ, советник.

– Почему именно с ней, сэр?

– Мы знакомы лично.

– Уточните, когда и при каких обстоятельствах произошло знакомство.

– В Лондоне, в девяносто шестом году. На тот момент мисс Эрнандес работала в Секретной службе САСШ и занималась охраной президента.

– В каком качестве там находились вы?

– Сэр, я не могу ответить на этот вопрос.

– Нам известно, что вы в тот момент были сотрудником российской разведки. Вы по-прежнему им являетесь? – резко спросил Фрей.

Добрый полицейский – злой полицейский. Знакомая картина.

– Сэр, я не могу ответить на этот вопрос. Могу сказать только то, что с моей помощью мисс Эрнандес удалось предотвратить убийство вашего президента.

– Сэр…

Взмахом руки генеральный атторней САСШ остановил своего не в меру разошедшегося подчиненного.

– Господин Воронцов, нам известно, что вы приняли немалое участие в судьбе нашего президента, были тяжело ранены при задержании покушавшегося на жизнь президента террориста и долгое время проходили лечение в Бетезде. Мне даже известно, что вы отказались от награды. Только это заставляет меня воздерживаться от предъявления вам уголовных обвинений. Потому что закон вы нарушили – будучи российским агентом, вы обязаны были зарегистрироваться в таком качестве в министерстве юстиции.

– Сэр, позвольте заметить, что у меня имеется в наличии дипломатический паспорт, а я что-то не знаю о том, что сотрудники посольства обязаны регистрироваться в минюсте.

– Сэр, вы хотите сказать, что вы прибыли сюда в качестве сотрудника российского посольства?

– Именно это я скажу в суде.

Генеральный атторней какое-то время раздумывал молча, потом кивнул, признавая во мне достойного противника.

– Хорошо. Вы имеете какое-либо отношение к российской разведке сейчас?

– Сэр, на этот вопрос я так же не могу ответить.

Потому что не знаю ответа – достойный повод не отвечать.

– Вы прибыли сюда с намерением нанести вред Североамериканским соединенным штатам? – в лоб спросил меня Фрей.