На краю
Шрифт:
– Вы ещё не знаете, с кем связываетесь, - покачала головой Вика. – Один звонок – и от вашего клубешника и мокрого места не останется.
– Я прекрасно знаю, под кем ты находишься, - Немцов специально выделил интонацией последние слова. – И поверь, если Зотов узнает, что ты общалась со мной – придется не сладко. Он очень щепетилен в вопросах касаемо меня.
– Да я тебя впервые вижу, что он сделает-то?
– Скажем так, у меня с ним весьма интересные отношения и дружескими их никак не назовешь. Я же хочу предложить тебе выгодную сделку. Прошу заметить, что у тебя нет выбора.
– С чего ты взял, что я соглашусь?
На
Артём протянул девушке заверенный нотариально документ, в котором говорилось о передаче права на владение квартирой за границей и вписана её фамилия. Не стояли только подписи обеих сторон.
Она протянула руку, но Немцов тут же выхватил листок:
– Только после того, как сделаешь нам доброе дело.
– И какое же?
Она быстро просчитала все плюсы и минусы. Если под Зотова начали копать, то неизвестно, сколько ещё в её услугах будет он нуждаться. А хорошо жить ещё никто не запрещал.
– Будешь сливать нам всю информацию о своем папике. О путях передачи не стоит волноваться.
– Это нереально, Зотов проверяет каждый раз, когда приезжает, свой кабинет на прослушку, а за его стенами он не говорит о работе, по крайней мере, когда находиться дома.
Друзья переглянулись.
– Значит, придется обратится к старому проверенному способу. Скажи, ты часто бываешь в кабине?
– Иногда, а что?
– Сможешь незаметно спрятать диктофон? Он будет очень маленького размера и тебе нужно его надежно спрятать.
Вика округлила от ужаса глаза:
– Так у меня нет ключей?
– Будут. С этим тебе помогут, – поспешил заверить Немцов. – Смотри, Вика, я знаю, чем ты раньше занималась помимо проституции. Это дело конечно личное. Твой жизненный выбор, а может, заставили… но, я думаю, многим будет интересно узнать, куда пропала неуловимая Виктория Иванченко, которую искали в свое время и Литвинов, и Бачинский.
Услышав последнюю фамилию, Вика встрепенулась. Кого-кого, а Бачинскому лучше на глаза не попадаться.
Что же это за жизнь такая – с одной задницы в другую. Сейчас ей предлагают возможность навсегда избавиться от Зотова и начать всё с чистого листа, но есть одно «но».
– Где гарантии того, что после, меня не кинут. Я не первый год замужем. Вы ничем практически не рискуете в отличие от меня.
– Я всегда держу свое слово. Конечно, ты меня не знаешь так хорошо, чтобы поверить на слово. – Артём наклонился к девушке и заглянул в глаза, заставив посмотреть в ответ, и продолжил: - Но разве я не вверяю себя тебе? Я тоже рискую. Если ты сдашь меня Зотову, он особо не удивиться узнав обо мне, но ты … ты потеряешь возможность жить за бугром, быть самой себе хозяйкой и больше никто не станет тебя к чему-то принуждать. Мне же придется начинать с самого начала, а я устал от этого.
Вика решила ответить откровенность на откровенность:
– Вы думаете, я по собственной воле терплю этого озабоченного? Да он сам выловил меня на одном мероприятии и с того времени как с цепи сорвался – заставляет одеваться, как ему хочется, выглядеть, как ему нравится, и не дай Бог не откликнусь на «Лиду». Как собака, честное слово.
В кабинете повисла тишина.
– А вот с этого момента – поподробнее. – произнес Артём
и посмотрел на девушку таким взглядом, что та невольно втянула голову в плечи. Такому лучше выложить всё, как на духу.Мельникова с самого утра выглядела взвинченной. Постоянно зависала в телефоне и что было самое странное – проснулась вместе со мной в шесть утра и заходилась собираться в университет.
– Разве у тебя есть первая пара? – удивлялась я такому поведению.
– Еду на консультацию по курсачу с экономики.
Ясно. Я ещё раз обвела подругу взглядом и принялась за чай с бутербродом. Боль в животе, кажется, утихла, и теперь можно опять грешить. Об овсянке на завтрак или омлете даже речи быть не могло. Лично знаю таких людей, которые вообще не завтракают и здоровые, как лошади. Так что свое недомогание я спокойно списала на обострившийся гастрит.
О вчерашней встрече с Артёмом рассказывать не хотелось. Как и не хотелось выслушивать нотации. По этому, как и не скреблись кошки на душе, решила пока всё держать в себе.
– Наконец-то, - обрадовалась Юля. – Смотри, Златка, Зотова вчера накрыл отдел по борьбе с наркотиками. Здорово, правда? Прикинь, прям на его дне рождении.
Я выхватила с её рук телефон и прочла статью.
– Действительно, хорошая новость. Но, зная о нем некоторые вещи, я не верю, что он там долго задержится.
– Я думаю, Артём сделает так, чтобы его подержали подольше. – ляпнула Мельникова не подумав и тут же прикрыла рот руками.
– Чегооо?!
– Ну, я думаю, раз такое произошло, то там наверняка не обошлось без участия Немцова. Помнишь, ты рассказывала, что у них неахтевые отношения?
– Я ничего такого не говорила, Юля.
– Э-э-э, ну это и так очевидно.
– Юля!!! – мое терпения было на исходе.
Конечно, ей пришлось всё рассказать.
Слушая об Артёме, мое сердце радостно трепетало в груди и конечно, я волновалась за него. Как и обещал, он упорно движется к намеченной цели, вот только Максиму не составит труда сложить дважды два. И невозможно предугадать, что он выкинет в ответ.
Не смотря на всю обиду, Немцов постоянно был в моих мыслях. Даже вчера, когда ложилась спать, вместо любимой пижамы надела его футболку. Я неизлечимо заболела им и не знала, какие препараты могли бы улучшить мое состояние.
Выход напросился сам: перед сном набрала Егора и договорилась с ним о походе в клуб на пару с Юлькой и Вадимом. Мне нужно развеяться. Что там Мельникова говорила относительно выбивания клином. Стоит прислушаться к её совету.
Юля сидела, повесив нос. Наверное, понимала, что проболталась, но я-то тут при чем. Не зря говорят «мой язык – мой враг».
Решила порадовать её:
– Давай сегодня пойдем в клуб и оторвемся с ребятами, а?
– Я не против. А с кем? – а глазенки-то забегали. Ох и Мельникова, лишь бы тусить все дни напролет.
– С Егором и Вадиком.
– Оу, а ты зря время не теряешь…
– Это сейчас был укор в мою сторону? Я что-то не поняла.
– Нет, просто рада, что ты взялась за ум.
Если бы я так всегда «бралась за ум», то надолго бы меня не хватило.
Мы закончили завтракать и вместе вышли на пары. Настроение было в пределах «нормальной паршивости». Спрашивается, что ещё могло опустить его ниже плинтуса? Да многое. Как вот, например, одна из сменщиц на вахте, которую все жильцы недолюбливали за через чур длинный нос.