Надежда Пандоры

— Пока переждем здесь, — заявил Бальтазар, осмотревшись по сторонам.

— А ты действительно повелитель пламени, — стуча зубами, кивнула я на факелы.

Он искренне улыбнулся и подтянул меня к себе.

— Ты до сих пор в этом сомневалась? — ласково проговорил он, нежно проведя ладонью по моей щеке. — Да ты вся дрожишь! — обеспокоено воскликнул он.

— Ничего… Я сейчас проверю, что выжило в рюкзаке после дождя. Может, найду что-нибудь сухое, — заикаясь, пробормотала я.

Я вытащила все, что брала с собой. Спички промокли… Хорошо, что Бальтазар умел разводить огонь… Все вещи были сырыми. Сухим оказалось только одеяло, наверное, потому что лежало на дне рюкзака. Хорошо, что на этом острове, рюкзак сохранял свою способность вмещать намного больше, чем его размеры.

— Проклятье, нет сухих вещей, — злилась я.

— Раздевайся и ныряй в воду. Здесь проходит горячий источник, поэтому сможешь согреться, а потом накроешься одеялом, — предложил Бальтазар, а я недоверчиво посмотрела на него. Правитель ловко стащил с себя рубашку, стянул штаны и с разбега прыгнул в воду.

— Иди сюда, здесь намного теплее, — позвал он меня, улыбаясь.

— Отвернись, я разденусь! — строго сказала я.

— А если не отвернусь? — веселился он.

— Тогда я не стану раздеваться, а так как на мне мокрая одежда, то я, скорее всего заболею… Подхвачу воспаление легких и умру, — заявила я, скрестив руки на груди.

Он нахмурился, а в глазах страх промелькнул.

— Я не хочу, чтобы ты умерла. Вот только мне не понятно, что такое воспаление легких? — спросил он, строго смотря на меня.

— Когда человек переохлаждается, то обычно после этого начинает кашлять, подымается температура, и если не пить лекарства, то воспаляются легкие. Если не оказать помощь, человек умрет. На Пандоре нет простудных заболеваний? Ну там, гриппов, бактерий, вирусов всяких, когда они вызывают кашель и насморк?

У Бальтазара брови взлетели.

— У нас ничего подобного нет! Смерть приходит или от старости или от меча. Как же ты выжила на Земле? Ужасный мир… Значит там, убивает даже безобидная бактерия? — поморщился правитель.

— Не так уж и ужасно на Земле, — огрызнулась я. — Просто у нас все иначе. Да у нас много всяких болезней, и есть такие, которые, к сожалению, не лечатся.

— Почему же природа у вас допускает такое? Почему она не оберегает ваши организмы? — удивленно спросил он.

— Наверное потому, что мы много лет назад убили свою природу… Загрязнили ее… Люди на Земле ценят только деньги, ради них убивают, ради них будут продавать яд в красивой упаковке… Мы сами себя губим и уничтожаем, — тяжело вздохнув, сказала я. Судя по выражению лица милорда, он ни черта не понял.

Если бы на Земле все было такое чистое и живое, как на Пандоре… Может быть у нас не было бы столько болезней…

— Не хотел бы я оказаться на Земле, — заявил Бальтазар. — Хорошо, я отвернусь, только поскорее иди в воду греться.

Как только он отвернулся, я сбросила с себя всю одежду, оставшись в одних трусиках. Забежала в воду. Нащупала ногами выступ и встала на него так, чтоб вода покрывала мою грудь, а плечи и шея были на поверхности. Мышцы расслабились благодаря теплой воде.

Бальтазар посмотрел на меня голодным взглядом, а у меня мурашки пробежали по спине. Я судорожно сглотнула и напряглась, наблюдая за его действиями.

Он как хищник, медленно подкрался ко мне. Сердце сбилось с ритма, а воздуха не хватало. Наши взгляды встретились. Он смотрел на меня с нежностью и обожанием.

Обхватил руками мою талию и прижал к себе. Осторожно приложил пальцы к моей венке на шее и улыбнулся.

— Ты меня боишься? — усмехнулся он, а я отрицательно замотала головой. Меня пугал не он, а зашкаливающие эмоции, неизвестность. Боялась, что сердце разорвется в груди.

Он посмотрел мне в глаза и осторожно обхватил губами мои губы, целуя сначала нежно, а потом одержимо и ненасытно. Я ощутила его терпкий вкус, волнующий, сводящий с ума. Язык толкался вглубь рта, словно хотел заклеймить новые владения. Милорд лихорадочно сжимал пальцами мою грудь, дразня, разжигая огонь в моем теле. Я не удержала стон. Неосознанно прильнула к нему сильнее. Мне хотелось чувствовать его прикосновения, ловить жадные поцелуи, отдать ему свою душу и сердце, только бы он не останавливался.

Бальтазар обхватил мои щеки ладонями и, глядя потемневшими от желания глазами, проговорил:

— Доверься мне!

Я прикусила губу, лихорадочно соображая. Кто бы подсказал, как правильно? Я знала, что он меня любит, ведь дерево истины не умело лгать. Однако боялась, что после этой ночи, правитель потеряет ко мне интерес. Бальтазар видел в моем взгляде сомнение.

— Доверься, — прошептал он нежно, прижавшись своим лбом к моему, а у меня пульс подскочил. Я облизнула пересохшие от волнения губы и поцеловала Бальтазара, зарывшись пальчиками в его волосы. Не услышав протеста, он пожирал меня жадным взглядом. Его глаза горели от предвкушения, а горячее дыхание опаляло мою кожу. Милорд как с цепи сорвался. Прикусывал, целовал, сминая руками мое тело. А у меня уши закладывало от стука собственного сердца. Грубо сжал волосы на затылке и впился в мой рот неистовым поцелуем. До меня вдруг дошло, что раньше правитель сдерживал свою силу, порыв, чтобы меня не напугать, а теперь выпустил дикого зверя на волю.

— Ты такая сладкая, — прошептал он, покусывая мою шею, пальцами до боли сжимая соски, играя с ними. Припал влажными губами к моей груди, а я всхлипнула от удовольствия. Внизу живота растеклось приятное томление, стало горячо внутри. Бальтазар подхватил меня на руки и вынес из воды. Осторожно уложил на одеяло и навис сверху, а я затаила дыхание, как маленький заяц, который попался волку.

— Не бойся меня, — прошептал он, толкаясь языком в мой рот. Услышала треск ткани. Бальтазар, не церемонясь, разорвал на мне кружевные трусики и скользнул рукой между моих ног. Большим пальцем поглаживал клитор, слегка надавливая, а я не удержала стон сорвавшийся с приоткрытых губ. Краска прилила к щекам, а сердце то сжималось, то упиралось в ребра. Я задыхалась от новых ощущений. Машинально скрестила ноги, в приступе накатившей паники. Честно признаться, я не знала, как себя вести в подобной ситуации. Бальтазар зарычал и грозно посмотрел в мои глаза. Он обхватил мое лицо одной рукой, заставляя глядеть ему в глаза.

— Назад дороги нет, — зашипел он, прищурившись. — Если не хочешь увидеть, каким я бываю в гневе, лучше расслабься.

Я судорожно сглотнула и подчинилась его воле. Милорд довольно улыбнулся и нежно поцеловал меня, продолжая пальцами терзать мою разгоряченную плоть. У меня тело требовало разрядки, но мозг не мог расслабится. Было неловко… Бальтазар проник в мое тело пальцами, а я прикусила губу, чтобы удержать крик наслаждения. Меня трясло, нервы оголились. Казалось, что еще немного и сердце разорвется на части. Я сходила с ума от его умелых рук, которые усиливали напор, доставляя мне дикое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Интуитивно обвила его шею, хваталась за плечи, вонзая ногти в его кожу, за это он кусал меня, приглушенно рыча. Я больше не смогла себя сдерживать, разум отключился, а меня словно током прострелило. Тело содрогнулось, получая освобождение, и я протяжно застонала. Зажмурилась, с жадностью хватая ртом воздух. Посмотрела на Бальтазара, на его губах застыла улыбка, а в глазах горел дьявольский огонь. Он дышал прерывисто, пожирая меня алчным взглядом. Устроился у меня между ног. Обхватил рукой мою ногу, закидывая себе на бок. Припал губами к моему рту, захватывая в плен. Без предупреждения одним сильным толчком вошел в мое тело до упора. Я от неожиданности вздрогнула и напряглась. Изнутри обожгло… Сердце учащенно забилось. Я смотрела на Бальтазара испуганно.

— Расслабься, — нежно прошептал он, целуя мои щеки, губы, шею. Ему легко говорить… Я не могла привыкнуть к новым ощущениям. — Ты такая красивая, нежная, сладкая, невинная, я с ума схожу… — прохрипел он, делая резкий толчок, а затем еще один. Я забыла, что нужно дышать. Обхватила руками его шею, а ногами обвила поясницу. Он стал входить резче, сильнее, наращивая темп. У меня слезы покатились по щекам. Нет, мне не было больно, просто эмоции выплеснулись через край.

— Потерпи, моя девочка, — ласково прошептал он, губами собирая мои слезинки, целуя с трепетом и нежностью. В его взгляде я еще никогда не видела столько тепла и любви. Пусть он мне не говорил заветные слова, но я кожей чувствовала, что дорога ему. Время пошатнулось и прекратило свой бег. Мир исчез для меня. Я тонула в омуте его черных глаз, откинув от себя все сомнения и переживания. Я любила Бальтазара каждой клеточкой. Поняла, что больше себе не принадлежала. Он стал моей вселенной. Бальтазар усилил напор, толкаясь в мое тело резче и сильнее. Сладко. Остро. У меня наслаждение и боль сошлись на тонкой грани. Он замер, содрогнувшись. Уперся лбом в мой лоб и тяжело дыша проговорил: