На острие безумия. Шторм. Книга 1

— Мои юные господа…я подумала, что вы захотите посмотреть ещё девочек.

Агриэль возникла словно из воздуха, облачённая в тончайшее шёлковое платье, сквозь которое виднелось её подтянутое тело с тяжелой грудью и узенькой полоской черных волос в треугольнике бёдер.

И уже через мгновение блондинка с колен ликана переместилась на диван, а тот широко расставил ноги, демонстративно оглядывая снизу вверх демонессу, почтительно склонившую голову.

Спрятал свою улыбку в кулак, когда ноздри Вела затрепетали, а глаза блеснули хищным огнём.

— Достаточно…я уже выбрал, — Велес с трудом перевёл на меня взгляд, а я кивнул, рассматривая вошедших девочек и думая о том, какую из них взять сегодня, попутно отмечая краем глаза, как плавно и грациозно уселась на колени к парню Агриэль.

— Они новенькие, мой господин, — это уже мне, поглаживая длинным ногтем грудь в расстегнутой рубашке Велеса, — эти три, — Агриэль показала на агар, — как вы любите.

Это значило, что их пользовали не так часто, но при этом обучили всему, что должна уметь агара.

Как правило, у меня здесь была своя, особенная шлюха. Её держали только для меня. Девица жила в соседней от моей комнате, а владелица борделя не имела права подкладывать её под других клиентов. Конечно, это оплачивалось отдельно. Но мне нравилась мысль о том, что больше никто не пользовал ту же дырку, что и я. Те, что надоедали, становились «общим достоянием», а мне Агриэль приводила свежий товар. Последнюю, правда, я отпустил около месяца назад. Чёрт, а у меня действительно почти месяц не было секса.

— Я разберусь сам, вы можете подниматься, — глядя, как едва не пар валит из ноздрей брата.

— Они в курсе своих обязанностей.

Агриэль изящно встаёт, протягивая руку Велесу и одновременно подняв со столика маленький колокольчик. Мелодичный звон, на который снова распахиваются двери, и в залу входит ещё одна агара.

— Ами, подготовь господину его комнату…ту, от которой я дала тебе ключи.

Демонесса поворачивается ко мне, её голос становится заискивающим:

— Агриэль не знала, что господин почтит её своим присутствием. Всего несколько минут, и ваша комната будет готова.

Тон меняется, когда она обернулась к девушке:

— Ами, поторопись.

Я сделал ошибку. Я сделал ошибку, о которой пожалею ещё не раз. Я проследил за её движением и посмотрел на девушку, склонившую голову перед своей госпожой…но чёрта с два это была покорность. Это была игра в покорность, и я видел эту игру и не мог понять, почему её не видит сама Агриэль. Слишком прямая спина. Слишком напряжённые плечи, отведённые назад. Слишком гордый взгляд тёмно-синих…я даже не знал, что бывают такой цвет глаз. Как вечернее, предгрозовое небо. Два бездонных сапфировых неба, в отражении которых завибрировало моё отражение, потому что чертовка смотрела прямо на меня, проигнорировав стоявшую перед ней хозяйку.

Я сам не понял, как оказался на ногах…как оказался так близко от нее. На расстоянии вытянутой руки. Да, всего лишь протянуть руку и коснуться длинных шёлковых волос цвета чистого серебра…и ощутить мгновенно вспыхнувшую ярость, когда агара уклонилась от моего прикосновения и, высокомерно улыбнувшись хозяйке, произнесла мелодичным тихим голосом:

— Да, моя госпожа.

Всего мгновение, чтобы увидеть, как лихорадочно заблестели глаза Вела. Чистейшей похотью, незамутненной, от которой непроизвольно дрожит каждая мышца, как натянутая до предела струна. Похотью, которая звенит в воздухе, потрескивает огненными искрами…ииии, дьявол его побери! Я чувствовал то же самое. И не собирался уступать ему агару. Фарфоровая. Почему-то это слово пришло на ум…словно фарфоровая статуэтка, но я готов был дать головы на отсечение, что хрена с два она была такой же хрупкой. Смотрит так же нагло на меня, и я впервые чувствую, как внутри огонь поднимается от одного только женского взгляда. Обжигает. И появляется едкое желание этот огонь потушить. Заморозить.

Повернулся к Агриэль:

— Я хочу её, — кивнув на агару, — прямо сейчас.

Демонесса неожиданно напряглась, резко отпустив ладонь Велеса…и я услышал в своей голове её голос.

«— Мой господин, Ами не просто агара…она лишь прислуживает в моём доме. Её хозяин не давал разрешения использовать её. Агриэль не имеет права…

— Мне плевать на её хозяина и на твои права. Я хочу её.

— Мой господин, — демонесса стиснула пальцы так, что они побелели, с её лица схлынула краска, но улыбка осталась всё той же предельно вежливой.

— Её. И прямо сейчас.

— Как скажете, мой господин, — после короткой паузы, склонив голову».

— Проводи господина в его комнату, Ами…, - уже вслух, выразительно глядя на служанку, — и сделай всё, как он пожелает.

Показалось, что уголки пухлых губ девушки слегка дрогнули, но она ничего не сказала, лишь снова склонилась в поклоне…а у меня снова появилось ощущение, что эта покорность напускная. Но я отогнал от себя эти мысли. Какая к чёрту разница, что там думает и делает эта девчонка? Я знал точно только одно: у меня сводило скулы от желания прикоснуться к бархатной молочной коже её лица. Не сразу понял, что в зале остались наедине с ней, куда-то исчезли Агриэль с Велесом и шлюхи. А я всё смотрел на её лицо, казавшееся созданным талантливым скульптором или художником. Идеальные черты. Высокие скулы, большие миндалевидные глаза, тёмно-синие, глубокие, чувственный рот…и в этот момент маленькая сучка облизнула губы. Облизнула медленно, глядя в мои глаза, а меня повело…представил, как вдираюсь в этот рот членом, как она плотно обхватывает его пухлыми губками, и член моментально встал. Дёрнулся, от дикого возбуждения, взорвавшегося в крови от этого невинного движения. Хотя, чёрта с два невинного. Девица явно знала, что делала, иначе не прикрыла бы веками на короткий миг загоревшиеся удовлетворением глаза.

Молча развернулась и пошла к лестнице, а я шумно выдохнул, следуя за ней.

Одета более скромно, чем её предшественницы. В длинную тунику чуть выше колена и синие легкие штаны, плотно обтянувшие округлую попу. Дьявол! Стоило приблизиться к ней, как в ноздри бесцеремонно ворвался аромат восточных цветов…и я остановился, всего секунда, чтобы понять — это её аромат. Я ненавидел духи на агарах или на обычных шлюхах. Они были предвестниками лжи, скрывая настоящий запах женского тела. А на ней я не обнаружил следов парфюма. Только её собственный, окутавший моментально, заставивший вдохнуть его полной грудью и ощутить, как по венам разливается предвкушение. Почти забытое ощущение на самом деле. Когда меня в последний раз трясло от предвкушения секса? Наверное, ещё в детстве. Потом это превратилось в автоматизм: выбор девочки, возбуждение, механические движения, оргазм. Приглушая собственное желание причинить боль, заставить шлюху извиваться от нее и одновременно молить о разрядке. Потому что я знал, кто умел и любил так делать. Я видел, кто, как и с кем это практиковал. Именно поэтому быть не таким, как он. Именно поэтому четко отработанные роли и физическое удовлетворение. И почти никогда — этой долбаной трясучки, когда хочется схватить девчонку за руку и протащить в комнату, а там бросить на кровать и наброситься на неё…

Медленно выдохнул, остановившись снова и закрыв глаза. Вдох. Ещё один. Короткими выдохами. Пока наваждение не отпускает. Пока проклятая кровь не успокаивается…только возбуждение. А с ним я справлюсь. С ним эта куколка однозначно справиться. Чтобы получить удовольствие, необязательно быть чудовищем.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. СЭМ. АМИ

Она остановилась перед двустворчатой широкой дверью чёрного цвета. Это была «моя» спальня. Место, в котором я мог иногда оставаться, даже если не собирался трахать ни одну из шлюх. Словно номер в гостинице, но пропитавшийся моим собственным запахом настолько, что иногда, просыпаясь, я думал, что нахожусь в своей келье.

Девушка вскинула голову, взирая на меня и не заходя в комнату. Медлит, то ли не решаясь, то ли оставляя за мной право ввести её туда. Два сапфира полыхнули лихорадочным блеском, и она, спохватившись, деланно стыдливо прикрыла их веками, пряча от меня свой взгляд. Маленькая. Гораздо ниже меня и такая хрупкая, что кажется, стоит дотронуться, и она рассыплется на части. И тогда появилось оно. Впервые. Желание всё же сделать это — коснуться её. Желание, не свойственное, чуждое мне…странное. Без перчаток коснуться бархатной кожи горящих румянцем щёк и смотреть, как распахнутся тёмные бездны её глаз.