На пути "Тайфуна" - 2

– У нас на всех раненых саней не хватает, придется делать хотя бы два рейса. К тому же местные жители тоже просятся идти с нами.

– - Что, неужели все уходят?

– - Да, все решили идти, никто не останется, - вздохнул капитан Егоршин. Он оказался самым старшим по званию среди раненых, и поэтому на него автоматически взвалили командование местным "гарнизоном".
– Для нас это обуза, но что делать, не хотят они тут оставаться и ждать окончательного освобождения. Да вот, как раз перед нашим приходом был случай. У немецкого офицера, который тут жил, пропала рубашка с металлической застежкой-молнией. Как вы понимаете, колхозникам она абсолютно не нужна, но обер пригрозил им расправой, если его тряпку не найдут. Жители села осмотрели тут все - и дома, и сараи, и погреба. Облазили все крыши, заглядывали в трубы, но пропажи нигде не было. Вечером офицер снова собрал жителей, и начал орать на них, угрожая всех перепороть, а дома сжечь. Видя, что сейчас немец приведет свои угрозы в действие, Мария Михалкина, в доме которой жил этот сволочь-обер, вышла вперед и взяла вину на себя. Ее тут же избили плетью и ногами. Она была еще живая, когда к фрицу подъехал мотоциклист и передал ему сверток с той самой рубахой. Как и следовало ожидать, ее украл денщик офицера и продал скупщику за шнапс.

– - А Михалкину удалось спасти? Она же совершила настоящий подвиг.

– - Нет, этот фашистский нелюдь все равно ее застрелил. Тщательно прицелился в голову, а потом еще и проверил, что она мертва. И такие случаи здесь происходили постоянно. Видел на холме повешенных немцев?

– - Ну да, заметил.

– - Когда наши сюда входили, все фрицы удрали, а эти не успели, хотели избы поджечь, и женщины их поймали. Юристы оперативно провели следствие, благо свидетелей здесь и в окрестных деревнях хватало, только успевай слушать. Фашистов уличали в расстреле военнопленных, сожжении домов, многочисленных изнасилованиях, избиениях, реквизиции имущества. Вот военный трибунал и приговорил их к смертной казни

Наш импровизированный штаб, состоящий кроме нас с Яковлевым из начальника медслужбы Мелешко и капитана Егоршина, начал обсуждение ситуации. Изучив карту с обозначенными на ней позициями противника, и задав Егоршину несколько вопросов, Яковлев нахмурившись повернулся ко мне.

– Вся техника пойдет в прорыв. Ты отбери себе двадцать человек, и охраняй раненых. Остальные десантники поедут с нами. Здесь способных держать оружие наберется человек тридцать, так что полсотни бойцов у тебя будет. Хватит, чтобы отбиться от мелких отрядов противника. Тут какая-то немецкая техника осталась, посмотри, вдруг что-то возможно использовать.

– - Я иду с тобой.

– - Остаешься. И это приказ.

– - Да, а ты это видел?
– я раздраженно полез во внутренний карман за удостоверением гэбэшника, но спокойный голос Яковлева меня остановил.

– - Видел, и мне все равно, пусть у тебя хоть ромб будет, но по приказу твоя рота подчиняется мне.

Поняв, что на испуг его взять не удастся, я раздраженно повернулся и направился к своим бойцам, выбирать кто останется со мной, а кто поедет на броне.

Боевая задача моей роты, вернее ее остатков, довольно простая - организовать боевое охранение. Часовые уже были расставлены, а когда начнется эвакуация, мы должны будем организовать походные заставы и дозоры. На первый взгляд ничего сложного, и никаких подвохов не предвидеться.

Сидя в штабной избе вместе с Егоршиным, мы прикидывали, сколько времени нам еще ждать. Почти половину раненых мы отправили сразу вслед за танками, и по нашим расчетам они вот-вот должны были соединиться с основными силами. Потом сани вернуться обратно, и в них погрузят оставшихся. Нам здесь пока ничего не грозит. Хотя по окрестностям бродя шайки немцев, но главная дорога перекрыта. Еще утром группе разведчиков удалось взорвать мост в Векшино, и с той стороны транспорт проехать не сможет.

Если все пойдет хорошо, рассуждали мы, то из Теремово фашистов сегодня выбьют, а дальше продвигаться уже будет легче. Но наши радужные мечты разрушились в один миг. С улицы послышался приближающийся топот - наверняка мчался посыльный с важным донесением. Всадник остановился, вздыбив лошадь, только перед самым крыльцом. Примчавшийся боец вихрем ворвался в избу, принеся с собой с улицы волну холода, и отрапортовал.

– - Товарищи командиры, разрешите доложить, - гаркгул он всем сразу, не зная, к кому из нас теперь надо обращаться.

– - А, Тарасов, - узнал его капитан, - докладывайте сержант.

– - Танки, - понизив голос, доложил дозорный.
– Целых два, и не позже чем через час будут здесь.

Всех нас как молотом оглушило. У нас нет не только пушки, но даже противотанкового ружья, так что подбить машины противника нечем. Конечно, в наличии много гранат, но на это я бы рассчитывать не стал. Мы же находимся не в укрепленной обороне, а в селе, полном раненых. Если немцы введут танки на улицы, то исключительно под прикрытием пехоты, и достать их гранатами будет проблематично. Небольшой шанс, что мы отобьем первую атаку, конечно есть, но после боя все дома превратятся в развалины, и потери будут огромными.

Еще можно по радио связаться с Яковлевым и попросить его вернуться. Но это означало бы остановить всю операцию. Промедление в этом случае может привести к гибели уже тысяч людей.

Егоршин, лучше знакомый с местностью, подозвал дозорного к карте и потребовал показать точно, где он их видел.

– За болотом, вот здесь, - ткнул Тарасов давно не мытым пальцем в западный край болота Ястребец.
– Я с дерева наблюдал, там далеко видно. Точно не скажу, но кажется это "тройки".

– - Судя по карте, их гонят из ближайшей МТС, видимо после ремонта. Пехотное прикрытие у них есть?

– - Нет, никакого сопровождения не видел.

– - Хм, это уже лучше, гораздо лучше, - разулыбался Егоршина, обрадовавшись такой новости.
– Вот смотрите, товарищ Соколов. Напрямую через болото им не проехать, хотя оно и подмерзло, но соваться туда немцы не станут, поэтому сейчас они движутся на север. У Рукаты танки повернут к востоку, и подъедут к Горушкам той же дорогой, что и вы. Время у нас еще есть, но вот только устроить засаду у дороги, чтобы закидать их гранатами, будет трудновато, место там открытое. До ближайших деревьев метров триста. Издалека заметят и пулеметами посекут. Знали фрицы, какой дорогой ехать. Вот встретить бы их поближе к селу, где деревья погуще, но там они наверняка успеют соединиться с пехотинцами. Вот что старлей, десантники твои, так что тебе и решать, держать оборону здесь, в селе, или выходить им навстречу и устраивать засаду.

– - У вас на площади у церкви Ганомаг стоит, он на вид вполне целый.

– - Ну да, немцы его бросили, а наши только бензин с него слили и пулемет сняли.

– - Пулеметы у нас есть, так что с вас только горючее.

– - Найдем пару канистр, но какого черта, старлей, вы же без пушек против танков ничего не сделаете.

– - Знаю, поэтому с вас еще десять, нет только девять комплектов немецкого обмундирования. Гимнастерки не нужно, верхней одежды будет достаточно.

Капитан поднял было руку, чтобы покрутить пальцем у виска, но тут же одумался, и прихватив наших ординарцев, лично помчался раздавать распоряжения.

– Ваша машина с бортовым номером двадцать два, - бросил он мне, выбегая из избы.

Вот остряк, можно подумать, тут все заставлено бесхозной бронетехникой.

У Леонова уже все было наготовлено для маскарада, так что он переоделся первым. Нахлобучив на себя пилотку, гэбэшник встал перед зеркалом и внимательно осмотрел снаряжение. Когда он снова повернулся к нам, все просто охнули, такой презрительный и полный ненависти взгляд был у него.

– - Ты прям настоящий немец, - повторил военврач комплимент, который Леонов вероятно уже много раз слышал.