Начало
Шрифт:
2 марта 1987 года, понедельник
Приехал на работу с опозданием. Коли не было, он уехал на другой объект. Прибежал Николай Иванович, кричал на меня. Таким злым я его никогда не видел. Всё из-за того, что я проигнорировал кросс. Толя сначала взбесился из-за того, что я не вышел на лыжню, но выпив чая, отошёл.
Сегодня я встретился с главным редактором нашей внутриобъектовской газеты «Алмаз»,. Он просил немедленно сдать заметку, посвящённую восьмому марта. Но не простую заметку, а чтобы в ней умело переплетались тезисы апрельского и январского пленумов ЦК, а также «ускорение» и «перестройка». Сколько я ни пытался, ничего не получилось. В конце концов, решил пойти завтра к главному редактору и отказаться от почётного звания редактора. Такие заметки я писать не могу.
Весь
Дома занимался под музыку. В последние дни я это практикую. Состояние заметно улучшается. Звонил Анне, — долго разговаривали. Она рассказывала о своём посещении Ленинградского балета и тонко дала понять, что тот, с кем я её видел, это просто друг, который знаком с известными артистами и дурно о них отзывается. Из чего я должен был сделать вывод, что она не любит ни друга, ни знаменитых артистов с которыми тот её знакомил, а любит только меня. Читал книгу Василия Шукшина: «Я пришёл дать вам волю», осталось совсем чуть-чуть. Читал последнюю главу. Мне очень нравится.
Глава 11 Идиот. Открытие Тарковского
3 марта 1987 года, вторник
С утра нашлась работа на Лабораторном корпусе. Я через трафарет печатал краской номера лифтов. Все руки красные, как у убийцы. Весь день провёл на Лабораторном. После работы заехал домой, позвонил Женьке. Договорились встретиться на «Курской». Я ждал его в метро и смотрел, как по переходу движутся люди. До чего интересно наблюдать за «людской рекой». Правда, надолго не хватает. Слишком часто меняются образы.
Пошли мы с Женькой в театр им. Гоголя на спектакль «Сорок дней». Спектакль новый, поставил Серенко. Пьеса Сергея Есина. Сегодня спектакль показывали в шестой раз, на поклон выходил режиссёр, благодарил актёров и кланялся вместе с ними. Спектакль больших эмоций не вызвал, но мысли в голове завертелись. По-новому открылся актёр Тюрин. Сегодня я понял, что люблю театр. Что это за чудо! Поговорил со знакомой продавщицей программок. Она всегда меня привечает и делится новостями театра.
4 марта 1987 года, среда
Сегодня целый день работали на Лабораторном. Поздравили Чекурова с Днём рождения и подарили рубашку в клеточку. Толя, Коля, Валера выпили спирта, а мы с Борисом ели вместе с женщинами торт, принесённый именинником. На Лабораторном корпусе кроме нас четверых трудились Галина Алтухова с Мариной Авдеевой, которых взяли для наведения порядка.
Играли в домино. Проиграли. Звонил Женьке, но дома его не застал. Поехал к афише на «Добрынинскую» и стал свидетелем страшной картины, — горел Львовский автобус. Да так сильно горел, как будто был забит горючесмазочными материалами. Клубы чёрного дыма заволокли полнеба. Собралось множество зевак. Я не стал смотреть, в кино также решил не ходить. Приехав домой, читал Шукшина «Я пришёл дать вам волю» и Литературную газету, которую принёс почтальон. Купил на завтра билеты в театр Советской Армии на спектакль «Идиот».
5 марта 1987 года, четверг
Холодно. С календаря смотрит на нас весна, а на улице февральская погода. С утра все вместе ходили на Лабораторный корпус сдавать лифты. Приехал типичный вор и взяточник времён Л. И. Брежнева в дублёнке и норковой шапке. Машины принял, хоть они и не ходили, как следует. Он видимо получил что-то, был очень ласков и осматривал всё формально. Вернувшись с Лабораторного, мы получили деньги. Я в размере семидесяти трёх рублей пятидесяти копеек. У Марины Авдеевой сегодня день рождения. Она угощала шампанским. Шампанское пошло, как газированная вода. Даже не почувствовал градусов, но потом в голове зашумело. Выпили грамм по двести. Играли с Борисом в домино против Толи и Андреича и проиграли им. Что-то часто стали проигрывать.
Встретились с Женькой в семнадцать тридцать на «Добрынинской» и поехали в театр Советской Армии. По дороге
зашли в «Богатырь», я купил себе ветреник, для весенних пробежек и майку с длинными рукавами. В раздевалке театра нам долго навязывали бинокль. Но мы устояли, не взяли. Смотрели «Идиота» в малом зале. Декорации интересные, — серые лохмотья, как паутина, свисали со всех сторон. Спектакль шёл три часа сорок минут. Первая половина обрадовала, я был доволен игрой актёров, а вторая часть подкачала. Но всё равно впечатление громадное! Князя Мышкина играл актёр театра Моссовета Аристарх Ливанов. Хорошо играл. Стал я за собой замечать, что после каждого хорошего спектакля для меня словно новая страница жизни открывается. Словно пускают подняться на очередную ступеньку, ведущую вверх. Огромный прилив сил, желание жить и работать.6 марта 1987 года, пятница
С утра Константин Андреевич решил опохмелиться и выпил стакан разбавленного спирта. После чего, забыв в мастерской ключи от квартиры и собственное имя, отправился домой. В одиннадцать часов приходил начальник отдела с заместителем, поздравляли наших женщин с праздником Восьмого марта. Мы также женщинам вручили заготовленные шампуни и сходив в столовую за эклерами, угощали их за свой счёт сладостями.
Коля на больничном, Толя звонил из дома и приехал только в четырнадцать часов. Так что сидели в мастерской вдвоём с Борисом. Я писал стихи, сидя за Толиным столом. И пришёл к мнению, что если бы работал по восемь часов над стихами, то писал бы их не хуже Маяковского. Но так как это в данный момент невозможно, то и мечтать об этом не стоит.
Встретились с Женькой на «Курской». Пока его ждал, в голове слагались стихотворные строчки. Одна лучше другой. Записать, к сожалению, не получилось. Пошли в кинотеатр «Новороссийск», там нет ничего нового. Отправились в кинотеатр «Спорт» на картину «Сталкер» Андрея Тарковского. Я думал, что это скучный и даже нудный фильм, но опасения мои не подтвердились. Лента живая и насыщенная. Актёрская игра на высшем уровне. И свет, и цвет, и музыка, — всё на месте. Это и есть, наверное, настоящее искусство. Где всё на месте, все при деле. Как у матери-природы. А дома, вечером, не успев отойти от «Сталкера», я прочитал статью о других фильмах Андрея Тарковского, которые тоже будут показывать. «Ностальгия» и последний, по-моему, «Жертва», нет «Жертвоприношение». Неплохо бы посмотреть работы такого мастера. Одно плохо. Совсем ещё недавно ругали его последними словами, я всё это помню. А теперь хвалят. Как-то это некрасиво.
7 марта 1987 года, суббота
Спал долго, встал поздно. Позавтракав, сел за творческую работу. Отец отвлёк от творческого процесса, сказав, что приехала Ярмарка. Оказалось, другое приехало. Выездной пункт по приёму стеклопосуды. Отец пошёл и сдал посуды на шесть рублей. А я сидел и трудился. Как только голова уставала, брал книгу. Сегодня дочитал Шукшина «Я пришёл дать вам волю».
К восемнадцати часам я закончил работать и позвонил Женьке. Встретились на «Курской». В театре Гоголя — «Верховный суд», мы этот спектакль видели. Я даже дважды смотрел его. Пошли в «Новороссийск» на «Покаяние», тоже второй раз. Фильм пошёл хорошо. Многое заметил из того, что при первом просмотре пропустил. Приехав домой ровно в полночь, я попал на интересную передачу. Информационно-развлекательную. Шла передача до часа ночи. Есть накладки, но это эксперимент, пусть пробуют.
Понравилось и то, что проявляют инициативу, собирают бутылки. Раньше такого не было. Всё что делается для людей, приветствую обеими руками. Ненавижу всё то, что мешает жить.
Глава 12 Броневой, Задорнов. День рождения Коли
8 марта 1987 года, воскресенье
Вот и Восьмое марта, — а мы к нему не готовы. Сказать по правде, и не желали готовиться. Есть у меня внутри что-то противящееся всеобщему психозу. Если гонят в комсомол, душа противится. Если все везут цветы и поздравляют с непонятным для меня праздником, я этого тоже делать не могу. Вижу, что основная масса мужчин делает это принуждённо, чуть ли не с ненавистью. Быть в их числе не хочу. В последнее время стал нетерпим ко всякого рода глупости и обману.