На крыльях надежды

— Лорна, дорогая моя, что занесло тебя сюда?

— Я думала, ты будешь рад меня увидеть, — сказала Лорна. — Я относила продукты для миссис Браунинг, а теперь хотела узнать, дома ли ты.

— Вот он я, — сказал Майкл.

Он открыл парадную дверь и пропустил ее в дом.

— Ты промокла. Оставь пальто здесь. Сейчас разожжем камин в кабинете.

Майкл помог ей снять пальто и повел по скромно отделанному дубом коридору в свой рабочий кабинет. Эта большая комната была заставлена книжными полками, прямо из нее вел проход в заднюю часть дома, где была расположена приемная для больных.

— Садись, — сказал он.

Лорна уселась у камина. Он подбросил чурок в огонь, а она откинулась в большом кресле и прикрыла глаза. Она внезапно почувствовала себя измученной своими эмоциями.

— Ты устала. — Его голос убаюкивал, она почувствовала, как его руки коснулись ее ног.

— Не беспокойся обо мне, — сказала она.

— Я сниму твои туфли, они вымокли. Нельзя ходить по дождю в такой обуви.

Она улыбнулась ему, не собираясь спорить. Ей было приятно, что Майкл ее ругает, как он делал всегда, когда она была маленькой девочкой. Он прислонил ее туфли К низкой каминной решетке, чтобы они просохли.

— Теперь твою шляпу.

Она сняла ее с головы:

— Спасибо, Майкл.

— Ты выглядишь усталой. Что ты с собой сделала?

— Ничего. — Она отвернулась от него и прикрыла глаза, сознавая, что до некоторой степени обрела душевное равновесие.

Когда она открыла их снова, Майкл сидел рядом и смотрел на нее.

— Я заснула.

Она была удивлена, и в первый момент мысли разбежались; потребовалось несколько минут, чтобы наружу выплыли все ее несчастья.

— Ты выглядишь лучше.

— Я долго проспала?

— Да нет. Отчего ты так устала?

Лорна понимала, что он спрашивает скорее профессионально, чем из сочувствия.

— Потому что я дура, если хочешь знать!

Он высоко поднял брови:

— Это последнее, что я сказал бы о тебе.

— Тем не менее это так, — настаивала Лорна.

— Будь добра, поделись со мной, или это секрет?

Лорна не решалась.

— А ты сам не догадываешься?

— Об этом нетрудно догадаться. Вопрос не пришел бы мне на ум, если бы не было причин его задавать.

— Майкл, я очень несчастна.

— Я понял это, когда ты спала. Знаешь, на кого ты была похожа?

— Нет… На кого?

— На ребенка, который потерялся в незнакомом лесу и заснул в полном изнеможении.

— Звучит красиво и поэтично, — сказала Лорна. — Почему случаются такие вещи?

— Наверное, чтобы мы взрослели.

— Жестокий способ для этого. Одна минута восторга, а потом опустошение.

— Я знаю.

— С тобой случалось такое?

Задав этот вопрос, Лорна не была уверена, ответит ли он.

— Я один раз читал стихи, — начал он обстоятельно. — Не могу вспомнить, кто их автор. Они начинались так: «Расправь свои крылья и лети…» Я думаю, они для всех. Для каждого человека это головокружительный момент, восторженный и ужасный, когда он парит в своем первом полете.

Лорна подавила вздох.

— Возможно, некоторые люди, — сказала она очень тихо, — начинают летать раньше, чем успевают это понять; раньше, чем наберутся мудрости, чтобы осознать полет.

— Каковы бы ни были причины, — медленно ответил Майкл, — процесс раскрытия крыльев себя оправдывает, и он неизбежен.

— Ты считаешь, что игра стоит свеч? — спросила Лорна.

— Безусловно, — не колеблясь ответил он.

«Расправь свои крылья и лети…» Ей казалось, она всегда будет помнить эти слова. Она посмотрела на Майкла:

— Спасибо тебе, Майкл.

Он встал.

— За что? — серьезно спросил он. — Больше всего на свете мне хотелось быть рядом, когда я нужен тебе.

— Ты всегда мне нужен, — сказала Лорна.

Майкл отвернулся к своему аналою:

— Господи, благодарю тебя за это.

Глава 9

— Лорна! Лорна!

Лорна беспокойно зашевелилась, перевернулась и проснулась.

— Что такое? В чем дело?

Она открыла глаза и увидела в своей комнате Бет. Шторы были задернуты, но Лорна узнала темную фигуру, которая вырисовывалась в дверном проеме.

— Мне нужно какое-нибудь лекарство от горла, оно ужасно болит!

— Сейчас я дам тебе что-нибудь. Сколько времени?

— Около семи. Я уже час назад проснулась, но не хотела тебя беспокоить.

— Очень мило с твоей стороны, но мне это не в тягость. — Лорна вскочила с кровати и отдернула шторы. — Господи, что с тобой? У тебя жар? По-моему, вчера вечером глаза у тебя были повеселее.

— Глаза тоже болят. Наверное, сенная лихорадка.

Голос Бет охрип. Лорна посмотрела на нее в ясном утреннем свете и воскликнула:

— Ты выглядишь ужасно! Бет, да у тебя сыпь! Ну-ка, дай я посмотрю тебе грудь.

Бет послушно задрала ночную сорочку. Она представляла собой жалкое зрелище, ее яркость и внешняя привлекательность исчезли, осталась больная и очень несчастная маленькая школьница.

Лорна бросила один взгляд ей на грудь:

— Корь!

Бет принялась рыдать.

— Я попрошу Майкла прийти и посмотреть тебя, но, пожалуйста, не шути с этим, Бет. Давай-ка быстро в кровать.

— Это только тяжелая простуда, я знаю! — жалобно причитала Бет, но подчинилась.

«О господи! — думала Лорна, — надеюсь, это не очень тяжелая форма. Корь может протекать очень тяжело и дать осложнения, если не ухаживать тщательно за больным».

Лорна надела халат и пошла посмотреть в аптечке какие-нибудь таблетки от боли в горле.

«Не буду звонить Майклу еще час, — подумала она. — На детскую болезнь он может выехать попозже; в конце концов, он имеет право на полноценный ночной отдых после всего, что ему пришлось делать в эти дни».

Она нашла таблетки и отнесла их Бет, которая лежала в постели, натянув простыню до подбородка.

— Лорна, — сказала она хриплым шепотом, — как ты думаешь, я действительно очень больна? Мне страшно!

— Что у тебя за идея фикс? — спросила Лорна. — Чтобы сбить тебя с ног, Бет, нужно что-нибудь покруче, чем корь.