Наблюдения, или Любые приказы госпожи

Ну и правильно, я бы сделала то же самое, попытайся он запереть в комнате меня.

Следующий час или около того я провела в кухне, занимаясь ужином, но я постоянно прислушивалась, когда же хозяин с гостем уйдут на прогулку. Наконец мое ожидание было вознаграждено: передняя дверь с грохотом захлопнулась. Уже стемнело, а значит, далеко от дома они отходить не намеревались. Я без малейшего промедления поднялась наверх и прижалась ухом к двери госпожи. Я слышала лишь стук собственного сердца. Где-то в комнате горела лампа: наклонившись, я увидела тусклый свет в замочной скважине. Я сказала в щель между дверью и косяком:

— Мэм? Вы там? Мэм?

Несколько секунд из комнаты не доносилось ни звука. Потом я услышала скрип матрацных пружин и мягкие шаги приближающиеся к двери. В замочной скважине мелькнула тень, и по моему лицу прокатилась слабая волна прохладного воздуха, поднятая юбками миссус.

— Это я, мэм, — тихо произнесла я. — С вами все в порядке?

Последовала долгая пауза, мне чудилось, будто миссус что-то бормочет сама себе. Потом она внезапно заговорила, вплотную к двери, я аж вздрогнула от неожиданности.

— Дверь заперта, Бесси. Без ключа тебе не войти.

— Я знаю, мэм. Но это ненадолго, чтоб вы отдохнули хорошенько. Вы там отдыхаете? Вам что-нибудь нужно? — Хотя как я собиралась передать ей это «что-нибудь», я понятия не имела. Наверно я просто хотела подбодрить бедняжку.

— О, даже не знаю, — печально ответила она и умолкла. Я заглянула в скважину, но теперь там было темно, очевидно миссус стояла прямо за дверью. Немного погодя она горестно промолвила: — Я ничего не заслуживаю. Я дурной человек.

— Глупости, мэм. Не надо так говорить.

— Дурной человек, Бесси, и преступный.

— О нет, мэм, ничего подобного.

В ответ из-за двери донесся лишь безрадостный смешок.

— Все будет хорошо, мэм, — сказала я, потом с живостью добавила: — А знаете, я ходила гулять сегодня.

— Что? — рассеянно переспросила она.

— Ходила гулять, мэм. Через поля, на север. Я просто шла себе шла и глазела по сторонам, а потом вдруг раз — и свалилась с откоса. Совершенно неожиданно, даже ахнуть не успела.

Миссус вздохнула.

— О чем ты, Бесси?

— Да о том, как я ходила гулять сегодня, мэм. Говорю же, я пошла на север через поля, а потом свалилась с откоса. И вы в жизни не угадаете, куда я чуть не скатилась.

Ответа не последовало, только какое-то шуршание за дверью.

— Мэм?

— Извини… что ты сказала?

— Что вы в жизни не угадаете, куда я чуть не скатилась.

— Даже и представлять не хочется, — сказала миссус, очень остроумно.

— Поверите ли, там оказались рельсы.

Я немного подождала, но миссус хранила молчание.

— Железная колея, мэм. К северу отсюда. Я чуть не скатилась прямо на рельсы, по чистой случайности. Говорю вам, упасть туда ничего не стоит. Мне повезло, что поезда не было. Ведь если падаешь на рельсы перед самым поездом, страшно подумать, что может случиться. Но в этом никто не был бы виноват. Никто, кроме тебя самой. Просто несчастный случай.

Тут я умолкла — не потому, что миссус не отвечала, а потому, что она опять тихо забормотала. Я приникла ухом к двери, чтобы лучше слышать.

— Что вы сказали, мэм?

Бормотанье мгновенно прекратилось.

— Продолжай! — громко велела миссус. — Ты говорила про рельсы.

— Да мэм, так вот, если ты оступаешься и падаешь с откоса прямо под поезд, в этом нет ничьей вины. Там следовало бы поставить ограду, это вина путейщиков…

Но я не стала продолжать, поскольку миссус опять принялась разговаривать сама с собой (на сей раз почти шепотом). Я прижалась ухом к двери. Голос звучал вполне явственно, но слов было не разобрать. В какой-то момент мне почудилось мое имя. Миссус шептала, шептала, потом ненадолго умолкала, потом снова шептала и опять умолкала. Такое впечатление, будто слышишь только одного из собеседников, будто она разговаривает с каким-то человеком в комнате, чьи ответы не долетают до твоего слуха.

От этой догадки по спине у меня поползли мурашки. В коридоре было холодно, но задрожала я вовсе не от холода. Обмирая от страха при мысли, что я могу там увидеть, я опустилась на колени и прильнула глазом к замочной скважине. Я опять увидела тусклый свет лампы и очертания мебели — значит миссус отошла от двери. Я посмотрела в одну сторону, в другую, но миссус нигде не увидела. Однако приглушенное бормотанье, перемежаемое паузами, продолжалось где-то совсем рядом.

— Кто там, мэм? — громко спросила я. — Кто там с вами?

Шепот моментально прекратился. Послышался шорох, шелест, потом замочную скважину опять заслонила тень. Из скважины опять дунуло холодом, прямо мне в глаз, и он заслезился. Я вздрогнула и отпрянула от двери, вытирая глаз.

— Что ты сказала, Бесси?

— С кем вы разговариваете, мэм? Кто там с вами?

Она рассмеялась.

— Здесь разговариваешь одна только ты, Бесси. Скажи, ты ушиблась, когда упала с откоса?

— Э… нет, мэм, нисколько.

— Слава богу. Мне бы не хотелось, чтобы ты пострадала. Но я не понимаю, почему ты раздуваешь из этого такую историю. Ты оступилась, упала и увидела рельсы. Невелик повод для причитаний, право слово. Ты меня удивляешь. Обычно твои рассказы более занимательны, Бесси, или более содержательны.

Я ожидала совсем не такою ответа. Похоже, миссус еще не увидела связи между моей прогулкой и последней прогулкой Норы. Я попыталась еще раз.

— Мэм? Вы знаете тропу, о которой я говорю? Через поля на север?

В следующий миг мне почудилось, будто миссус отошла от двери, потом что-то тихо скрипнуло, верно матрацные пружины. Я решила, что она села на кровать, и снова приникла к замочной скважине. Поначалу я, как и прежде, видела только неясные очертания мебели, слабо освещенной лампой. Потом вдруг словно ниоткуда передо мной появился глаз, полный злобы и жестокости глаз, который смотрел, казалось, в самую мою душу.

Я с визгом отпрянула от двери и грохнулась вверх ногами на пол у противоположной стены коридора, крепко ударившись о нее затылком. В тот же миг я услышала, как распахнулась передняя дверь. Порыв ледяного сквозняка пронесся вверх по лестнице и задул свечу, и я снова истошно завизжала. В холле раздались зычные крики, потом по ступенькам загромыхали частые шаги. На потолке заметались тени, и мгновение спустя на лестничную площадку выбежали господин Джеймс и доктор с лампами в руках. Завидев меня на полу в коридоре, они в недоумении остановились.