Начало Водолея

Он сошел с движущейся дорожки и сел под вязом, опускающим свои ветви до самой воды, на берегу реки сел за крошечный столик, и тотчас же он покрылся, как в сказке, немыслимыми яствами.

Одно было другого вкуснее. Наш Герой насытился, на мгновенье, забыв, что его телу это уже совершенно не нужно.

Но, насытившись, Наш Герой внезапно почувствовал новый прилив сил, видимо, и в яства были заложены специальные программы. Он еще помнил свое тело, и оно, также как и его прошлая профессия, было его стимулом и памятью.

Откинувшись, он почувствовал себя совсем юным и легким. Настроение было превосходным.

И вдруг Наш Герой понял, быть может, главное в этом уроке, - он понял, что все, что ему теперь показано: и сад, и все, что он видит, - и есть тот самый ВедъдъВ - гигантский, искусственно выращенный мозг.

И, повинуясь программе, взявшей его в свою орбиту, заложенной в этом непостижимом сооружении, созданном, бесспорно, мыслящими существами, он стал вести диалог с этим гигантом - и мозг отвечал ему.

Они общались недолго и необычно, однако понимали друг друга.

– Чем я могу помочь вам?
– таков был первый вопрос Нашего Героя после, конечно, приветствий.

– С вашей помощью мне хотелось бы перестать ошибаться, - говорил незримый собеседник, и именно в этот миг Наш Герой почувствовал поцелуй на руке.

– -Я всемогущий, - продолжал он, - а меня хотят сделать несчастным, а это значит, не всемогущим.

– Что вы имеете в виду?
– Наш Герой начал уже о чем-то догадываться.

– Я машина, и объем моего мозга позволяет программировать, прогнозировать, предопределять все. И это все в абсолюте.

– Но кто вам угрожает?

– Мыслящие существа.

– Но ведь вы сами мыслящее существо.

– Я - машина, кибернетический организм, и все мои поступки предписаны символами программы. А ваши поступки, извините. Пока еще моделируются обстоятельствами, выраженными эмоциями.

Наш Герой думал над его словами минуту, а по понятиям собеседника вечность.

– То есть, если я вас правильно понял, вы хотите остаться машиной и не хотите переходить в иную категорию, становиться живым существом?
– наконец сообразил он.

– Вы правильно меня поняли. Я прошу вас защитить меня, потому что в ближайшем секторе произошел сбой программы. И вследствие этого из меня можно сделать Homo Sapience и, тем самым, обречь на несчастье.

– Что я могу сделать для вас?

– Я - прецедент. Став живым, я обрету возможность страдать, а следовательно, еще больше ошибаться, поэтому прошу вас помочь мне.

Наш Герой не знал, что сказать, что делать, как себя вести, ведь машина просила, просила у него помощи в том вопросе, по которому он с ней, не забыв свое земное существование, не утратив полностью воспоминание о плоти, придерживался противоположных точек зрения.

И все же раз эта машина позвала именно его, он обязан был помочь этому ВедъдъВу.

– Скажите, а почему из вас хотят сделать живое существо?
– спросил он.

– Сбился компьютер бытия. Его программа посчитала, что мне так будет лучше.

– Но ведь, может быть, он прав?

– Именно, но я не смогу работать, я буду думать только о воспроизводстве, мне уже готовится пара. Я знаю это - мой мужской вариант... Им, моим создателям. Надоело делать нас самим, они хотят научить нас воспроизводиться.

На услышанное пока Нашему Герою нечего было сказать.

А машина заговорила снова:

– В 13 секторе Эпсилона, в год 0,0003-2, вы обнаружите свидетельства о том, что и земляне когда-то тоже были машинами. Но вас научили воспроизводству.

– ...И Наш Герой в этот момент почувствовал такую негу, такое томление, какое всегда ощущал он на далекой планете Земля как раз в тот самый миг, когда любимая женщина целовала его в губы и горящие ее глаза отключали в нем сознание и заставляли чувства главенствовать над его телом.

Наш Герой уже понял, что отныне его мозг не посещают праздные мысли. И все. Что теперь происходит в его сознании. Есть высшее откровение.

Почти мгновение он увидел богатое убранство квартиры. В огромном холле спиной к нему сидела в огромном кресле его жена и с кем-то вела беседу.

У Нашего Героя больно сжалось сердце (он вновь, но всего на мгновение, почувствовал себя из плоти), напротив нее в таком же кресле сидел пожилой, обрюзгший человек. Это был Дженти.

"Этого нет пока, - прозвучал в сознании Нашего Героя неведомый голос, это пока еще ее представление о будущей, после твоего исчезновения, жизни".

Видение исчезло.

Наш Герой встрепенулся. Только что им увиденное и воспринятое им было ему очень знакомо по ощущениям. У него было точно такое состояние, как бывало, когда он заканчивал работу и отрывался от письменного стола.

Но стола никакого на десятки тысяч световых лет от той точки, где он находился, не было, были звезды. И еще было удивительное сияние таких цветов спектра, которое невозможно себе вообразить, не увидев. Эти цвета никогда не видел глаз жителя Земли.

Глядя на сияние цветных светил, он продолжал куда-то двигаться, и все та же сила, намеревающаяся заставить его, с помощью тестов, и уроков, и импульсов, постичь мирозданье, влекла его прямо в это кипящее сияние, в котором уже отчетливо проглядывались исполинских размеров строения. О Дженти он забыл и потом только понял, что опять ему был преподнесен урок: мирские заботы - это тоже литература, которая имеет великолепное свойство забываться.

Через мгновение Наш Герой оказался в одном из таких строений, назначение которого ему было теперь совершенно понятно, особенно после того, как он обнаружил там, что все стены увешаны слишком знакомыми по земной жизни ликами.

За доли секунды Наш Герой обнаружил здесь изображения и Моисея. И Христа, и Саваофа, и Будды, и Аллаха, и еще десятков и сотен богов, против изображения каждого лика ниже его находился экран с невероятным количеством кнопок, с обозначенными под ними символами.

"Почему это так похоже на наши земные конструкции, - спросил сам себя Наш Герой и немедленно сам себе ответил: почему: да потому, что все, что он видел, на самом деле снова существовало в иной материальной плоскости, а в реальности своей было совсем не таким, как это представлялось ему.

Но Вселенский Разум (ВеРа) пока еще не хотел пугать его вещами непредставимыми и поэтому устроил все так, чтобы все это было увидено им без боли.

Павильон, в котором находился Наш Герой, видимо, предназначался только для связи с Землей, мириады других павильонов были видны из стеклянных его окон. Они уходили в космос, заполняя его, и по мере удаления казались прозрачными и исчезали в далеких туманностях.