На линии судьбы

Правда, сейчас я не знала, радоваться этому или нет. Используй он меня, как бабу, может и прожила бы подольше, увеличивая свои шансы на чудо.

Теперь же....

Я заставила себя открыть заплывшие глаза, ощутив рядом с собой движение. Песок прекрасно передавал вибрацию. Попыталась приподнять голову, чтобы увидеть того, кто склонялся ко мне, но....

Луч парализатора заставил зайтись в немом крике, прежде чем провалиться в черную бездну, ставшую для меня спасением....

Первое, что почувствовала, возвращаясь из беспамятства - жуткий зуд. Попытка шевельнуть рукой, чтобы избавиться от раздражающего ощущения ни к чему не привела. Руки зафиксированы, ноги, как тут же выяснилось - тоже.

– Я сейчас сменю режим.
– В поле моего зрения на мгновение появилось лицо, показавшееся знакомым.

Но сейчас даже эта новость ничто, по сравнению с тем, как жжет, чешется и покалывает кожа.

– Как теперь?
– Мужчина возник снова и лишь теперь я заметила, что свет, только что бывший ярко-оранжевым, сменился на холодновато-голубой. И, действительно, стало легче.

Теперь я могла сказать и где я, и что со мной происходит. Капсула с регенерирующим гелем. Довольно дорогая штука, но действенная. Артур меня....

Воспоминания словно и ждали этого момента, навалились лавинной, тяжестью сдавив грудь.

– Тебе не стоит волноваться, - тут же откликнулся люценианец (узор на коже из едва видимых кругов не оставлял сомнений в его расе).
– Я сейчас позову капитана, он все объяснит.

То ли капитан был где-то поблизости, то ли время для меня текло иначе, но не успела я еще кивнуть, как к первому голосу добавился еще один.

– Как она?

Ивар?! Вот так встреча.... Значит, я его не убила. На душе стало легче, его смерть меня не радовала, но предчувствие напомнило о мстительном характере конкурента. Я не была уверена, что вскорости не пожалею о том, что мощность залпа была на минимуме.

– Как ты и приказал, жива. Для всего остального нужно более серьезное оборудование или....

– Айо я на нее тратить не собираюсь.
– Шорох, и он остановился так, чтобы я могла его видеть. Пару мгновений смотрел на меня, без ярости, которую можно было бы ожидать, но и без сочувствия, на которое я хотела бы надеяться.
– Не думал я, что ты доиграешься до подобного.

– Я - тоже, - прошептала я. Говорить было тяжело.

– Тебе повезло, что меня заинтересовало появление Шахина на Харабе. Не слышал, чтобы его считали любителем археологии.

– Ты, вроде, в увлечении стариной тоже замечен не был, - попыталась съязвить я, но продолжать не стала, наткнувшись на похожую на оскал улыбку.

– Так твоими стараниями, Таши. Твоими. Впрочем, за это мне стоит тебя благодарить. Тот выстрел не только спас мне жизнь, но и вовремя вывел из игры.

Намек был слишком прозрачным, чтобы его не понять. Шахин начал войну. И я была его не первым ходом, но очередным.

К чему он должен был привести, догадаться не сложно. Если известие о моей смерти дойдет до логова, где прячется Артур....

Только не это!

– Сообразила, - усмехнулся он.
– Тогда у тебя есть время догадаться, что будет дальше. И...
– он сделал паузу, которая мне совершенно не понравилась, - кто будет дальше.

Подумать в этот раз не удалось. Не знаю, ослушался ли медик своего капитана, или Ивар решил, что мне нужна передышка, но воздух вокруг меня неожиданно стал плотным, с легким сладковатым привкусом. Сознание еще пыталось ухватиться за этот аромат, но вынуждено было сдаться, став похожим на клочья утреннего тумана.

Следующее возвращение было более приятным. Ощущение легкости в теле было наполнено бодростью. Мышцы требовали действия, неподвижность воспринималась как нечто кощунственное.

– Поднимайся, - тут же раздался голос из темноты.
– Тебе уже можно вставать.

– Света пожалел, - проворчала я, делая попытку сесть. Кровать, на которой я лежала, была жесткой, но упругой.

– Не пожалел, - равнодушно откликнулся он.
– Посчитал, что тебе рано пока на себя смотреть.

Как ни странно, но его слова меня не напугали, просто заставили взглянуть на ситуацию более здраво.

Шахин не собирался оставлять меня в живых, потому и бил не щадя.

Сломанные ребра, пальцы, выбитые суставы, отбитые органы, внутреннее кровотечение.... Он знал, когда остановиться, чтобы продлить мою агонию. Без своевременной медицинской помощи на Харабе я сдохла бы через несколько часов. Очень мучительных для меня часов. Это было хорошей местью. Никто и никогда не нашел бы моего тела. Слишком далеко, слишком невероятно.

Не учел он лишь одной случайности. Но на то они и случайности, чтобы... случаться.

Каламбур был печальным. Я хорошо помнила удары по лицу. Ладонью, унизительно небрежно. И массивный перстень на указательном пальце, перевернутый камнем внутрь. Раны от такого должны были получиться рваными, шрамы....

Интересно, зачем я нужна Ивару, что он приказал восстановить лишь мое тело.

– Все настолько страшно?
– вставая, спросила я. Необходимость контролировать каждое движение, заставила говорить спокойно, если даже не равнодушно.

– Вряд ли в тебе кто-то узнает белокурую бестию. Да и волосы....

Я машинально подняла руку, провела по короткому колючему ежику, который остался от шикарной шевелюры. Пальцы нащупали кривой бугорок.

– Ну, хотя бы не бросил подыхать, - пробормотала я, пытаясь удержать остатки самообладания.

Поступая в академию, я знала, как оно иногда бывает. Но, как и большинство из тех, чьи имена навечно остались в списках космических сил, в графе: "мы о них помним", надеялась, что меня-то эта участь обязательно минует. А уж после спецкурса, когда нам знатоки своего дела вдалбливали в головы высокопарную хрень о самопожертвовании, готова была и без скафандра в космос, если это на благо Союза. Самое смешное, что я так думала и без психологической обработки. Продолжала думать и сейчас. Слишком много повидала, слишком со многим столкнулась на просторах галактики. Сумела сравнить.

И дело было не в пресловутом: хорошо, где нас нет. Не в том, что это - свое. Просто по совокупности "за" и "против", взвешенных в здравом рассудке, выбор выглядел однозначным.

Вот только сейчас уже было не до лозунгов и красивых фраз. Все было более банально - это была я, со своей привычной и любимой шкуркой.

Он выступил из сгустившегося в углу сумрака, подошел ко мне. Пальцами поддернул подбородок, разворачивая лицо в сторону аварийного освещения. Я дергаться не стала. Не было смысла демонстрировать ему сейчас собственную гордость. Он знал меня, я знала его. Если только потешить собственное самолюбие... тоже смысла не имело.