Надежда в подарок

Хотя эту комнату можно было так назвать лишь с большой натяжкой. На удивление просторное помещение вмещало лишь мягкий диван и пару стульев, да и они не составляли центра композиции, словно были приобретены в последний момент. Совершенно очевидно, основной достопримечательностью комнаты являлся мольберт, на котором стоял наполовину завершенный рисунок обнаженного мужчины. С точки зрения Хасана, тот был весьма неплох технически, но гораздо большее внимание он уделил попытке сравнения, в которой несомненно он остался в выигрыше. Этот факт приятно пощекотал его самолюбие, но мысль о том, что Элла изучала гениталии другого мужчины, вызвала у него приступ ревности.

— Кто он?

— Не твое дело.

— Напротив. — В его глазах появился яростный блеск. — Ты носишь ребенка шейха, и это становится моим делом. Кто он?

Элла провела всю вторую половину дня размышляя над тем, как пройдет их встреча. Подтвердились ее худшие опасения. Он собирается постоянно выкидывать свой козырь, который называется «ребенок шейха». Первой ее реакцией было послать его к черту, но разум призвал ее не горячиться. Стоящего перед ней мужчину лучше иметь в друзьях, нежели во врагах, особенно с учетом непростых обстоятельств, которые их связали.

— Он — студент архитектурного факультета, который позирует нам на занятиях по рисунку.

— Ты с ним спишь?

— Конечно нет! Я почти не знаю… — Горькую иронию собственных слов она поняла слишком поздно, когда заметила триумфальный огонь в его глубоких темных глазах.

— Ты почти не знаешь его? — закончил Хасан за нее. — Ты и меня почти не знала, но это не остановило тебя, когда ты раскидывала передо мной свои молочно-белые бедра, так ведь, Элла?

Элла почувствовала горький привкус его слов, но постаралась проглотить обиду, убеждая себя в том, что все это не важно. Он пришел поговорить о ребенке, и это единственное, что имело значение.

— Мы можем оскорблять друг друга до бесконечности, но я слишком устала. И ты ведь пришел сюда не для этого? — Она одарила его вежливой улыбкой. — Давай попытаемся наладить светскую беседу. Прошу тебя присесть.

— Нет, спасибо, я постою. — Впервые он понял, что у него нет четкого плана и что он не представляет себе, как добьется от этой женщины того, на что рассчитывает. Более того, он не был уверен до конца, на что именно он рассчитывает.

Хасан подошел к окну в тот самый момент, когда прямо перед домом Эллы остановился красный автобус и из него вывалилась группа шумных подростков, продолживших оживленную беседу на тротуаре.

— Почему ты живешь в таком месте, Элла?

— А ты как думаешь? Потому что мне нравится звук оживленного движения? Это то, что я могу себе позволить, Хасан. Все свободные деньги я вкладываю снова в бизнес вместо того, чтобы спускать их на высокую арендную плату.

— Твой отец не дает тебе денег?

Элла с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться. Наверное, ее отец прекрасно умеет пускать пыль в глаза, если люди все еще думают, что у их семьи есть сбережения.

— Нет, от отца я денег не получаю.

Он услышал горечь в ее словах и, присмотревшись внимательнее, заметил синяки у нее под глазами. Беременные женщины быстро устают. Внезапно он почувствовал вину.

— Наверное, нам лучше присесть, — сказал он, положил руку ей на спину и подвел к одному из стульев. — Ты выглядишь немного усталой.

У Эллы не было сил возражать, а неожиданное проявление заботы с его стороны заставило ее почувствовать опасную уязвимость. Она действительно очень устала. Все те эмоции, которые она пережила за последние недели, вымотали ее вконец. Ей хотелось закрыть лицо руками и разрыдаться.

Она подумала о тех планах, которые строила на будущее. О стратегиях, которые придумала для того, чтобы занять достойное место на рынке и стать успешной деловой женщиной. О своей уверенности в том, что она сможет обеспечить себе достойную жизнь и никогда не рассчитывать на финансовую поддержку бесчестного мужчины, как это случилось с ее матерью.

И где все это теперь? Растаяло, как дым. Любая женщина знает, что появление ребенка означает необходимость пересмотреть отношение к карьере, независимо от того, собирается она воспитывать его одна или вместе с мужем. А теперь ей еще приходится обсуждать проблему с влиятельным и невероятно сексуальным мужчиной, который попытается навязать ей свое решение. И она все еще не знает, к чему он будет ее склонять.

— Итак, какой у тебя срок?

— Ну, с торжественного приема прошло пять недель, значит, ребенок родится в январе. Если точнее, восьмого января.

Хасан заметно напрягся. Знание точной даты снова все изменило. Ее беременность перестала быть загадочным и пока еще не столь значимым событием, а превратилась в реальность. В то, что неизбежно должно случиться. С ней и с ним. Он попытался собраться с мыслями. В самом начале следующего года, когда снег будет падать на самые высокие пики Самалтинских гор, он станет отцом.

— Это серьезное заявление.

— Я знаю.

— Кому еще ты рассказала?

— Только своему брату Бену.

— Он надежный человек?

Элла услышала в его голосе нотки сомнения.

— Дело в том, что я никогда не встречала никого надежнее Бена. Хотя тебе, вероятно, сложно поверить в это, ведь он — Джексон.

— На самом деле я знаю, что в деловых кругах у твоего брата замечательная репутация, — сухо возразил Хасан. — Но сейчас речь не об этом.

Ссылка на несомненные заслуги Бена должна была порадовать Эллу, но она была слишком озабочена подтекстом вопроса Хасана, чтобы побороть растущее внутри чувство паники.

— Почему ты спрашиваешь? Ты подумал… ты подумал… Послушай меня, Хасан аль-Аббас. Я собираюсь рожать. И ты никогда не заставишь меня поменять решение.

Яростный взгляд безошибочно выдал ее состояние, и на мгновение он залюбовался ее страстью и целостностью характера, прежде чем до него наконец дошел смысл ее слов.

— Ты решила, что я предлагаю…

— Даже не смей! — предупредила она.

Хасан покачал головой:

— Меня обычно не прерывают.

— А мне обычно не говорят оскорбительные глупости. Поэтому, если ты постараешься не сбиваться с вежливого тона, я обещаю, что не стану тебя прерывать, и все будет нормально.

Его глаза сузились, когда он вспомнил, с какой решимостью она выпроводила его из своего офиса, чтобы продолжить работу. Внезапно решение пришло само собой.

— Нам надо решить, что делать, — сказал он.

Использование местоимения «мы» привело Эллу в легкое замешательство.

— Я уже объяснила тебе, что решение принято. Я собираюсь рожать и полностью готова к тому, чтобы самой позаботиться о ребенке.

— Но ты не имеешь права принимать подобные решения, потому что этот ребенок не только твой, — мягко сказал Хасан. — В жилах этого младенца течет королевская кровь. Ты хотя бы представляешь себе, что это значит, Элла?