На темной стороне
Шрифт:
— По-прежнему нет. Я все время слышу о четырех, о тех, что нам уже и так известны. Австралия. Бразилия. Аризона. Коннектикут. Никто не может сказать, где находится пятый.
Дедушка кивнул; похоже, слова Уоррена его слегка разочаровали, но не удивили.
— Что со вторым вопросом?
— Сфинкс умеет заметать следы. — Уоррен заметно помрачнел. — К тому же о нем небезопасно расспрашивать в открытую. Я пробовал выяснить, откуда он родом, кто он такой, но вскоре очутился как будто в огромном лабиринте. Куда бы я ни шел, я в конце концов попадал в тупик. Стоило мне сделать несколько шагов в новом направлении, я вновь и вновь натыкался на глухую стену. Я побывал
— Сфинкс всегда окружал себя завесой тайны, что лишь подтверждает обвинения Ванессы, — вздохнул дедушка.
— О чем Ванессе прекрасно известно, — заметил Коултер. — Оклеветать Сфинкса нетрудно. И кстати, она не первая, кто пытается это сделать.
— Да, но обычно обвинения в его адрес бывали беспочвенными, а их источником служил страх, — возразила бабушка. — На сей раз косвенные улики на редкость убедительны. И слова Ванессы все замечательно объясняют.
— Вот почему в наших судах обвиняемых не отправляют за решетку на основании лишь косвенных улик, — сказал Тану. — О хитрости Ванессы мы знаем не понаслышке. Она умеет искусно сплетать правду и ложь.
— У меня еще одна новость, — объявил Уоррен. — «Рыцари рассвета» впервые за десять лет проводят общий сбор. Присутствовать на нем обязаны все.
Коултер вздохнул:
— Плохой знак! Я был на последнем сборе, нам представили неопровержимые доказательства того, что Общество Вечерней звезды вновь поднимает голову.
— Вы тоже рыцарь? — спросил Сет у Коултера.
— Можно сказать, я почти в отставке. Обычно нам не рекомендуется разоблачать себя, но, по-моему, если уж я вам не могу доверять, значит, доверять нельзя никому. И потом, жить мне осталось недолго…
— Это еще не все, — продолжал Уоррен. — Капитан хочет, чтобы я привез туда Кендру.
— Что?! — воскликнул дедушка. — Не может быть!
— На сборах бывают только рыцари! — сказала бабушка.
— Знаю, знаю, не стреляйте в глашатая! — защищался Уоррен. — Ее хотят официально принять в орден.
— В ее возрасте! — Дедушка побагровел. — Что, в наши дни начинают вербовать сторонников уже в роддомах?
— К тому же всем нам известно, кто капитан, — добавил Уоррен, — хотя он никогда открыто не признавался в этом.
— Сфинкс? — спросила Кендра.
Дедушка задумчиво кивнул и ущипнул себя за нижнюю губу.
— Они объяснили, зачем им понадобилась Кендра?
— По словам капитана, девочка обладает талантами, которые помогут нам противостоять надвигающейся буре, — ответил Уоррен.
Дедушка закрыл лицо руками.
— Что я наделал? — воскликнул он. — Ведь именно я познакомил ее со Сфинксом! И сейчас, к добру или к худу, он собирается эксплуатировать ее способности!
— Мы не можем ее отпустить, — решительно заявила бабушка. — Если Сфинкс
одновременно возглавляет «Рыцарей рассвета» и Общество Вечерней звезды, это, несомненно, ловушка. Кто знает, сколько еще рыцарей продались ему!— Мне приходилось сражаться и работать бок о бок со многими рыцарями, — сказал Тану. — Я не раз видел, как они рисковали жизнью или жертвовали собой, спасая других. Я бы поручился за то, что большинство из них искренне охраняют заповедники. А если кто-то из них работает на наших врагов, то, скорее всего, их одурачили.
— Вы тоже рыцарь? — спросил Сет.
— Как и Уоррен. Тану, Коултер и Ванесса тоже состоят в ордене «Рыцарей рассвета», — ответил дедушка.
— Ванесса-то проявила себя не с лучшей стороны, — напомнил Сет.
— Еще один повод не пускать туда Кендру, — кивнула бабушка. — Даже если Сфинкс вне подозрений, пример Ванессы убедительно доказывает, что и среди рыцарей бывают предатели. Общий сбор может оказаться роковым для Кендры.
— Куда надо ехать? — спросил дедушка.
Уоррен почесал затылок:
— Вообще-то мне не положено говорить об этом, но половине из нас завтра, так или иначе, пришлют официальные приглашения, а остальные имеют право знать. Сбор назначен в пригороде Атланты, в доме Уэсли и Мэрион Фэрбенкс.
— Кто они такие? — спросил Сет.
— Миллиардеры, большие любители фей, — ответила бабушка. — Они собрали частную коллекцию фей и других магических созданий.
— За которых отвалили кругленькую сумму, — добавил дедушка. — Фэрбенксы понятия не имеют, чем мы занимаемся на самом деле. Они ни разу не бывали ни в одном магическом заповеднике. Их можно назвать нашими попутчиками; они помогают нам своими деньгами и связями.
— И еще у них огромный дом, который идеально подходит для больших собраний, — добавил Коултер.
— Но ведь общие сборы не проводились десять лет? — спросила Кендра.
— Общие — не проводились, — кивнул Тану. — На общий сбор обязан явиться каждый, без всяких отговорок. Поскольку хранение тайны очень важно для рыцарей, общие сборы проводят редко. Но малыми группами мы встречаемся гораздо чаще. На общем же сборе все рыцари надевают плащи и маски. Только капитану известны все члены ордена.
— И этот капитан, возможно, предатель, — с горечью сказала Кендра.
— Верно, — согласился Уоррен. — Но я не знаю, как нам отклонить его приглашение.
Дедушка пристально посмотрел на своего молодого родственника и жестом приказал ему объясниться.
— Если Сфинкс в самом деле наш враг, ни в коем случае нельзя показывать, что мы его подозреваем. Судя по словам Ванессы, если он на стороне темных сил, даже подумать страшно, как он отомстит тем, кто попробует его разоблачить!
Дедушка нехотя кивнул:
— Если даже Сфинкс и планирует предпринять какие-то враждебные действия против Кендры, вряд ли он сделает ей что-то плохое, пока она находится под его защитой. Сфинксу известно, что многие считают главой рыцарей именно его. Интересно, зачем ему понадобилось ее присутствие?
— Может, у него есть талисман, который нужно зарядить? — предположила бабушка. — Ее способность заряжать магические предметы прикосновением уникальна!
— Возможно, Кендре даже предложат зарядить бразильский артефакт, — негромко сказал Тану.
После его слов все замолчали.
— А может, Сфинкс на нашей стороне, — напомнил всем Коултер.
— Когда состоится общий сбор? — спросил дедушка.
— Через три дня, — ответил Уоррен. — Ты же знаешь, они никогда ничего не говорят до последней минуты, чтобы враги не успели ничего предпринять.