На самом дне

Подобное положение дел являлось, является и будет ещё долго являться нормой в Эдеме. Так что Ада была для Ланса не просто игрушкой на полчаса. Аристократ собирался подготовить ценный инструмент, который будет верой и правдой служить долгие десятилетия.

Но сперва, девушку нужно обучить послушанию, она должна полностью осознать своё положение и свыкнуться со своей судьбой. После этого можно будет начать полноценно обрабатывать этот самородок. Лансу очень повезло, рабы с магической предрасположенностью на дороге не валяются, хотя и какой-то редкостью их назвать тоже нельзя. Они просто дороже. Жизнь в Эдеме имеет вполне конкретную цену. Любая жизнь.

— Умойся и собирайся, мы выходим через пять минут, — приказал Ланс, после чего заметил странную гримасу на лице девушки. — Ада?

— Что? — последовал вопрос от недоумевающей рабыни.

На это Ланс ответил своим фирменным взглядом, отполированным до идеала ещё века два или три назад. Сталь, жестокость и огромная воля властителя отражалась в глазах волшебника из старинного рода рабовладельцев.

От такого напора Аде захотелось спрятаться, стать маленькой и незаметной, но она не могла и пошевелиться. Вместе с этим девушка чувствовала вину, а затем пришло понимание. Ланс заметил её гримасу, которая являлась проявлением неприязни к приказному тону. Она ещё не свыклась с мыслью, что кто-то смеет ей приказывать. Но рабыне не дозволено такое поведение: любой приказ хозяина должен быть с радостью исполнен.

— Да, хозяин, — запоздало ответила на приказ Ада, которая вспомнила, что бывает с бесполезными рабами.

— Вот и славно, — аура аристократа стала меньше, а в голосе появились добродушные нотки.

— Позвольте поинтересоваться, куда мы направляемся? — на выходе из дома спросила девушка.

Она опять забыла добавить хозяин, но перегибать палку нельзя, послушанию нужно обучать постепенно. Так что Ланс не стал в этот раз заострять на этом внимание и просто ответил:

— К Ростовщику. Я должен ему довольно серьёзную сумму.

Глава 3

— Ого, там небо горит! — с горящими глазами, в которых смешались лёгкий страх и восторг, произнесла Ада на выходе из жилища.

— Это фейерверк, — Ланс же был как всегда спокоен, но всё равно замер на несколько долгих секунд.

Где-то далеко, почти в самом центре Эдема сейчас проходила похоронная процессия. И магическое эхо закрыло сам небосвод. Каждый в мире Эдема видел странное зарево. Всё же у ублюдка хватило чести отправить в другой путь знатных и великих людей. Пусть и с запозданием.

Но Ланс не удивился. И даже, если унять бурю внутри, не мог назвать своего старшего брата бесчестным. Боль разрывала сердце, скорбь терзала душу, грязные оскорбления приходили на ум, но это лишь эмоции. Адрион не являлся чистым воплощением зла, аватаром бога предательства или ещё чего-то в таком духе. Мир не делится на белое и чёрное, на доброе и злое. В произошедшей трагедии виноват не только исполнитель, но и те, кто создал предпосылки, даже те, кто был слеп и наивен. Род Торвандори действительно был великим и значимым, но у всего есть своя цена. Её платит каждый, кто возжелает господства. Её заплатил и Граниир Торвандори, её заплатит во второй раз взявший новое имя Лансемалион Бальмуар. Её будет продолжать платить и теперь уже глава рода Адрион Торвандори. Её придётся заплатить всем, чтобы стать чем-то большим. Её же заплатил и отец Ланса, который очень сильно просчитался и допустил критическую ошибку, которая стала катализатором всех событий. Адрион совершил ужасный и очень тяжёлый поступок, но не потому, что он был злым. Всё куда сложнее.

— Красиво, — продолжала удивляться Ада. — Это какое-то магическое оружие?

— Нет, это магические снаряды создающие красивые узоры в небе. Хотя если ты прислушаешься, то сможешь расслышать раскаты грома. Это взрывы фейерверка. Он был создан для развлечения, хотя может и убить, если взорвётся в руках или на земле рядом со зрителями. А неправильное применение конкретно там используемых моделей, может привести и к уничтожению целых зданий. Всё же расстояние до Эдема очень неблизкое, но мы слышим и звук, и видим зарево. Но этим занимаются профессионалы, так что беды не случится.

— А что празднуют, хозяин?

— Похороны.

— Похороны? Но это же грустно, как можно развлекаться, когда кто-то умер?

— Фейерверк предназначен не только для веселья, как и на похоронах не всегда нужно грустить. Сейчас в главном городе этого мира, в Эдеме, смертные отправляют в другой путь значимых и известных людей. Они не грустят, скорее скорбят, отдают дань памяти и восхищаются какой длинный смертный путь прошли погребенные. Все мы умрём, кто-то позже, кто-то раньше. Об этом можно скорбеть, но не нужно лить переполненные отчаянием слёзы. Лучше поднять тост, вспомнить что жизнь — это не пустой звук, который оборвётся как сыгранная нота. Жизнь — это длинное путешествие, история, которая продолжит существовать в тех, кто окружал погибшего. Смерть — это завершение лишь одного из путей. Об этом нужно помнить. И смерть кого-то должна стать для тебя уроком, бесценным опытом, который нужно впитать.

— Но всё равно грустно, когда близкие люди уходят. Их больше не будет рядом, чтобы рассказать шутку или подставить плечо в трудный момент…

— Воспринимай жизнь не как нечто собственное, а как то, что тебе дали на время. Ты же не собиралась стать бессмертной и жить вечно? Смерть не должна омрачать прошлое, вспоминай о нём с улыбкой. Мёртвые не должны становится обузой для живых. Вместо не нужных слёз вложи силы в тех, кто ещё жив.

После сказанного Ланс отвернулся от горизонта, где продолжали играть вспышки различных цветов, и направился по грязной и вонючей улочке трущоб. Ада недолго постояла на месте, смотря в спину аристократа в чистом и пахнущем цветами фраке. Девушка была из семьи фермеров, крестьянкой, даже писать толком не умела, но дурой она всё же не являлась. Так что её восхищение словами Ланса быстро сменилось грустным пониманием. Этот аристократ был статным, независимым и умным, но вместе с тем в глубине души у него находились лишь грусть и усталость. Чтобы прийти к подобному мировоззрению ему наверняка пришлось испытать на собственной шкуре очень многое.

— Не отходи далеко, — подгонял тем временем свою рабыню Ланс.

— Да, господин, — вежливо кивнула Ада, которая уже поняла в чём дело, и чуть ли не дышала в спину своего хозяина.

Трущобы находились на краю мира, за линией военных укреплений. Здесь не было закона, чести и порядка. В любой момент какой-нибудь «поехавший» мог просто неожиданно напасть. Ланс при всём желании и мастерстве не мог предсказать поведение безумных, ведь те являлись хаотичными и, как неожиданно, непредсказуемыми. Убить мага они бы не смогли, ни при каких условиях. А вот воткнуть нож в сердце Ады — вполне. Ланс просто может не успеть среагировать, если девушка будет находиться хотя бы на два шага дальше.

— Пришли. — Аристократ остановился и упёрся двумя руками в свою трость, после чего задумался. — Ада.

— Да? — рабыня вовремя успела опомниться и через пару мгновений добавила: — Хозяин?

— Чтобы ни случилось, не смей бояться. Просто стой рядом, никого не слушай, не отходи и не будь глупой. Тогда тебе ничего не будет угрожать. Даже не думай сказать чего-нибудь кроме «Да, хозяин» или «Будет исполнено, господин Бальмуар». Ясно?

— Господин?

— Ясно?! — уже настойчивее и властнее спросил Ланс.

— Да, хозяин, — тут же поспешила ответить Ада, которая ещё и по струнке выпрямилась.

Лансемалион Бальмуар не хотел брать с собой девушку, которая пока что являлась неподготовленной рабыней. Перед тем как выводить подобный товар в свет, и уж тем более брать его куда-то с собой, нужно как минимум, провести необходимый курс уроков послушания и манер. Да, Ада сейчас почти не забывает правильно обращаться, но она ещё не поняла своей участи. Не смирилась с тем, что она рабыня. Она создала себе полный иллюзий уютный мирок, где она скорее просто служанка аристократа, но не смертная вообще без каких-либо прав. А такие рабы могут легко опозорить хозяина.