На пути в рай

Я досчитал до пятнадцати, а плазма все жгла мою защиту. На груди вспыхнуло горячее пятно. Мавро спас мне жизнь, толкнув вперед, на пол. Я хотел еще две секунды стрелять, участвовать в бою.

Я посмотрел на Завалу. Из щелей его брони било белое пламя. Ногу окутал густой. жирный дым. Завала упал, и я бросился к нему, начал стаскивать броню. Остовы его ног были целы, но нити, служившие мышцами, расплавились, восстановить их невозможно.

– Как, во имя Господа, ты не поджарился? – крикнул я.

– Увернулся, – ответил Завала.

Абрайра и Мавро тоже упали на пол машины, получив плазменные удары. Они выждали, пока плазма перегорит, потом сели. Перфекто забрался в машину, поднял крышку в полу, достал медицинскую сумку и принялся накладывать турникет на запястье. На левой голени у него виднелась круглая черная дыра, ее прожгла плазма.

– Я мог погибнуть! – кричал он в экстазе. – Но вы этого не допустили!

Рана на руке у него была глубокая, до самой кости, и мне пришлось ему помочь, запечатать кровеносные сосуды, наложить скобки и перевязать. Потом я дал ему большую дозу обезболивающего. Рука у него сразу опухла, и я знал, что теперь он несколько недель не сможет ею пользоваться. Ногу Перфекто обработать было легче: рана небольшая, и крупные кровеносные сосуды не задеты. Нужно было только срезать обожженную плоть и наложить повязку.

Потом мы сняли шлемы и передохнули. В воздухе стоял дым и запах сгоревшей плоти – похоже на жареную свинину. Незнакомые ароматы растений Пекаря окутали меня.

Следующие два часа Абрайра и Мавро возились с машиной. Они извлекли поврежденные лопасти и заменили их частями, снятыми с машин ябандзинов. Собрали также топливные стержни, оружие и пищу. У ябандзинов нашлось пиво в холодильнике под полом. Мы сидели на скалах, грелись на солнце, ели и пили.

Приятно быть живым и иметь возможность поесть. Мавро и Перфекто говорили о том, как хорошо прошла битва, как мы все удивились, обнаружив, что Завала не погиб. Я часто облегченно смеялся, и все остальные тоже. Завала много пил, словно выиграл эту схватку в одиночку. Он был великодушен и все время повторял:

– Ты хорошо действовал, Анжело. Хорошо сражался. Прости, что я сомневался в тебе. Мы еще сделаем из тебя самурая, ne? – Он похлопал меня по ноге и продолжал: – Такие отличные ноги! Такие сильные! Хотел бы я иметь такие ноги! – Он шевелил своими протезами и смеялся. И все время предлагал мне пиво, словно это последнее пиво мире.

Мы всего на четыре часа отстали от армии, но Абрайра торопилась. Перфекто не в состоянии был сидеть за прицелом. Мы дали ему выпить несколько порций пива, помочиться, потом надели на него броню и усадили с самострелом рядом с Завалой. Его защита пострадала от плазмы, в перчатке образовалась дыра размером с мандарин, поэтому Завала занялся починкой, стал залеплять эту дыру. Я занял место Перфекто у пушки.

Мы вернулись по реке, выбрались из гор, пробрались через рощи деревьев с прячущейся листвой в пустыню. Завала сказал:

– Давайте не пойдем тем же путем. Если пойдем следом за армией, попадем в опасность. Сейчас уже поздно ее догонять.

Волосы встали дыбом у меня на затылке, и я друг догадался, почувствовал, что Завала прав. Но ничего не сказал, чтобы подтвердить свое согласие. Теперь я жалею, что не видел в тот момент глаза Завалы, его устремленный вдаль, к источнику духовного знания, взгляд. Мы решили, что он болтает спьяну, и Абрайра продолжала двигаться дальше. Завала как будто сразу же забыл о своей тревоге. Они с Перфекто запели старую песню о человеке, который напился пьяным и отправился искать свою постель в отеле, но постоянно попадал в постели других людей. Мы неслись по холмам и по бесконечной пустыне, заросшей переплетающимися вьюнками.

В сумерках мы увидели небольшой подъем в пустыне – не холм, а так, скорее складка местности. Перфекто закричал:

– Помедленней! Меня сейчас вырвет! Это все пиво!

Абрайра остановила машину и сказала:

– Давай побыстрее!

Перфекто встал, перегнулся через борт машины, принялся расстегивать шлем, потом выпрямился и подозрительно осмотрел горизонт. Снова застегнул шлем, его тревога заразила нас. Мы принялись следить за горизонтом. Перфекто принюхался и сказал:

– Чувствуете запах? Мы все были в шлемах и не могли ощутить запах. – Похоже на цветы. Может быть, орхидеи. Не похоже на пустыню. – Он снова принюхался и посмотрел на меня, потом начал поворачиваться вперед.

Завала крикнул:

– Нет! – ноги его дернулись, он пытался откинуться назад. В тридцати метрах выше по холму из дыры в земле выбралось какое-то существо, песок и ветки разлетелись во все стороны. Оно поднялось вверх метров на пять, как гигантский красный богомол: заостренная голова с выпуклыми фасеточными глазами, огромные передние лапы, нависшие, как жало скорпиона. Существо щелкнуло клешнями, и я инстинктивно наклонился вперед. Мне в голову полетел шар – с такой скоростью, что увернуться я все равно не успел.

Шар ударился в шлем, меня сбросило на пол. Я посмотрел в небо. Мавро закричал и выстрелил из плазменной пушки, над головой вспыхнула жидкая комета, трижды прозвучали выстрелы. Плазма ударила в грудь животного, и оно с грохотом повалилось на песок. В ушах у меня звенело, я не мог сфокусировать взгляд. Почувствовал запах орхидей, очень сильный, как будто рядом целый цветник.

– «Пустынный владыка»! – закричал Перфекто. – Сбил Анжело и Завалу!

Я почувствовал, что кто-то тянет меня за руки, оттаскивает назад. Крепкие пальцы раздвигали обломки шлема, убирали их, как скорлупу омара, освобождали лицо. «Eshtoy bien», – сказал я. Все в порядке.

– Анжело жив! – объявил Перфекто, лицо его расплывалось надо мной.

Кто-то спрыгнул с машины, загремела броня.

– Завала погиб, – сказала Абрайра. – У него пробит череп.

Я не мог поверить в это. С трудом встал на колени. Задняя часть моего шлема уцелела, и я отбросил ее. Абрайра на земле наклонилась к Завале, закрывая его от меня. Защита Завалы осталась цела, но шлем разбит на куски и залит кровью. Мягко светится платиновым блеском грудь, нет ярких точек. Кровь остывает в венах. Абрайра отодвинулась в сторону, открыв лицо Завалы, во лбу дыра, словно от снаряда. Смотрят пустые глаза. Выше на холме дымится туловище «пустынного владыки».

Я вцепился в поручни машины, слезы мешали смотреть. В ушах по-прежнему звенело, низкая гулкая нота, очень похоже на звуки рога. Все долго молчали, просто стояли неподвижно и смотрели.

– Надо похоронить его, – сказал Перфекто. Абрайра и Перфекто продолжали смотреть на Завалу. Мавро спрыгнул с машины, поискал и принес мне шар – круглый камень размером с большой мандарин, совершенно гладкий, как будто обработанный вручную.

– Сохрани это! – сказал Мавро. – Метательный камень «пустынного владыки». Его отразил твой шлем. Тебе повезло, что ты не погиб.

Что-то загремело на холме, и туловище мертвого «пустынного владыки» начало приподниматься. Из норы выбиралось другое существо.

– Смотрите! – крикнул я, и из норы высунул голову второй «пустынный владыка».

– Это одна из его самок, «пустынная владычица», – сказала Абрайра, не поворачивая головы. Существо вылезло из норы и уставилось на нас. Толстое брюхо служило противовесом верхней части туловища, голова на тонкой стебельчатой шее. Но у самки нет передних метательных лап. На плечах углубления, словно передние лапы у нее вырвали. И наши шлемы точно напоминают морду этого существа.