Начальник милиции. Книга 6

— Ты чего, Саныч? Я стараюсь, стараюсь, а он — угу… Чего не так?

— Ты молодец, друг, вот только меня сейчас Сафрон беспокоит. Никаких следов в городе, видимо, слинял гад за его пределы. Эх… И знать бы еще, что за фифа со свертком газетным в руке ему помогала. И что такого было в этом свертке?

— Насчет девицы не знаю, а вот Сафрон этот, здесь в городе, — вдруг заявил Эдик.

Я даже вилку отложил.

— Откуда сведения? — насторожился я, но на самом деле мне улыбнуться захотелось от такой приятной новости.

— Я тут с барыгами местными общался вчера, — бубнил фарцовщик, разжевывая пельмень. — Так вот… Мужик, по описаниям похожий на Сафрона и хромой, покупал у одного мастера нож охотничий. Самодельный.

— Что за мастер? Где живет?

— Пока не узнал, сам понимаешь, что осторожничают, за изготовление и сбыт холодного оружия у нас ведь ответственность предусмотрена. Но я работаю над этим, ищу подходы.

— Молодец, Эдик, — похлопал я друга по плечу. — Поторопись там с подходами. И все-таки тебе в оперативники надо, а не тряпками торговать…

Я покачал головой и снова взялся за еду. Дела делами, а пельмени были знатные.

— Не-е… Там у вас много не заработаешь, да и стрелять я боюсь. Вот бы были у нас частные сыщики, как за границей. Я б пошел.

— Толку от них ноль, поверь мне. Только за женами и мужьями неверными следить.

— А зачем за ними следить? — опешил Эдик, а я понял, что сказал лишнюю информацию, и стал выкручиваться.

— Ну, у буржуев же всё не как у людей. Брачные контракты всякие, это как договор, только между супругами, и если кто изменил, то виновник остается при разводе ни с чем.

— Ха! Во чудные…

— Слушай… а твой китаец, который Жору-кинолога лечит, он еще чем-то таким обладает? Ну, экстрасенсорным, я имею в виду.

— Чем, чем? — пельмень застыл у Эдика во рту.

— Ну… Мысли там читает, гипноз или прочая ерунда.

— Телепатов не существует, — авторитетно заявил фарцовщик. — А китаец этот только иголочками орудует. Никакими гипнозами не владеет. А тебе зачем? Хочешь погадать, куда Сафрон сбежал? Хе-хе.

— Почти… — я задумчиво водил вилкой по пустой тарелке, пельмешки-то прикончил уже, наелся и выводил узоры в остатках сметаны. — Есть свидетели у меня, видели они эту мамзель, которая Грицука освободила у них из-под носа. Старшина и сержант из медицинского вытрезвителя. Но понимаешь, какая петрушка, они описать ее не могут толком. Пробовали словесный портрет составить, фигня какая-то выходит. То ли они врут, то ли реально ведьма какая-то была, заклинание забывчивости наложила. Я в магию и инопланетян не верю, конечно, но уже не знаю, что и подумать. Как этих гавриков заставить вспомнить лицо женщины, сообщницы? Чую, что если бы узнать ее внешность, это, ой, как продвинет расследование.

— Э-э. Тут китаец не поможет, — покачал головой Камынин.

— Жаль, — ковырнул я вилкой дно тарелки до противного скрипа.

— Бабка Аграфена поможет, — заявил вдруг Эдик.

— Кто? — отложил вилку и уставился на друга.

— Да это местная гадалка, целительница. На берегу живет, крайний дом у леса. Ты что, не слыхал про такую?

— Гадалка? — скептически пожевал я нижнюю губу. — Я же только что сказал, что в барабашек не верю.

— Да нет! Это другое! — стал защищать местную провидицу Камынин. — Аграфена Тимофеевна многим помогла. Порчу снять, это для нее раз плюнуть.

— Не порча это, а разговорить надо обалдуев служивых.

— Ну дык ты сам говорил, что их заколдовали…

— Да это так, к слову, — отмахнулся я, а про себя подумал, жаль, нет еще в СССР детекторов лжи, проверить бы их на полиграфе.

Но может и бабка сгодится. Скажу ребяткам, что она все видит, насквозь. Полиграф в моем ушедшем будущем времени тоже ведь на этом частично основан. Люди верят, что он безошибочно считывает вранье, и не пытаются обмануть машину. Хотя машина далеко не совершенна, а патологические психопаты, например, так вообще легко ее показаниями манипулируют. Потому что эмоции у них искажены, и восприятие действительности совсем другое.

— Ладно… Что за гадалка? — вздохнув, придвинулся я к Эдику ближе. — Рассказывай.

* * *

Я зашел в здание медицинского вытрезвителя и мигом построил его личный состав в коридоре. Всех, кроме фельдшера. Пожилая тетя-медработник числилась у нас гражданским служащим. И теперь заперлась у себя в каморке, чтобы не смущать коллег.

— Итак, орлы, — я прохаживался перед строем, заложив руки за спину. — Все вы знаете об инциденте, который случился на днях. Служебную проверку проводит главк. По факту побега возбуждено уголовное дело. Так не годится, товарищи, из-за неграмотности и профессиональной некомпетентности некоторых сотрудников на отдел может лечь несмываемое пятно, если не найдем беглеца. Сегодня я утвердил план дополнительных занятий в рамках служебной подготовки для рядового и младшего начальствующего состава. Будете усиленно изучать нормы УПК, УК и наши ведомственные приказы, регламентирующие служебную деятельность, связанную с охраной и конвоированием подозреваемых и обвиняемых.

Строй вздохнул, но не слишком грустно. Ожидали они от меня и более жесткого разноса. Но я понимал, что милиционеры здесь — зачастую бывшие рабочие и колхозники, которые приехали в город для трудоустройства в милицию по комсомольской путевке. И именно моя задача — сделать из них профессионалов. Даже те, кто отработал много лет, смотрелись еще совсем зелеными. В условиях тихого Зарыбинска эволюционировать приходилось долго. Это с моим приходом в городе вдруг стали случаться громкие преступления. Может, это совпадение, а может, петля судьбы специально пыталась меня осадить, как-то вернуть баланс после моего попаданства в прошлое. В любом случае, мне пока удавалось переиграть ее, а дальше будем работать в прежнем ключе. Ведь не зря же у меня второй шанс появился прожить жизнь заново.

— Ну а проштрафившихся ждут общественные работы по благоустройству прилегающей территории, — строго проговорил я, выискивая в строю виновников недавнего инцидента. — Лифанов и Корчиков, выйти из строя.

Сержант и старшина, понурив головы, шагнули вперёд.

— Вот они, красавцы, — цокнул я. — За мной, шагом марш.

Я направился к выходу, милиционеры пошли за мной.

— Александр Александрович, а что делать надо? — когда мы вышли на улицу, спросили парни, готовясь к трудовой повинности. — Может, мы переоденемся? У нас сменка в кабинете есть.

— Отставить переодевания, — подмигнул я. — Это работа не с лопатой и граблями, это секретное задание. Слушай мой приказ — никому об этой операции ни слова.

Парни опешили, но закивали.

— Не слышу?

— Так точно, товарищ капитан! — в голос отрапортовали милиционеры.

Глава 11

Я ввел Лифанова и Корчикова в курс дела. Так и сообщил — есть провидица, и она поможет им вспомнить ту женщину, которая освободила Грицука. Парни насторожились. Хмыкали, мол, мы ж комсомольцы и во всякую ворожбу не верим.

— Я тоже не верил, — загадочно проговорил я. — Пока бабуля не помогла раскрыть пару запутанных преступлений. Она видит насквозь буквально любого человека.

Я ткнул в эту парочку пальцем.

— Прямо уж насквозь? — почесал затылок Лифанов, а Корчиков тоже напрягся и поглядывал на старшину, будто ждал от него совета или знака.

Что-то темнят парни… Использую-ка гадалку как детектор лжи. Может их запугали? Или, чем чёрт не шутит, загипнотизировали? Гипноз и околомистические штуки сейчас цветут буйным цветом, пошатнув у некоторых советских граждан незыблемые атеистические воззрения, и тут порой главное — просто поверить. Вот и проверим. Эдик, конечно, заверял, что Аграфена вовсе не шарлатанка, а потомственная колдунья, но я буду полагаться на факторы доказанные. Например, о том, что мнимый эффект — это тоже эффект.