Начало пути

– Слушаю тебя Леша, - Зорин деловит и собран.

– Игорь Семенович, мой отец поговорил с секретарем райкома партии по поводу открытия военно-патриотического клуба. Предварительное «добро» получено. Сегодня, я буду знать все подробности. Подозреваю, что вам, как руководителю будущего клуба придется встречаться с комсомольским, партийным и военным начальством. Если это, возможно, я бы тоже хотел присутствовать на этих встречах, как инициативник и ваш помощник.

– Значит, дело сдвинулось, - Семенович задумывается, - это хорошо. Поговори с отцом, узнай все, а потом мне расскажешь. Взять тебя с собой я не против. Тем более что изначально это твоя идея. Многое ты будешь решать, и делать сам.

Наставник делает секундную паузу и продолжает:

– Я вижу, что ты удивительно зрелый и ответственный человек для своих лет, поэтому доверяю тебе полностью, особенно после случая с грузовиком, - подчеркивает он, - Мы с ребятами тебе во всем поможем.

– Тут есть еще один вопрос. Хочу вас попросить подойти со мной к военруку нашей школы, - продолжаю я, - есть интересная идея, которая позволит привлечь народ в наш клуб…

Излагаю свой замысел Зорину. Он с уважением смотрит на меня.

– Неплохо, неплохо, - наставник довольно потирает подбородок, - может хорошо получиться. Но нужно еще с Всеволодом Аркадьевичем поговорить, чтобы он дал согласие. И время выбрать, когда эта площадка будет пустая. Знаешь что, пообщайся предварительно с Вероникой, она точно поддержит эту идею, и заодно подскажет, как к отцу нужно подходить, и какие доводы приводить. А потом я схожу к Подольскому сам.

– Так и сделаю, - киваю я, - сейчас она уже убежала, в понедельник после тренировки с ней пообщаюсь. Посоветуюсь в Вероникой, вы поговорите с Подольским, и если все будет нормально, пойдем вместе к Дмитрию Михайловичу.

– Ты только учти, - наставительно поднимает палец тренер, - задумка у тебя очень хорошая, но и ответственность будет большая. Ты должен сам показывать пример всем остальным, и отвечать за всех и за каждого. Не передо мной, а перед собой в первую очередь.

– Я знаю, - тихо отвечаю наставнику.

Если бы ты знал Игорь Семенович для чего это мне нужно и что я планирую сделать…. Очень хотелось бы посмотреть на твою реакцию…

– Больше вопросов никаких нет? – уточняет Зорин

– Все что хотел, я с вами обсудил.

– Ну и отлично. Может чайку? – наставник лезет в ящик за кипятильником.

– Нет, спасибо. Мне нужно бежать. С отцом еще поговорить надо, - вежливо отказываюсь от предложения радушного хозяина.

– Тогда до встречи, Леша, - тренер протягивает руку.

– До свидания, Игорь Семенович, - крепко жму стальную ладонь наставника.

19 сентября 1978-ого года. Вторник

Капитан Трофимов устало потер ладонями покрасневшие глаза. Страшно хотелось спать. Ночью пришлось трястись в УАЗике, возвращаясь из командировки в столицу, а утром он уже сидел в своем кабинете.

Ранее Трофимову пришлось пробыть целый день в небольшом особнячке на Предчистенке, где располагался Особый Отдел КГБ по Московскому Военному округу.

Капитана вызвало начальство. Официально для отчетности о проделанной работе. Неофициально, после «разбора полетов», его «имели» в самых разнообразных эротических позах.

Сначала подчиненного «приводил в тонус» полковник Кириллов.

– Как-то все у тебя слишком хорошо Трофимов, - лицо заместителя ОО КГБ скривилось в издевательской ухмылке, - Тишь, да гладь, божья благодать. Ничего не происходит, за исключением каких-то мелочей. Все хорошо прекрасная маркиза?

– Василий Афанасьевич… - начал неуверенно отвечать капитан.

– Помолчи, - тяжелая ладонь полковника раздраженно хлопнула по лакированной столешнице, - Так не бывает! Что-то ты просмотрел Сергей Петрович. У тебя не возникает такого впечатления?

– Пока нет, - осторожно ответил особист.

– Ладно, - Кириллов рывком встал, отодвинув стул, - пойдем, нас на ковер вызывают.

Через пять минут они уже сидели в кабинете начальника ОО Иванова. 60-летний представительный мужик, прошедший всю войну от Черновицкой области до стен рейхстага и успевший побывать оперуполномоченным ОО НКВД и ОКР СМЕРШ был суров и немногословен.

– Трофимов, ты, что там совсем мышей не ловишь? – от начальственного рыка задрожали стекла, - Может тебя на незаслуженный отдых отправить, по служебному несоответствию?

Капитан стоял перед генерал-майором вытянувшись по струнке, с каменным выражением, получая разнос. Но пылающее жаром лицо, стиснутые зубы и прозрачная капелька, медленно ползущая по виску, выдавали его состояние.

После небольшой воспитательной порки подчиненного Леонид Георгиевич успокоился.

– Значит так, Трофимов. Иди и работай. Имеются сигналы, что не все ладно в твоей части. Полковник Чернов очень расслабился. И своих подчиненных распустил. Делай что хочешь, но дай мне результат. Я хочу знать правду, что там у тебя происходит. Ты все понял?

– Так точно товарищ генерал-майор, - Сергей Петрович вытянулся в струнку, рука отработанным движением метнулась к фуражке, отдавая честь, - Разрешите обратиться?

– Обращайтесь, - буркнул Иванов.

– А что за сигналы товарищ генерал? Можно хотя бы в общих чертах узнать? – смущенно поинтересовался капитан.

– Все вопросы к Кириллову. Он все расскажет и покажет. Свободен, - рявкнул генерал-майор.

Трофимову пришлось повторно откозырять и выйти. Через минуту к нему присоединился полковник.

В своем кабинете он ввел подчиненного в курс дела.

– Пришла анонимка, - лаконично объявил полковник, - на, полюбуйся. Начальник подтянул к себе стоящий рядом пузатый портфель из потертой коричневой кожи, щелкнул латунным желтым замком, отбрасывая назад мягкую толстую крышку. Василий Афанасьевич деловито покопался в его недрах, удовлетворенно хмыкнул, вытянул тоненькую прозрачную папочку, достал исписанный неровным подчерком лист бумаги, и бросил его на стол перед особистом.

Капитан быстро пробежал глазами текст, и поднял глаза на своего начальника.

– Что скажешь Трофимов? – под тяжелым взглядом Василия Афанасьевича капитан почувствовал себя неуютно.

– Это бред, - уверенно заявил особист, - Чернов – настоящий коммунист, образец советского офицера. Он всегда был верен нашей Родине и партии. Никакой антисоветской риторики от него быть не может. Александр Константинович Шелестов неоднократно защищал интересы нашей страны в самых разных странах, работал военным советником в Анголе и Вьетнаме. Я его очень хорошо знаю. Это проверенный товарищ. Все, что написано в письме – чушь собачья. Какая группа антисоветчиков? Да если бы кто-то из них плохо сказал про партию или Леонида Ильича, через полчаса, я бы уже знал все, в самых мелких подробностях. Для этого там и сижу.