Начальник Культуры

Кузьмич заморгал, застонал, попробовал встать.

— Лежи, дедуль, не геройствуй, а то в гроб быстрее загонишь себя.

Скорая, похоже, или дежурила здесь (что неудивительно, учитывая средний возраст публики), или просто приехала очень быстро. В дверях уже появились фельдшеры.

А навстречу им выскочил крепкий, пожилой мужик с густыми бровями и туго затянутым галстуком.

— Товарищи, а нельзя его как-нибудь откачать? — пробасил он. — Дюже выступление у нас важное! Глава областной администрации с минуты на минуту приедет!

— Натан Леонидович, ему в больницу надо, давление за двести, налицо все признаки инфаркта. Ему теперь не концерты давать, а капельницы принимать! Если бы ему вот Максим сердечные капли не дал, боюсь, что мы бы потеряли Кузьмича, — объяснила фельдшер.

Я внутренне напрягся. Имя у меня осталось прежним. Уже это радует. Не придётся заново привыкать.

Фельдшер послала коллегу за носилками и внимательно посмотрела на меня.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, видимо взгляд у меня был человека не в себе.

Я задумался. Честно? Как будто трактор по мне проехал, потом назад сдал и поехал ещё раз, но не добил. Голова кружилась, мутило, и всё тело ломило, будто я не током шарахнутый, а хорошенько отметеленный.

— Жив, здоров, ничего страшного, — вслух бодро ответил я.

— А ты что, куда-то влез? — подозрительно прищурился этот Натан. — Я же смотрю на тебя и понять не могу, гарью как будто тянет… Еще и свет моргнул. Ты Максим ничего не трогал в щитке?

— Не трогал, — буркнул я.

— Раз ты в порядке, то помоги Мишке Кузьмича до машины донести, — попросила фельдшер.

Не могу отказывать красивым женщинам. А фельдшер была симпатичная, та самая естественная красота, которую не купишь ни за какие деньги. И от которой в мое время остались лишь воспоминания, искаженные тысячами одинаковых женских лиц с раскосым прищуром Чингачгука и утконосными губами. Про себя отметил. что принятие новой реальности прошло безболезненно. еще бы — я не на том свете, а молодой парень. И, похоже, этот балаган – теперь моя новая жизнь. Меня пытались убрать, но что-то пошло не так. И вот я теперь здесь.

Она, видя мой пристальный взгляд, коротко улыбнулась, достала из кармана мобильник-раскладушку и, открыв его, стала нажимать на кнопки. Я узнал модель сразу же – легендарная Моторола RaZR, вещь!

Мишка, оказавшийся напарником медички, вернулся в зал, притащив носилки. Разложил их возле Кузьмича. Мы за руки, за ноги аккуратно переложили старика на носилки и понесли в карету скорой помощи под нервное гудение толпы.

Фельдшер осталась в зале, с кем-то говорила по телефону. Поместив Кузьмича в новенькую Газельку с красным крестом и закрыв дверцы, Миша достал из кармана пачку «Императора» и закурил.

— Буш? — он протянул пачку мне.

— Не курю.

— Бросил, шо ли?

Я не стал говорить, что свою последнюю сигарету выкурил ещё двадцать два года назад, а то подумает чего нехорошее. Мне в новом теле всего-то лет двадцать пять, а может и того меньше.

— Злиться на меня перестал? — поинтересовался Миша.

— Есть за что?

Миша коротко пожал плечами. Видимо, какие-то закавыки между нами существовали. Но, честно говоря, мне пока что было не до этого, и я решил сменить тему, как мне казалось, на другую.

— Как твою напарницу зовут? Симпатичная девчонка.

Миша аж позеленел, может, сигарета какая попалась нехорошая? Но нет, выпучив глаза, он резко пошёл на меня.

— Ты же сказал, что Ленка тебе не нужна, играть со мной вздумал, козёл? Или в прошлый раз мало получил?!

Ничего против медика я не имел. Профессия уважаемая, да и самого Мишку я видел впервые, но, видимо, с прежним обладателем этого тела у них были какие-то свои тёрки на счет медички. Потом разберусь, что к чему, а пока…

Я сместился в сторону, подставил Мише подножку, и дождавшись, пока он споткнется и полетит вперёд, заломил ему руку и впечатал щекой в «Газель».

— Больно, гад, отпусти, руку сломаешь! — заверещал фельдшер.

— Будешь еще дергаться — обязательно сломаю, но ты до греха не доводи.

Вот и джи-джитсу пригодилось. Не зря последние десять лет практиковал, чтобы физическую форму поддерживать. Да и модно было в определенных кругах именно этим видом единоборств заниматься.

— Макс, тебя там Натан… — из клуба вышла Лена, и, увидев, чем мы с Мишей заняты, запнулась. — Вы чего делаете?!

Я отпустил руку Миши и похлопал фельдшера по плечу. Тот, кряхтя и вращая плечевым суставом, с удивлением на меня зыркнул, не ожидал такой прыти.

— Да ничего, я приём твоему напарнику показывал. На выездах всё может пригодиться. Запомнил, Миш?

— Запомнил, мы с тобой потом ещё поговорим, Макс, – процедил он сквозь стиснутые зубы и сел на переднее сиденье, с силой захлопнув дверь.

— Все нормально, Максим, он тебя не трогал? — спросила Лена.

— Он – просто душка, — улыбнулся я.

— Там тебя, в общем, ваш глава ждет, что-то сказать хочет, — сказала Лена и, покосившись на водительскую сторону газели, чуть тише добавила: — Я потом в аське напишу.

Аська… что за аська? Я смутно припомнил некогда популярный мессенджер. Лена послала мне воздушный поцелуй и запрыгнула в газель.

Машина скорой помощи тронулась, а я, прежде чем заходить в клуб, оглядел поселение. Вдаль тянулась улочка с одноэтажными частными домами – это явно не город. Похоже на райцентр. Городок с ноготок. Вокруг ни одного высотного здания, если не считать пятиэтажные хрущевки. Теперь будет неплохо узнать, куда меня закинула судьба и кто я вообще такой. Вопросы, одни вопросы.

Я вернулся в клуб, где в зале повисла гробовая тишина, об котрую. казалось. головой стукнуться можно. Натан Леонидович вышел на сцену. О том, что он глава нашей районной администрации, я узнал из перешептываний в зале.

— Ну всё, праздник под откос! — выдал он, окинув всех тяжёлым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

— Это почему? — послышался несмелый ропот из зала.

— А кто вести будет? Солировать? Ложки-матрёшки! Кузьмич в больнице, а у нас тут начальство из области едет отчетный концерт смотреть, проверять. С минуты на минуту будет.