Надежда (Книга стихов)

"Не хочу! Не буду! Лучше - розги..."

И вдруг дворник крикнул на весь двор,

Чтоб на окна клеили полоски.

Засмеялся я отцу в глаза,

В серые, уже не озорные:

И еще тянулось полчаса,

Прежде чем запели позывные.

...Взявши кружку, ложку, вещмешок,

Молча мой отец из дому вышел.

И никто мне помешать не мог.

И чертежник из меня не вышел.

86

СОСНЫ

Сосны загораживают свет,

И темнеет в восемь...

Впрочем, у меня претензий нет

Ни к одной из сосен.

В сумерках деревьев красота

Даже величава,

Хоть открыта мне не высота,

А ее начало.

Солнца я не вижу, не узрю

Даже неба просинь.

И хоть лето по календарю,

В комнатенке осень.

Ничего, пришпорю явь и сны,

Вылезу из мрака...

Только как забыть, что из сосны

Сделана бумага?

И растут во мне восторг и стыд,

Назревает сшибка,

И, как дятел молодой, стучит

Старая машинка.

86

МУЗЫКА

В глуши лесной играют Баха

(Не на рояле - клавесине!),

И старый Бах встает из праха

И снова в славе, снова в силе.

Звучит средь хвои неземная

Не знаю - фуга ли, соната,

А наша глухомань лесная

Уверена, что так и надо.

Сквозь ветки до небесной тверди

Воскресшие доходят звуки,

Не это ли и есть бессмертье,

Преодоленье смертной муки,

Преодоленье притяженья

Земли, и времени, и долга?..

И замер я от приближенья

ПолЁта, волшебства, восторга!

За стенкою играют Баха,

И радости моей нет краю,

И взмокла на спине рубаха,

Как будто это я играю,

Как будто я уже причислен

От музыки окрепший духом!

К высоким самым, самым чистым

Надеждам, помыслам и звукам.

Гоняет старость и усталость

Бах, заиграв на клавесине.

Такие чудеса остались

Лишь в решете и лишь в России.

86

ШАХМАТЫ И КИНО

Пешки и короли...

Залы, где днем темно...

Жизнь мою извели

Шахматы и кино.

Что меня к ним влекло?

Чёрта я в них нашел?

Шахматы и кино

Были заместо шор.

Пешки и короли,

С молодости маня,

Зорко подстерегли,

Взяли, как западня.

Каждый киносеанс

Был как уход в ничто,

Был как забыться шанс

Сразу минут на сто.

Шахматы и кино

Скучное бытие...

Лучше бы уж вино,

Лучше бы уж бабье...

Все-таки те грехи

Тем хороши хотя б,

Что за грехи - стихи

Душу вовсю когтят...

Но мне прожить в стихах

Было не суждено:

Гнал меня хлипкий страх

К шахматам и кино.

...Шахматы и кино

И пустота в душе...

Так-то... И никого

Не удивить уже.

86

РАБОТА

Я начал пилить и строгать,

И вскоре пронзило навылет,

Что оды могу не слагать

Всем тем, кто строгает и пилит.

Не издетства, не искони

Сегодня на них я похожий,

Умею все то, что они,

Вот разве они помоложе.

Работа - она как алтарь,

Давай причащайся артельно,

А хочешь - себя не мытарь,

И можешь стараться отдельно.

По этой причине простой,

Призваньем по гроб обеспечен,

Тащился за плугом Толстой,

А Блок даже складывал печи.

Понятно, оно нелегко,

Хватает мозолей и пота,

Но все же меня увлекло

Незримое братство работы.

Уже не один, а в семье

(За что извини меня, логик!..)

Могу я писать о себе,

А это и будет о многих.

86

ВОЕННЫЙ ОРКЕСТР

Л. Лазареву

На площади на Маяковской

Гремят барабаны и медь.

С охотою не стариковской

В толпу затесался глядеть.

Во всю батальонную силу

Играет оркестр духовой,

Как вырыли немцу могилу

В суровых полях под Москвой.

И холодом бьет по подошвам

Знакомая звонкая дрожь,

И помню, что все это в прошлом,

В сверхпрошлом, а все-таки, все ж...

И с мукою давней и тайной

И полупонятной тоской

Слежу, как, свернув с Триумфальной,

Идет батальон по Тверской.

Пошли косяком годовщины,

А жизни остался - лоскут...

И вроде совсем без причины

Последние слезы текут.

86

ВЕЧЕР ГАРРИ КАСПAРОВА В ПОЛИТЕХНИЧЕСКОМ

Евг. Евтушенко

Третий час, четвертый

Не кончался гул,

Все равно он твердо

Знал свое и гнул.

Безо всякой фальши,

Сверхнаходчив, быстр.

Сразу - фехтовальщик,

Спорщик и артист,

В телемониторах,

В микрофонах весь,

Весь - напор и порох

И победы спесь!

Перед ним, хоть слишком

Эту жизнь познал,

Сам я был мальчишкой

И мальчишкой - зал.

В одури восторга

Хлопал я, шалел,

Но притом не только

Возраст свой жалел.

Есть у силы сладость:

Слабого толкни!..

Но не сила - слабость

Лирике сродни.

А на нас жестоко

Под мигалок сверк

Двинул прежде срока

Двадцать первый век.

86

УЛЫБКА

"Неулыбы вы, неулыбы!"

Упрекают с улыбкой нас.

Отмахнуться еще могли бы,

Да никак не смолкает глас.

Значит, впрямь был изъян допущен

Где-то во глубине веков,

И, шаля, напускался Пушкин

На поэтов и ямщиков.

Что же это мы, в самом деле,

От безмерных своих причин

Прежде хоть заунывно пели,