На жёлтый свет

— Вот это мне в тебе особенно нравится, — вопросительно уставилась в искрящиеся удовольствием глаза. — Твоя искренность. Знаешь, не ожидаешь открытости и честности от девушки из шоу бизнеса.

— Не напоминай, — принявшись намыливать его, я приподнялась над водой. — Мне так не хватало нормальных отношений. Там не найдешь друзей и… мужчину с адекватной ориентацией.

— Мне повезло, — Вик отобрал мочалку и потянул меня к себе. — Их упущение — моя добыча.

— Хищник ты мой, — хохотнула, изгибаясь под его пальцами, щекочущими ребра. — Перестань!

— Проси пощады!

Я была бы и рада, но от смеха не могла вымолвить ни слова. Только пыталась, издавая повизгивания и стоны. Наконец, смогла податься вперёд и обнять моего мучителя, целуя мягкие губы.

— Моя… — заворчал он, гладя меня скользкими ладонями. — Летка. Я ведь не отдам тебя никому. Слышишь?

— Не отдавай. Жадина мой… Любимый…

Глава 60

Я цеплялась за него, продолжая целовать, отчаянно надеясь, что он не услышал, не придал значения моему признанию. Оседлала его бёдра, разведя колени, и ощутила жесткую эрекцию изнывающим лоном.

— Малыш, — просипел мужчина, направляя в меня член, — давай уже…

Я опустилась, вскрикнув и прильнув к нему. Показалось, что глубже во мне Булатный ещё не был. Закрыв его рот ладонью, я принялась раскачиваться. Каждое движение отдавалось внутри меня обещанием высшего наслаждения. Виктор не двигался, терпел, позволяя мне играть на его теле, слегка прикусывал мои пальцы и сдавленно стонал.

Лучшая музыка, которую я слышала и могла создать исходила из его рта.

— Давай же, — взмолился он, откинув голову назад.

Я подчинилась. Опираясь на согнутые колени Вика, приподнималась и резко опускалась вниз. На пол выплёскивались клочья пены. Между нами билась вода. Мужчина прожигал меня темным взглядом и тяжело дышал. Не сдержавшись, очертил пальцами мою грудь, сжал её почти до боли и подхватил под спину. Кто бы сомневался, что Булатный захочет сам задать ритм нашему наслаждению? Он опрокинул меня, уберегая от удара руками.

— Будет по-моему, — припечатал Виктор, вдавил меня в стенку ванны и ухватился за борт по сторонам от моей головы. — Держись, малыш.

Я закричала после его первого толчка внутри меня. Мужчина замер, всматриваясь в моё лицо, словно ища в нём что-то важное. Беспокойно заёрзав, я попыталась податься вперёд, но это не удалось.

— Ну, и кто из нас жадина?

Вместо ответа, всхлипнула и ухватила его за мощные предплечья. Булатный вбивался в меня жёстко, словно впервые познавал моё тело. Выгибаясь, я царапала упругую кожу и кажется, молилась. По крайней мере, к всевышнему я взывала довольно громко. И просила Виктора не останавливаться. Не уверена, что он меня слышал. Да и не важно это было. Главное, что мужчина продолжал двигаться, сжимать меня всё крепче и выдыхать моё имя. Моё имя! Это подвело меня к самому краю. Он заставил меня извиваться от восторга и кусать губы.

— Моя, — простонал Вик, наполняя меня собственным удовольствием.

Прильнув к нему, коснулась губами солёной кожи шеи и прошептала только одно слово:

— Всегда…

Я открыла глаза, ощущая себя в уютных объятьях. Наконец-то правильное пробуждение. Хоть за окном глубокая ночь. Мне даже кошмары перестали сниться. Надеюсь это надолго. Осторожно потеревшись щекой о руку подложенную мне под голову, я блаженно улыбнулась. Всё же Виктор расслышал моё признание и хоть он не ответил, но и не оттолкнул. Напротив, то, что он делал со мной, можно было воспринять, как ответное признание. Шикарное признание. Идеальное.

— Люблю, — прошептала я, касаясь губами его солоноватой кожи. — Не отдам тебя никому.

— Спи, неугомонная, — неожиданно невнятно выдохнул Булатный и тут же сладко засопел.

Не думала, что смогу сомкнуть глаза, но спустя короткое время забылась глубоким сном.

****

Тёплые губы коснулись моего лба.

— Летусь, малыш, мне уехать надо, — настойчиво приговаривал Виктор, укрывая меня пледом. — Буду к вечеру. Слышишь?

— Угу.

— Ты мне позвони, когда проснёшься, ладно?

— Угу, — повторила я, пряча лицо под ворсистой тканью.

— Ты хоть слышишь меня, милая?

— Вик… — я вынырнула из-под пледа, — дай поспать.

— Хорошо, — он поднялся на ноги, и я едва успела ухватить его за ладонь.

— Буду ждать тебя. Очень-очень.

— Не пытайся готовить, — мужчина растрепал мне волосы. — Я привезу что-нибудь вкусное.

— Себя привези, — заявила, накрываясь с головой. — В горячем виде.

— Невозможная.

— Угу…

Глава 61

Когда я окончательно проснулась, солнце поднялось уже высоко. Обычно так долго валяться в кровати я себе не позволяла. Потянувшись, спрыгнула с кровати и пошла в душ. Вода оказалась прохладной. Я даже вскрикнула, попав под упругие струи и тут же засмеялась. Был бы здесь Булатный, то уже выбил бы дверь. Уверенность в его защите стала для меня чем-то незыблемым.

Набросив мужскую рубашку, сбежала на кухню. С удовольствием приготовила кофе и вдыхала роскошный аромат. Смешавшись с парфюмом Виктора с ткани, он стал совершенно домашним, моим личным рецептом счастья. Но от пристрастия к курению я его отучу. Возможно, придется прибегнуть к шантажу. Чувственному и приятному для нас двоим. От предвкушения в животе затрепетали бабочки.

Пусть он не ответил на моё неожиданное признание. Это ведь не важно. Мне стоит оценивать его не по словам, а по поступкам. Он делает меня счастливой. Мой Булатный.

Вытянув перед собой ладонь, легко представила на безымянном пальце кольцо. А ведь он уже надел его! Вспомнив то милое украшение из трубочки, я вскочила и побежала к лестнице. Захотелось сохранить вещицу, не потеряв случайно.

Мои вещи остались в спальне хозяина. Ощущая себя воровкой, вошла в комнату и проскользнула в ванну. Одежды здесь не было. Я даже немного растерялась, но вовремя вспомнила, что Виктор очень практичный. Он ведь и в нашу первую ночь позаботился о вещах. Полная противоположность мне.

— Такие люди притягиваются, — пробормотала и почти вышла в коридор, но замерла на пороге.

Переминаясь с ноги на ногу, я не решалась уйти и не хотела возвращаться. Здесь была чужая территория. Чужая.

— Вот же, — пробормотала я, делая шаг назад.

Устоять перед искушением заглянуть в настоящую жизнь Булатного я не могла. Это оказалось сильнее меня.

Комната была явно мужской. Графитовые шторы, светлый паркет, огромная кровать с полосатым покрывалом, огромное кресло перед рабочим столом. На этом самом столе лежали бумаги и большая фоторамка. Цифровая. Странно. Виктор не производил впечатления человека, хранящего снимки на электронном носителе. С ним ассоциировался бумажный альбом в кожаном переплёте.