Начальник милиции. Книга 4
Шрифт:
— Товарищ милиционер! — ко мне подскочила ещё одна тетенька в белом халате, видимо, товаровед или кто-то из старшего состава магазина. — Матвей Исаакович! Он… Он…
— Он, к сожалению, мертв, но мы разберемся. Успокойтесь… Скажите, кто-то есть еще из мужчин в здании?
— Грузчик Степка, он мясо рубит, позвать?
— Срочно…
Немного успокоив толпу, я вернулся к коридорчику, который вел в подсобку, и уже оттуда поглядывал за посетителями. Дверь в магазин приказал замкнуть изнутри.
Из коридорчика выскочил грузчик с окровавленным топором, в потрескавшемся клеенчатом
— Матвей Исааковича! Вот гады! Убили! — причитал он. — Миль же мне как брат, как друг… На работу пристроил. Знать бы кто, убил бы…
— Спокойно гражданин, топор оставьте. Как ваша фамилия?
— Чудинов Степан Николаевич, Степка… Товарищ следователь, кто его? А? За что?
— Разбираемся. Ты вот что, Степа, у меня к тебе важное задание. Встанешь возле кабинета заведующего — и никого туда не впускай. Там следы и улики. Их нужно сберечь. Все понял?
— А вы? Вы будете ловить преступника? Лучше я с вами. А Матвею Исааковичу уже не помочь, чего его охранять?
— Отставить самоуправство! Кругом! К кабинету заведующего шаго-ом, марш!
Грузчик, а по совместительству мясник, выполнил команду, видимо, в армии служил когда-то. Очень давно, потому что сейчас на вид он был возраста изрядно потрепанного и неопределенного. Но явно далеко не молодого. Неряшливая щетина, нестриженные патлы и этот фартук в крови делали его похожим на Потрошителя, а не на мирного советского гражданина. Может, это он убил? Хотя мясник — он бьет ножом точно и ровно. Р-раз — и труп. А тут такой анатомический хаос с этими колото-резаными выходит на телах жертв. Будто бил кто-то в истерике, ну или просто слабый человек, или женщина. А может, и вовсе пьяный. Загадка, однако…
Выставив таким образом пост у кабинета заведующего, я убедился, что грузчик Чудинов закрыл дверь, не пускает туда никого и сам не суется. Теперь можно и с гражданами поработать.
— Внимание, товарищи! — объявил я. — В здании произошло убийство, поэтому отвечайте на вопрос: кто-нибудь видел подозрительных людей, проходивших через торговый зал в подсобку?
В ответ ропот и молчание. Никто, конечно же, ничего не видел.
— Я видела! — вдруг воскликнула одна из молодых продавщиц. — Заходил один тип с час назад. Я еще подумала, странно, жара на улице, а он в кофте и в кепке. Лица не видно. Кепка вот так вот сдвинута на глаза. Он нырнул в подсобку и скрылся.
— Ну да, вроде, был такой, — загудел народ. — Что-то видел.
— Как ваша фамилия? — обратился я к продавцу.
— Светлакова.
— А имя?
— Света, — улыбнулась продавщица, хотя улыбка ее была не к месту и на фоне общей сумятицы выглядела как-то чужеродно.
Видимо, девушка не из робкого десятка. На вид лет чуть больше двадцати, в меру пышка, в меру пригожа. Этакая деревенская красавица, кровь с молоком. Грудь, что бидончики, попа широкая, но в сочетании с оформленной талией смотрится очень даже хорошо. Для мужчин, кто любит,
когда есть за что подержаться, прямо эталон женской привлекательности в деревенском антураже.— Света Светлакова… — дружелюбно кивнул я девушке и подошел к ней. — Интересное сочетание имени и фамилии.
— Папа так захотел, — с интересом разглядывала меня и мой гипс деваха. — А что у вас с рукой?
— Ерунда, бандитская пуля. Вот что, Света, скажите… Из присутствующих в магазине нет никого, кто заходил в подсобку? Посмотрите внимательно…
— Нет, — уверенно замотала та головой. — Точно нет… Тот был высокий и собранный. Сжатый весь, как пружина. Это было видно по походке, но лица я не видела. Он как-то боком держался.
— А почему вы его не окликнули, не остановили? Разве можно посторонним проходить в служебное помещение? Что за бардак у вас тут творится, Света?
— Можно, тем, которые покупают… ой… — Света осеклась, а затем затараторила: — Да ну что вы! Нет, конечно, нельзя! Никому нельзя! Но я подумала, что он не посторонний вовсе. Уж слишком уверенно шел. Мало ли кто к заведующему из друзей-знакомых наведывается…
— Ясно, спасибо. Вас еще раз опросят в первую очередь.
— А вы с гипсом — и на службе? — с некоторым кокетством спросила продавец.
— Скоро приедет группа, расскажете все, что мне сказали, — не отвечая на улыбочки, закончил я разговор.
Я снова вышел в центр торгового зала.
— Товарищ милиционер, долго нам тут ждать? — спросил кто-то из женщин.
Я оглядел покупателей. И решил отпустить тех, кто с детьми. И двух бабулек тоже отпустил. Остальных, несмотря на легкое возмущение граждан, придержал на всякий случай. Пока ждал приезда группы, стал потихоньку, уже не так громко и показательно беседовать с некоторыми покупателями, но никто ничего не видел. И этого типа в кепке никто толком описать не смог. Ну был мужик, ну в кепке. Промелькнул и был таков, кто же его рассматривать будет.
Первым на место происшествия приехал Кулебякин. Пока бобик собирал группу, шеф прикатил на своей служебной «Волге».
— Морозов! Ядрена сивуха! Что тут у тебя?!
— А вы не знаете? — прищурился я.
— Матвея Исааковича зарезали… — поджал губы начальник. — Уважаемый человек был. Скоро съедется сюда вся Зарыбинская рать… эх… Что за день такой?
Я не сомневался, что прибудет прокурор и иже с ним. Товарищ Миль имел весомую репутацию в городе, кипишь обещал быть знатный.
Опять, как с писателем. Только из области никого не предвиделось. Писатель-то был культурной величиной большего масштаба. А Миль представлял всё больше местечковые интересы.
— Петр Петрович, — обратился я к начальнику. — До приезда группы остаетесь за старшего. Там я выставил охранять кабинет местного грузчика Чудинова. За ним тоже приглядывайте. И людей не выпускайте, я, конечно, их не подозреваю, но, может, при беседе в более узкой обстановке кто-то что-нибудь и вспомнит.
— А ты куда? — вытаращился Кулебякин, слегка обалдев от того, что не то я перед ним отчитываюсь, не то его отчитываю.
— За Мухтаром. Ключи дайте от «Волги», я своего, кхм, водителя отпустил. Он перепугался слишком. Первым труп обнаружил.