Начало пути
Шрифт:
И благородных! Ну а что? Оборотни покусали, к примеру, отряд паладинов. Я слышала — они тут шибко честные и помешаны на добродетели. Во-от. Ну паладины не поняли, что произошло, а через месяц в полнолуние обратились в волков. Сейчас придут в себя и…
Волки удивленно изучают ведьму, весело хихикающую на ветке. Было полное ощущение, что она сошла с ума. Впрочем, если бы они знали, в скольких передрягах она уже побывала и как ее недавно турнул из замка некромант, они бы так не удивлялись. Тут нервы выдержат не у каждой.
05:54
Рассвет.
Солнце
Смотрю вниз, ожидая, когда начнут превращаться. Нет, я понимаю, что все, что нафантазировала я себе, слегка нереально. Но хоть что-то сбыться должно. Генерал, к примеру, оборотень точно. Говорил же. Пусть и всего одно словно. Так что…
Хм… Руку перестало дергать. Задумчиво шевелю ею, разглядывая на свет, пробивающийся сквозь чахлую крону.
Странно. Ощущение потери. Причем большой такой потери… Невосполнимой. Вроде одна была, одна и осталась. С магом что-то? Не. Вряд ли. Я так тонко чувствую этого изверга, что точно знаю — он живее всех живых, зараза. Тогда что?
Ладно, неважно. Вон вожак начал крутиться, его явно выламывает, шерсть клочьями осыпается.
Хе-хе, один голый мужичок у меня сегодня все-таки будет.
05:54
Эльф медленно приходил в себя, лежа на каменном полу. Тишина. Никого нет. Последнее, что помнит, — очень сильная боль, словно его разрывало на много маленьких кусочков, и так плохо было, так плохо.
— Да, недооценил я узы кровников. Ты ж не воздушный и не земляной. И даже не огненный. Ты кровник. Прости.
Эльф привстал и огляделся. Перед глазами все плыло в алом тумане. Очень хотелось пить.
— Ну чего, жив? Жив. В списке тебя не было, значит, жив. По-другому и быть не могло.
— Смерть?
— Не называй меня так часто. Не кличь беду на свою голову. А то буквы проявятся, и заберу тебя. Придется. Хоть и не хочу теперь работать… много.
— Что… что произошло?
— А ты не помнишь? Ты все кричал, чтобы я связь разрубил, а того не знаешь, что связь та кровная. Между душами… Все равно что влюбленный попросил бы заставить не любить. Больно это, трудно, но ты так просил, а я не хотел отказывать.
— Связь?..
— Цела.
Эльф поморщился и кое-как встал. Его шатало, вскоре он уже снова сидел на полу, тяжело переводя дух.
— Да не переживай ты. Ну подумаешь, останешься таким. Все равно она бы тебя не полюбила.
Алые глазки яростно сверкнули, эльф зашипел сквозь сжатые зубы.
— Да не злись, не злись. Я просто вижу, где может быть любовь, а где нет. Но вам, живым, это рассказывать бесполезно. — Третий сын смерти вздохнул и завозился в углу. — Ладно. Пора мне. Благодарствую за оптимизатор и зелье. Но вишь как… никак.
— Ты у меня в долгу, — тихо.
— А?
— Ты у меня в долгу. Я, может, и маленький, но договор читал. Он был мелким шрифтом набит. Ты в долгу! И долг отдашь тотчас, как я захочу.
Его горло сжали ледяные щупальца, а кожу проткнули острые иглы, высасывающие жизнь.
— Ты еще маленький. Многого не понимаешь. Много не знаешь. Не тебе, вышедшему из защитного круга, что-то от меня требовать.
— Это пентаграмма… — прохрипел Кноп, пытаясь расцепить захват.
Тихий смех был ему ответом:
— Даже это сделал неверно.
Потом его отпустили, он упал, закашлявшись и едва
не теряя сознание от боли, его трясло и внутри словно ледышку положили.— Так и быть, Кноп. Я верну тебе твое желание. Но смотри, не перегни палку.
Шепот отдавался в ушах, нарастая, взвиваясь воздушными вихрями и заставляя кричать, чтобы не лопнули барабанные перепонки.
А потом все прошло. Резко так. Все исчезло. Лаборатория больше не была зловещей. Вокруг не царил туман. Свечи давно погасли, а маленький эльф упал на пол, застонал, свернувшись в клубочек, и в который уже раз потерял сознание.
06:00
Сижу на дереве, смотрю вниз. Н-да-а… я его себе как-то по-другому представляла. Косматее, что ли. Взгляд такой волевой должен быть. А то что это… Волки вон тоже все в недоумении, ходят кругами вокруг свернувшегося в позе эмбриона тела, нюхают, рычат, пытаются сообразить, что с ним дальше делать.
06:12
Он проснулся! Как раз когда ближайший волк раззявил пасть, чтобы куснуть кусочек. Есть-то хочется, голод не тетка, а тут, нате вам, все готовенькое. Теплое, еще дышит и не сопротивляется. Ну почти. Глотку он ему пережал мощно. А когда я увидела бугры мышц, перекатывающиеся под кожей, мне и вовсе стало интересно.
Волк хрипит, стая рычит. А этот медленно сел, ощерился и та-ак рявкнул. Я сама чуть с ветки не упала. Зато эффект — мгновенный. Волки, поджав хвосты, отступили на шаг. Радостно машу ему ручкой, пытаясь привлечь к себе внимание, главное, чтоб копыта раньше времени не заметил, а то мало ли как местные оборотни на нечисть реагируют. Доказывай потом, что ты случайно некроманту под горячую руку попалась.
Хм. А он на меня и не смотрит. Ну зыркнул разок, и все на этом. Хмуро его разглядываю, понимая, что обиделась. Мечта о прекрасном спасителе улетучилась как дым. Эх, зато у него виски седые. Немного. И он страшно мускулист. От него за версту разит этим самым… животным магнетизмом, так что временно прощаю мужику все. Да и потом, он занят, вокруг него стая волков, которые вот-вот придут в себя и сообразят, что их больше.
06:34
Мужик эффектно всех раскидал. Подхватил ближайшее поленце и так всех… Ух! Только челюсти да ребра трещали. Сижу, ерзаю, болею за наших. Наши побеждают!
06:44
Все. Последний волк убег. Мужик бросил поленце, огляделся, пожал плечами и куда-то пошел.
— Эй, а я?
Вот так мы и познакомились. И встреча эта будет описана в веках…
06:45
Пронзительный взгляд, он повел плечом и пошел дальше.
— Оборотень, генерал! Постой! — Лезу вниз, ломая ветки. — Э, да погоди!
Догоняю, запыхавшись, иду рядом, с интересом его разглядывая. Он, кстати, ничего такой… симпатичный даже, черты лица правильные, глаза карие, седина на висках… я повторяюсь? Но это мой пунктик. Так что сорри.
— Я Сиггун. А тебя как звать?
Тишина.
— Слышь, ты, я Сиггун. А как тебя звать?
Тишина.
— Я ГОВОРЮ… — точнее, ору уже.
— Я охотник.
Отпрыгиваю. Не люблю, когда на меня орут… Он всегда так с девушками общается?