На крючке

Было уже дело в управлении, когда один подставился под пули и чуть всё отделение с собой не увёл на тот свет. И не то чтобы я сильно парился за себя, но за Сору реально страшно. Работа очень напряжённая, а жизнь у него не сахар.

— Ладно, давайте вечером в «Причал», там обсудим, что делать и где эту Виноградову искать.

Пихнув сумку в ящик, я мысленно усмехнулся. Почему-то все наши откровенные разговоры проходят именно в раздевалке. За редким исключением подобные темы обсуждаются на площадке. Наверное, всё дело в том, что там просто некогда языками чесать.

Сору заставили уйти на выходные. Батя думает, что ему пойдёт на пользу немного разгрузиться. Но я знаю этого засранца. Бухать он не станет, искать приключений на задницу тоже, а значит, сидит в квартире, в которой несколько лет с Таней жил, и с ума сходит. Именно по этой причине я не собираюсь сегодня идти домой: там всё равно никто не ждёт. Нет, я забурюсь к нему в гости с бутылкой чего-нибудь покрепче и попытаюсь вытащить, пусть и клещами, всё набрякшее на душе.

Найти Виноградову — верный выход, но это не решит другую проблему, о которой мне случайно проболтался Лисовский. Беременность — дело такое. Думаю, если бы это был ребёнок Славки, она бы не стала утаивать, но… Как говорится, есть вещи, которые в силах решить только бог.

Как и ожидалось, Сора оказался дома. Внешне спокойный, собранный, но взгляд всё равно выдавал какую-то пустоту.

— Депрессуешь? — не удержался я от усмешки.

Славка только рукой махнул и сразу на кухню отправился, заглянув в пакет и обнаружив горючее.

— Польц завтра учует амбре — будешь грушей на ринге.

Поморщился, вспомнив, как Ярыча мутузили за ночной кутёж перед сменой. Нельзя нам употреблять, но что-то в последнее время мы всё чаще прикладываемся, забивая на правила, из которых следует, что боец спецназа не принадлежит себе, а значит, не должен потакать почти всем своим низменным желаниям.

— Постараюсь держаться от него подальше. Как выходные? — спросил, войдя в кухню.

Брат покосился на меня, доставая из шкафчика стаканы для вискаря и тарелку для нарезки.

— Как каторга. Никогда не думал, что выходные могут проходить так хреново.

— Добро пожаловать в холостяцкий мир, — снова усмехнулся. — Знаешь, не всё так хреново. Здесь есть свои явные плюсы: никто мозг не ест чайной ложкой.

— Таня не ела, — ответил он и замер со стаканом в руке, сморщившись так, будто ему сверло под дых всадили.

Я хлопнул его по плечу и забрал стаканы. Не стал ничего говорить. Он ведь и сам прекрасно знает, что за тварью она была. Такой милой, тихой и воспитанной тварью, от которой мурашки по коже бегут.

Одни протоколы допроса чего только стоят. Сколько нового мы узнали за эти месяцы, просто слов нет.

Лиза Виноградова как жена подошла бы нашему Славке больше.

Я открыл бутылку, разлил янтарную жидкость по стаканам и протянул Соре.

— Давай за тебя, брат. Чтобы всё сложилось как нельзя лучше.

— Не сложится, — невесело усмехнулся, взяв стакан. — Ни хрена уже не сложится.

Вспомнив о своих планах, я решил промолчать. В конце концов, пока сам не разберусь в происходящем, Соре не стану ничего говорить, чтобы не обнадёживать.

Когда бутылка подошла к концу, мы уже вспоминали последнюю горячую вылазку по «зелёнке» в горах. Почему-то в тот месяц было весело. И жизнь, ничем не обременённая, даже проще казалась. Не было в голове всех этих финтов с тем, что дома никто не ждёт, некому сказать что-то тёплое, не кому голову на колени положить в один из зимних вечеров или просто сжать в руках, заявив свои права на живое существо.

С этими мыслями я снова вспомнил девушку, чьё имя отзывалось в груди с какой-то теплотой.

Альбина. Алечка. Аля.

Красивая нежная девочка, что за один день нашла в моей голове место, да там и осталась. Удивила диссонансом характера и внешности. Добила поведением.

— Ты чё лыбишься? — вдруг вырвал из плена мыслей братан. — Вискарь в голову ударил?

Хмыкнув, я поскрёб щетинистый подбородок и подумал, что нужно это дело исправлять. Найти девушку и пообщаться ещё раз. Может, даже приударить… попробовать.

И тут же поморщился, когда вспомнил, почему отказывался от всего этого долгое время.

Мне не нужны серьёзные отношения. Я ещё помню, во что превращается доверие и как сотрясаются стены во время крушения собственного мира.

Я снова и снова забываю, что грабли лежат только в одном месте и туда лучше не ходить.

— Я знаю этот взгляд, Зубастый.

— Даже не сомневаюсь. Что у тебя там с Лизой? — решил я сменить тему.

Вот только Славка был из тех, кто не рассказывает так просто о том, что на душе творится. Он, скорее, сделает каменное лицо и ещё пару стаканов хлопнет. Да и какой русский мужик станет на достаточно трезвую голову о своих любовных переживаниях рассказывать? Редкое явление с нашим-то менталитетом.

— Не нашёл, — только и ответил Сор.

Вспомнил, какую лекцию зачитал нам Батя на эту тему, как запретил лезть к девчонке, и даже пожалел товарища от чистой души. Уж если фээсбэшник не нарыл, значит, никто не нароет. Ну, кроме кучки других решительно настроенных фээсбэшников.

Взглянув на часы, отметил, что время сборов уже близится. Стагарова с собой брать нельзя, ясное дело, потому, посмеявшись, что пора выгулять своего зверя после командировки, я отправился в «Причал». И да, я действительно надеялся найти на сегодняшний вечер аппетитную компанию, которая хоть на краткое время выветрит идиотизм из головы, засевший так накрепко, что клещами не вытащить.

Ребята не пили серьёзных напитков. В основном пиво, а кто-то даже безалкогольным отличился. Не удивительно, ведь Польц реально отбивную котлету сделает, если засечёт перегар хоть от кого-то. Я уж не говорю, что будет, если все дружно придут к нему с амбре. Это минимум марш-бросок на пару десяточек, чего не хочется никому из нас.

— Здарова, Зубастый, — пожал мне руку Каст. — Ты последний. Мы тут порешали пару вопросов, распределили задачи и поняли, что без тебя никак.

— В плане? — вздёрнул я бровь.

— Без твоего умения баб очаровывать никто из нас не справится, — заржал Ярый.

Вот примерно где-то тут я понял, что дело пахнет жареным, а слиться не получится.

— Чего вы там придумали уже? — спросил с подозрением.

— Да ничего особенного, — отмахнулся старший. — Помнишь рыжую из отдела кадров? Она занималась увольнением Виноградовой, попробуй…

— Издеваешься? — уставился на него, как на второе пришествие Христа. — Ты с этой мегерой хоть раз разговаривать пробовал? Да наша снабженка к Ярычу лучше относится, чем эта стерва к окружающим!