На острие меча

Лейтенант Сокольников бросил испуганный взгляд на шарфюрера Кригера и затем чуть помедлив ответил:

– На моей квартире должны проходить встречи с каким-то офицером из штаба группы армий «Центр».

Лемке и Кригер быстро переглянулись.

– А вы знаете этого офицера? – спросил Сокольникова Лемке. – Подумайте хорошенько, господин Сокольников. От ответа на этот вопрос будет зависеть ваша жизнь.

Сокольников поднял на Лемке умоляющие глаза.

– Я не знаю кто он такой. Поверьте, мне… – упавшим голосом ответил он.

Лемке долгим немигающим взглядом посмотрел в лицо Сокольникова. Затем он встал и начал в раздумье ходить по кабинету.

– У меня к вам будет ещё один вопрос, – сказал Лемке, останавливаясь рядом со стулом, на котором сидел Сокольников. – Как вы должны были сообщить вашим командирам о том, что прибыли в Минск? Раз у вас с собой нет радиостанции, значит вы должны были с кем-то встретиться?

Сокольников поднял на Лемке растерянные глаза.

– Отвечайте, господин Сокольников! – с угрозой в голосе приказал Лемке.

Сокольников опустил голову и, чуть слышно, пробормотал:

– Я должен был ждать связного…

Лемке кивнул шарфюреру Кригеру. Тот подошёл к Сокольникову и вдруг изо всей силы ударил его по лицу. Сокольников упал со стула на пол. Кригер ногами в сапогах стал избивать его. Сокольников корчился на полу, истошно крича. Наконец, он простонал:

– Не бейте меня, я всё скажу…

Кригер поднял Сокольникова с пола и подвёл к оберфюреру.

– Ну, господин Сокольников, – спросил его Лемке. – Я жду…

Сокольников стер с разбитых губ кровь и хриплым голосом ответил:

– В Минске на Вилейской улице есть магазин, в котором продают одежду и обувь. Там есть обувной ларёк Анджея Скавронского. Я должен был передать ему сообщение о том, что поселился в городе и назвать ему свой адрес.

– А как этот Скавронский вас узнает? – металлическим голосом спросил Сокольникова Лемке. – Отвечайте!

Глаза Сокольникова забегали из стороны в сторону. Лемке снова кивнул шарфюреру Кригеру. Тот нашёл на руке Сокольникова палец, на котором был вырван ноготь и силой сдавил его. Лицо Сокольников побелело. Он завыл от боли.

– Я должен был ему назвать себя и передать привет от сестры Зоси… – с трудом выговорил он.

– Ну что ж, очень хорошо, господин Сокольников, – сказал Лемке глядя на трясущегося мелкой дрожью Сокольникова. – Сейчас вас отведут в камеру. На сегодня мы допрос закончим. У вас был трудный день. Вам надо отдохнуть. А завтра мы продолжим нашу с вами беседу…

Москва. Лубянка. Здание НКВД

Сообщение об исчезновении лейтенанта Скавронской пришло в наркомат внутренних дел только утром. На дороге была обнаружена «Эмка» с убитым водителем. Лейтенанта Скавронской нигде не было. На ноги были подняты подразделения войск НКВД, расположенные в районе Сухиничей. Были прочёсаны все леса вокруг места происшествия, но найти Скавронскую или хотя бы её тело не удалось. О случившемся тут же было доложено наркому Берии. Тот срочно вызвал к себе старшего майора Судоплатова и майора Николаева.

– Как, это могло случиться? – грозно поблескивая стёклам пенсне, спросил он.

Старший майор Судоплатов виновато опустил голову.

– Извините, товарищ нарком, не доглядели… – ответил он.

– Что значит не доглядели! – разозлился Берия. – Вы представляете, что произойдёт если Скавронская окажется у немцев! Мы лишимся нашего лучшего агента.

Судоплатов и Николаев понуро молчали.

– Что она делала в этих Сухиничах? – строго спросил Берия. – Это, прифронтовая полоса. Её и близко там не должно было быть.

– Разрешите, товарищ нарком? – сказал майор Николаев и встал со стула. – Это, моя вина. Я её туда послал. Она сейчас работает с архивом. Пытается выяснить судьбу «Красной капеллы» – сети наших нелегалов в Германии. Из разведотдела Западного фронта сообщили, что к ним попал лётчик, который работал когда-то вместе с обер-лейтенантом Шульце Бойзеном. Скавронская захотела с ним поговорить и я, к сожалению, разрешил ей эту поездку.

Берия окинул майор Николаеву гневным взглядом. Затем сказал:

– Пока я объявляю вам строгий выговор, товарищ Николаев. Но если по какой-либо причине лейтенант Скавронская окажется у немцев, то вы пойдёте под суд Военного трибунала. Садитесь!

– Слушаюсь, – ответил Николаев, садясь на стул.

Берия снял трубку телефона и попросил соединить его с командующим войсками НКВД генерал-лейтенантом Аполлоновым. Когда в трубке раздался его голос, Берия сказал:

– Добрый день, Аркадий Николаевичу, у нас чрезвычайное происшествие. Немецкие диверсанты захватили в плен в районе Сухиничей нашего сотрудника – лейтенанта Скавронскую. Если она попадёт на ту сторону фронта, то будет разоблачён наш самый ценный агент в штабе группы армий «Центр». Этого нельзя допустить ни в коем случае.

Выслушав ответа Апполонова, Берия удовлетворённо кивнул.

– Я вас понял. Посылаю в Сухиничи своего сотрудника – майора Николаева. Он будет осуществлять связь с вами. Всё, желаю успеха!

Берия положил трубку и, повернувшись к майору Николаеву, сказал:

– Генерал-лейтенанта Апполонов посылает в район Сухиничей лучше поисковые подразделения и в дополнение к уже имеющейся, развёртывает там ещё одну дивизию войск НКВД. Руководить операцией будет заместителя Аполлонова генерал-майор Сивцов. Вы Николаев, как командир лейтенанта Скавронской, направляйтесь в Сухиничи и поступаете в распоряжение генерал-майора Сивцова. Выполняйте!

Белоруссия. Минск

Ранним апрельским утром Анджей Скавронский шёл по улице Минска. Весеннее солнце словно метла быстро счищало с тротуара остатки тающего снега. На деревьях начали набухать почки. Тёплый ветер разносил аромат первых весенних цветов. Анжей подставил солнцу свое лицо и ему казалось, что войны нет, а наступил долгожданный мир и теперь можно спокойно ходить по улицам, не опасаясь облав и обысков, и впереди всех ждут только счастье и благополучие. Анжей вздохнул и, словно сбрасывая с себя наваждение, покрутил головой. Он зашёл в магазин, где находилась его мастерская и, сев за стойку, принялся за работу. Со вчерашнего дня у него остались незаконченными два заказа очень важных клиентов. Денщик полковника из военной комендатуры принёс Анджею его сапоги и приказал, как можно быстрее, прибить к ним новые каблуки. Затем, жена чиновника из гебитскомиссариата принесла туфли и строго наказала закончить их ремонт не позднее завтрашнего утра, так как она собиралась пойти в них на какое-то торжественное мероприятие

Анджей споро прошивал дратвой сапоги полковника, когда около его ларька остановился какой-то человек. Он долго рассматривал лежащую на витрине обувь и затем спросил:

– Вы, пан Анджей Скавронский?

Анжей, не поднимай головы, согласно кивнул.

– Я, Иван Михальчук… – приглушив голос, сказал человек.

Анджей вздрогнул и поднял глаза. Он увидел перед собой, одетого в старое пальто и поношенную кепку, мужчину. Его лицо чем-то напоминало морду борзой собаки. Мужчина снял кепку, пригладил черные прилизанные волосы и, улыбнувшись уголками губ, произнес: