Чтение онлайн

ЖАНРЫ

На краю обрыва
Шрифт:

– А я уже думала ты сегодня не придешь, – услышал я нежный голосок Наны и обернувшись, встретился с карими, цвета некрепкого чая, глазами.

– Обижаешь, – только и сказал я, слабо улыбнувшись, рассматривая девушку.

Нана выглядела вымотанной. Белоснежная кожа не скрывала признаков усталости и по всей видимости бессонной ночи. Похоже, она снова провела за просмотром очередного безумного интересного сериала всю ночь, как это делала неоднократно. Темно-синие волосы собраны в пучок, из которого выбивались ярко-голубые кончики. Небольшой нос, который Нана всегда называла по-доброму «картошка», слегка поморщился. Пару месяцев назад она сделала очередной пирсинг, на этот раз в носу с левой стороны.

Ей чертовски все это шло, особенно учитывая, что по всему телу разбросаны мелкие татуировки. Она стала моим первым клиентом, позволив учиться на ее теле этому непростому ремеслу, и не только…

– Задержишься ненадолго? – надув пухлые губки, спросила она, подхватив кончиком пальцев выбившуюся прядку волос.

Нана скромно накрутила ее на палец, при этом в ее глазах горел кокетливый огонек. Ответив на ее провокацию ухмылкой, я лишь покачал головой, словно бы говоря: «Я тебя раскусил, можешь не стараться».

– Жаль, – сдавшись, сказала она, прикусив губу прошла мимо и толкнула меня бедром.

– Нан, на днях возможно зайду, – довольно улыбнувшись, сказал я и направился к прилавку, боковым зрением уловил как девушка мне подмигнула и скрылась в подсобке. – Доброе утро, Миссис Атталь!

– Трой, и тебе доброе утро! – оторвавшись от планшета, с улыбкой произнесла пожилая владелица заведения.

Ярко-рыжие волосы собраны в тугую косу, что аккуратно обвита вокруг головы. Рядом с ее дряхлой рукой лежала специальная шапочка, которую Розалия Атталь надевала, приступая к готовке. Небесно-голубые глаза горели также ярко, как и при нашей первой встрече. Я всегда восхищался этой женщиной, она настоящий герой для многих, кто живет в округе.

Розалия похоронила дочь и ее супруга, оставшись с двухлетней Наной на руках. Но даже горе не сломило дух этой женщины, она взяла себя в руки и продолжила работать в кафе, при этом воспитывая внучку. Нана и правда выросла прекрасной – она любила свою бабушку и помогала ей с ранних лет. Между ними всегда были теплые отношения, а для Наны, Розалия заменила всех и поэтому девушке еще страшнее потерять единственного родственника.

– Мой заказ уже готов? – спросил я, доставая кошелек из заднего кармана джинсов.

– Вот, два завтрака на вынос, – сразу же протянув мне пакет с двумя картонными коробками, в которых находилась еда для меня и Нессы, произнесла Миссис Атталь. – Что-то давно я не видела Нессу, как она? Проблемы с памятью все еще беспокоят бедную девочку?

– Ну… – я запнулся, вложив в морщинистую руку айхи и еще крепче сжал пакет. Когда Розалия узнала, что Несса у нас и она забыла дорогу к ним, то очень забеспокоилась о ней. Мама ее тогда успокоила, сказав, что не всем от природы дана хорошая память и такое порой бывает. – Все в порядке, вы же знаете Несса просто немного рассеянная, вот и забывается иногда.

– Тогда хорошо, передай ей, что я жду ее на чай, – пересчитав деньги, произнесла женщина и направилась к кассе. – Да и сам заходи, мы с тобой тоже давно по душам не говорили.

– Да что за душу говорить, когда за ней ничего толком и нет? – слегка смутившись, спросил я, а поймав на себе небесно-голубые глаза, которые смотрели на меня с ноткой неверия, добавил: – Вы же знаете, Миссис Атталь, я весь в работе, иногда нет времени приготовить себе перекус, не говоря уже о большем.

– Трой, мальчик мой, не преуменьшай свою значимость. Все же знают о твоих добрых поступках, – оперевшись руками о прилавок и внимательно смотря на меня, сказала она.

– Скажете тоже, какие там добрые поступки? – со смешком, спросил я, внутри появлялось странное и мало знакомое чувство.

– Ерунду не говори, – выйдя из подсобки, бросила Нана, в ее руках была коробка с содовой. – Ты вытянул гиблых парней из грязи и дал им работу. Не доброе дело разве? – поставив коробку на прилавок, она посмотрела на меня, ее густые черные брови нахмурились. – Помощь Азалии Фелт…

– Помощь Азалии

Фелт – это другое, Нан, – не выдержав перебил ее я, злость медленно вырывалась наружу. Ненавижу, когда мне говорят, что делаю благие дела. – Алазия приютила у себя пятнадцать сирот, которых тут просто бросили помирать, к слову, как и Макса когда-то. Тебе это прекрасно известно. Они плевать хотели на детей, которые потеряли все в Оливана, потому что таких никто не возьмет.

– Трой… – начала было Нана, но замолчала, услышав, как я шумно вздохнул и выдохнул.

– У меня просто есть возможность помочь, в этом нет ничего корыстного или же наоборот. Это дети не виноваты, что страдают от безмозглости гнилой верхушки, – с жаром произнес я, смотря на девушку, в ее глазах отражалось понимание, что граничило с восхищением. – Ничего особенного и сверхъестественного я не делаю!

– Умный, но такой дурак, – спокойно произнесла Миссис Атталь. Посмотрев на нее, увидел добрую и теплую улыбку. – Хватит шум тут наводить, иди домой, а то еда остынет. А ты, – строго произнесла она, повернувшись к внучке, что подпрыгнула от неожиданности. – Отдохнула и хватит, у нас еще много заказов.

– Хорошего вам дня! – сказал я, тут же направившись к выходу.

Оказавшись на улице, достал пачку сигарет. Процедура до боли знакомая и банальная. Когда-то я наблюдал как это делал брат. Сигарета оказывается зажата меж губ, зажигалка поджигает конец, в то время как я начинаю втягивать в себя дым. Горечь сразу же обжигает язык, а дым наполняет меня чем-то иным. После смерти брата я иногда баловался, просто представляя, как выдыхая дым, из меня выходила боль. На удивление помогало, увы, ненадолго.

Год назад, когда мне сообщили об аварии, все превратилось в губительную зависимость. В ту я ночь выкурил целую пачку, причем самых крепких сигарет, которые не все заядлые курильщики смогут вытерпеть. А я просто не мог остановиться, мозг требовал заполнить его хоть чем-то, лишь бы не сойти с ума. Мама погибла мгновенно, сразу после удара об асфальт.

Все произошло на глазах Нессы. Она просидела рядом с телом матери несколько часов, и чудом не заболела, в тот день не прекращая шел сильный дождь. Она тряслась, ибо промокла до нитки, когда я вместе с Максом забрал ее из полицейского участка. Девушку опросили, даже с удостоверением личности проблем не было, хотя это были мои первые поддельные документы. Дело закрыли как несчастный случай, машину не нашли. Как удачно камеры сломались за пару часов до произошедшего… А Несса… Она по сей день ненавидит себя, ведь не смогла вспомнить ни единой детали, словно воспоминания удалили или же запаролили.

Дни тянулись ужасно долго, я занимался похоронами, пытался держаться и следил за Нессой. Девушка не ела неделю, лишь сидела над своим дневником и смотрела на него пустым взглядом, пока не сломался я, и мы поменялись местами.

???

Сидя в гостиной на холодном полу, смотрел в окно, по ту сторону которого небо затянуто тяжелыми темными тучами, я старался ни о чем не думать. Свет не горел, мне не хотелось видеть цвета помещения, зная, что интерьером занималась мать. Да и фотографии, которые были расставлены по всем поверхностям, сильно нервировали после случившегося.

Вдыхая табачный дым, чувствовал, как он заполнял мою пустую душу и отравлял ее изнутри. Медленная смерть, которая наступит, если повезет, через лет десять, а то и хуже, сорок. Какой смысл дальше жить? Почему, как только я начинаю ощущать вкус жизни, различать цвета и эмоции, происходит падение вниз? Неужели я где-то согрешил и меня наказывали таким образом? Иначе не мог понять, почему жив именно я, а не они.

Телефон, лежавший на полу, громким звоном оповестил меня о новом сообщение и, немного провибрировав, затих. Очередные слова поддержки, соболезнования или предложение помочь, более чем уверен. Или еще хуже – вопрос о том, как я в данный момент.

Поделиться с друзьями: