Надежда все исправит

— Откуда вам это известно? — я невольно нахмурилась. Это совсем не та слава, о которой я мечтала.

— Принимая в лицей учеников других школ, я всегда расспрашиваю детей об их учителях. Чтобы знать, кого переманить к себе, — директор постучал пальцами по столу, и я на автомате отметила, что на его правой руке нет кольца, — В этом году мы приняли пару учениц из вашей школы, и обе они расхваливали ваши уроки. Судя по всему, вы новатор в своем деле. Мы это очень ценим.

Я пришла сюда, чтобы устроить скандал из-за учениц лицея, которые издеваются над моей Верой, но лесть так приятно полилась из уст директора прямо в мои уши, что я не заметила, как начала улыбаться.

— Пойдемте, я покажу вам, какие у нас рабочие мастерские, — мужчина энергично поднялся с кресла и, предложив руку, помог мне подняться.

Мы покинули кабинет и пошли по новеньким коридорам лицея, и вся эта красота — идеально ровные стены, блестящий пол, ученики в одинаковой форме — вызывали у моего внутреннего эстета дикий восторг.

Роман Викторович остановился возле двойных дверей, над которыми была установлена табличка: швейная мастерская. Подумать только, в лицее была своя швейная мастерская!

— Мы стремимся развивать творчество, — похвастался Роман Викторович, заметив удивление на моем лице.

Он приложил пластиковую карту к замку на двери, и та с щелчком отворилась. Мужчина включил свет хлопком и пригласил меня войти.

Внутри оказался просторный светлый зал с целым рядом столов, на каждом из которых были настоящие фабричные машинки. Огромный стенд с лекалами стоял вдоль стены, а на задах зала расположился большой раскладной стол для раскройки. Здесь же было несколько стильных манекенов и стеллаж с тканями и фурнитурой. Я готова была пищать от восторга, ведь эта мастерская ни в какое сравнение не шла с тем кабинетиком, который я занимала в своей школе. В это мгновение я даже забыла, что мне совершенно не нужно быть преподавателем. Кажется, в лицее, в этой мастерской, я по-настоящему захотела остаться и творить.

— Зарплата у нас, конечно, в разы выше, чем в других школах города, — мужчина за моей спиной усмехнулся.

Я обернулась, не скрывая восхищения в своих глазах.

— Ну что, вы принимаете мое решение? — спросил он, самодовольно улыбаясь.

— Да! Конечно, да! — воскликнула я в состоянии аффекта.

Я уже видела, как навожу порядки в этом зале, утопающем в солнечном свете. Как пространство заполняется шелестом тканей и приятным урчанием швейных машин, как прямо здесь зарождаются шедевры, которые разлетаются по миру в руки настоящих ценителей.

Поверить не могу. Я только что сказала Булкину да. Я смогу творить здесь. Смогу остаться с Колей. Конечно, при условии, что мы часто будем куда-то улетать. Может, мы даже купим один из домов в новом коттеджном поселке и будем приезжать в город на новеньком Ауди.

Идиллическая картинка в моей голове быстро рассеялась, и улыбка сползла с лица. Я воображаю себе ту же жизнь, которую жила в Москве, но, вместо Антона, теперь Коля.

Но Коля совершенно не похож на Антона, а, значит, дом в пригороде и Ауди, возможно, уже никогда не вернутся в мою жизнь, если я остановлю выбор на физруке. Разве я еще не сделала выбор?

Каждое утро улыбаясь Коле, где-то в глубине души я оставляю себе пути отхода, на случай если не смогу принять такое существование, и каждое утро из-за этого я чувствую себя самым отвратительным человеком на земле.

— Замечательно, — Роман Викторович довольно потер руки, — Вернемся в мой кабинет и обсудим детали.

Мы снова пошли по коридору, но в этот раз я уже не озиралась по сторонам в восхищении, а замкнулась в себе и своих мыслях. Правда, вынырнуть из размышлений все же пришлось. Неподалеку раздался знакомый смех, и я ощутила, как внутри разрастается злость.

Обернувшись, я заметила у одного из кабинетов шайку девчонок — тех самых, что не дают прохода моей Верочке. Вспомнив все, что произошло тогда, я вдруг осознала, какую ошибку совершила.

— Постойте, Роман Викторович, — сквозь зубы процедила я.

Мужчина обернулся и удивленно посмотрел на меня.

— В чем дело?

— Вот эти малолетние хамки, — я вытянула руку, указывая на обидчиц, — Позволяют себе задирать мою ученицу просто за то, что она не так обеспечена, как их мамочки и папочки.

Мое громкое возмущение привлекло внимание. Со всего этажа к нам стали стягиваться ученики и даже учителя. Главная зачинщица охоты на Веру смерила меня равнодушным взглядом. Она знала, что ей ничего за это не будет. Ее не погонят с позором из лицея. Не накажут исправительными работами. И даже не поставят двойку за плохое поведение.

— Полагаю, вы ошиблись, — директор покачал головой, коротко глянув на девочек, — В нашем лицее с особой строгостью относятся к поведению.

Мужчина хотел рассказать еще много хорошего про свой великолепный лицей, но я выставила вперед руку, перебивая его.

— Я не ошиблась. Эти самые девочки неоднократно приставали к моей ученице, а на днях я сама стала свидетелем очередной драки.

Роман Викторович приподнял очки и потер переносицу двумя пальцами.

— Надежда Львовна, давайте поговорим в кабинете?

— Ну уж нет, пусть все слышат! — возразила я, входя во вкус, — Роман Викторович, я отказываюсь от вашего предложения. Да, моя школа старейшая в городе, но в ней уважают друг друга и без строгих стандартов. А те, кто не уважает, — я перевела глаза на Лену, которая спряталась за главу шайки, — Те уходят учиться к вам.

— Вот душнила, — тихо, но все же слышно протянула та соплячка, которая показала мне средний палец, когда я кинулась Верочке на помощь.

— Настя, помолчи! — прикрикнул Роман Викторович, а девочка, которой, казалось, было плевать даже на директора, только закатила глаза.

Я снова ткнула в нее пальцем, привлекая внимание.

— Учти: если я снова увижу тебя или кого-то из твоей своры около Веры, видео с дракой попадет в полицию. Тебе ведь уже есть четырнадцать, верно? — усмехнулась я, намекая на возраст, с которого начинается уголовная ответственность. На самом деле никакого видео у меня, конечно, не было, и я всего лишь отчаянно блефовала. Однако, мои старания возымели эффект.

Девочка отвела взгляд, стараясь оставаться равнодушной, но я заметила, как вся ее поза стала более напряженной. Я перевела жесткий взгляд на Романа Викторовича и резюмировала:

— Имейте ввиду: я не шучу, — круто развернувшись на каблуках, я направилась к приемной, чтобы забрать верхнюю одежду.

К счастью, озадаченный директор за мной не последовал. Он подхватил Настю под руку и оттащил в сторону на приватный разговор. Меня же провожала целая сотня любопытных взглядов, и в этот самый момент я чувствовала себя сильной и непобедимой. И мне хотелось, чтобы так это и было. Чтобы ни одна гадюка больше не подобралась к Вере.