На южном фронте без перемен

Я смеялся, запрокинув голову, над очередной Серегиной шуткой, когда раздался хлопок, и нашу машину резко повело в сторону.

А потом я услышал, как около моего уха просвистела пуля. Может она, конечно, и далеко пролетела, конечно, но когда стреляют в тебя… Ощущение такое, что все пули мимо тебя только и летают. Какой-то пехотинец вывалился из кузова. Я бросил взгляд назад — он лежал на асфальте и не шевелился.

— К машине! — заорал Сабонис. — Врассыпную!

Мы посыпались из нее как горох. Я выпрыгнул через правый борт, и, несмотря на то, что сильно ударился пятками, рванул в лесополосу. Рядом бежал Серега.

Между тем, ЗЭУшка внезапно открыла огонь. Мы промахнули простреливаемый участок, даже с пробитым колесом, и теперь зенитчики «поливали» тот участок лесополосы, который остался за нами. Лейтенант зенитчиков, поняв, что его подчиненные ведут огонь, а он их, получается, бросил, рванул назад, добежал до борта, ухватился за край… И тут же схватился за ногу, и рухнул. Тут остановился я, остановился Серега. Мы, не сговариваясь, кинулись обратно, подхватили лейтенанта за руки, и потащили его за собой в укрытие. Тут «шишига» взревела, и рванула на трех оставшихся колесах подальше.

Мы же затащили зенитчика в кусты, и огляделись. Черт его знает, куда делась такая куча народу, но мы были одни.

— Что с тобой? — спросил у лейтенанта Нелюдин, наклонившись к нему. Потом он приложил ухо к его грудной клетке, затем посмотрел на меня, и удивленно произнес:

— А он сознание потерял…

Кровь из ноги лейтенанта быстро пропитала штанину. Я разорвал ее снизу, удивляясь собственной силе, и увидел, что кровь из раны идет потоком, густая, почти черная. У меня на прикладе был намотан жгут, я снял его с помощью Сереги и палки, валявшейся рядом, перетянул зенитчику ногу, и поток остановился. Мы с Серегой одновременно вытерли пот со лба. Где-то позади нас продолжалась стрельба. Кто и в кого стрелял, нам, конечно, видно не было.

— Что теперь делать? — спросил я. — Жгут нельзя долго держать, я помню, на медподготовке зачет по этой теме сдавал.

— Надо возвращаться, — ответил Серега. — И придется этого тащить за собой… Видишь, вон вашу ферму отсюда хорошо видно. Тут, наверное, недалеко. А к нам на помощь должны на БМП подъехать. Не бросят же они нас!

— Так, может, тогда здесь посидеть, обождать?

— Ага! С ума сошел!? А если чехи сейчас отходить начнут? Они куда пойдут? А если сюда пойдут? Прямо на нас!

Блин! Я не сообразил. Конечно, они пойдут по лесополосе. Потому что в поле им не выйти, сразу под обстрел попадут. А вот нам надо срочно отсюда делать ноги, и придется ползти.

Мы легли на землю, взяли каждый по одной руке зенитчика, и потащили его за собой. Стрельба продолжалась, хотя и не интенсивная. А еще мне показалось, что я слышу звук движущейся техники. Наверняка это наши.

Но неважно. Мы с Серегой старались уползти как можно дальше от этого места. Я быстро устал. Сказывался малоподвижный образ жизни. Тем не менее, приходилось ползти уже через «не могу». Лейтенант стал постанывать.

— О, черт! — прошипел Серега. — Он еще сейчас орать начнет, нас выдаст, блин!

— Ничего, мы ему сразу рот заткнем. Успокоится, поползем дальше.

От лесополосы мы отползли прилично.

— Все, — сказал я. — Давай чуть отдохнем.

Серега замер. Я лежал носом в землю, вдыхал запах молодой травки, и рассматривал жучка, ползущего по стебельку. И, если честно, даже завидовал ему.

— Там ямка! — дернул меня Серега. — Вот там, совсем недалеко! Давай там посидим.

Я собрался с силами, и мы потащили лейтенанта за собой, и свалились в эту ямку, (как Серега ее только разглядел!). Вот здесь нас точно не было видно ниоткуда. Хорошо!

Мы с Серегой не сговариваясь осторожно высунули голову, разглядывая лесополосу, где еще, видимо, шел бой, надеясь разобраться в обстановке.

— Вот, чехи! Уходят! — возбужденно прохрипел громким шепотом Нелюдин.

Я пригляделся. Действительно, вдоль лесополосы очень быстро двигалась небольшая группка людей, явно не наши. Они отстреливались, и очень спешили.

— Главное, чтобы нас не заметили! — сказал я Сереге, и мы сразу же нырнули обратно на дно ямы.

Минут через двадцать я снова поднялся наверх и осмотрелся. Все стихло.

— Ползком я уже не могу, — сказал я Сереге. — Давай пойдем к нашим стоя, а этого по очереди на плечах понесем.

— Давай, — согласился Серега.

Мы поднялись, он помог мне закинуть раненого на спину, и мы пошли. Это было тяжело, но все-таки гораздо удобнее, а значит, и легче. Несколько раз мы с Нелюдиным менялись местами. Однако, в конце — концов, оба выбились из сил.

Хорошо, что Найданов разглядел нас в буссоль. Мы с Серегой остановились, а прибежавшие Андроид, Джимми Хендрикс и Кабан перехватили у нас зенитчика, и убежали с ним куда-то. Наверное, к медикам — куда же еще?

Я дошел до нашей позиции и рухнул у ближайшего миномета.

— Ну, рассказывай! — сказал мне Найданов, присевший рядом. — Как было все? А то вас уже в пропавшие без вести записали!

Он засмеялся.

— Ни хрена! — плюнул я тягучей соленой слюной в сторону. — И не надейтесь! Я еще доживу до дембеля!

Видя, что я не очень-то настроен на рассказ, Андрей сам мне рассказал, что Франчковский и Бессовестных довольно быстро на своих БМП пришли нам на помощь, чехи ушли еще даже до их прибытия. А наши ротные собрали раненых, (убитых не было ни одного), подобрали машину с зениткой, (заменили у нее колесо), и вернулись обратно. А вот нас с Серегой и зенитчика никто не нашел. Да и не искали сильно, честно говоря, сами торопились быстрее вернуться обратно.

— Прикинь! — сказал мне Найданов. — Франчковский ехал на броне, но одел на себя два бронника! Один наш — армейский, зеленый, а второй какой-то ментовский — черный. Я такого никогда не видел.

Я хрипло засмеялся:

— Ну и ладно. Молодец, что вообще приехал! А много раненых?

— Ну, человека четыре. Один тяжело. Да вот вы еще зенитчика принесли…

— Кстати, — у Андрея мелькнула мысль, и он явно загорелся. — Получается, вам награда положена! За то, что раненого офицера с поля боя вынесли!

— Да ладно, — равнодушно ответил я. — Мы сами офицеры. Нам за это не положено. Он младше нас по званию, вообще-то. Хрен с ней, с наградой. Хорошо, что все для нас обошлось. И то спасибо! Это мы к Грозному приближаемся. Что дальше-то будем? А?

— Ну, не знаю, — серьезно ответил Найданов. — Наверное, хреново будет. А завтра, говорят, будем село это — Гойское — брать. По всем правилам.

Глава 7

Да, что-то похожее на правила было. Утром наша батарея и соседняя артиллерийская примерно с полчаса обстреливали село, а потом наша пехота, с левого фланга, по асфальтированной дороге в это село въехала, не встретив никакого особого сопротивления. Она расположилась в Гойском, и вскоре мы все свернулись, машины выстроились в колонну, и вторая половина нашего батальона по той же самой дороге, где нас последний раз обстреляли, а сегодня утром наступала пехота, проехали в занятый населенный пункт. Хотя, строго говоря, населенным он уже не был. А вместо многих домов стояли только обгорелые коробки.