Надежда

– Не надо, – сказала Роза. – Я сама все соберу.

Дмитрий улыбнулся и продолжил собирать игрушки.

– Мы все раскидали, и мы должны убирать.

– Ладно, твое дело. Все равно Сергей никогда их не убирает.

Роза пошла на кухню мыть чашки. Она так увлеклась этим, что не заметила, как Дмитрий зашел на кухню.

– Это правда?

Роза резко повернула голову.

– Что ты сказал? Просто я не услышала, как ты зашел и что ты сказал.

Дмитрий удивился. Он думал, что Розу невозможно застать врасплох, так как он много слышал о ее подвигах. Все говорят о ней, сколько стригоев она убила, и какими способами, как она красива и неприступна.

– Это правда, что он болен?

Роза продолжила намывать чистые чашки и кивнула.

– Но он же – дампир.

Роза засмеялась.

– Каждый может заболеть, тем более он ребенок, – в точности повторила она фразу доктора.

– И чем именно он болен? – осторожно спросил Дмитрий.

– Еще не известно. Завтра пойду и узнаю, если, конечно, будут результаты.

Дмитрий собирался сказать еще что-то, как Роза резко повернулась к нему.

– Слушай, уже поздно. Сергея нужно уложить, да еще завтра тяжелый день предстоит…

Дмитрий перебил ее.

– Конечно, Роза. Прости, что я лезу в не свои дела.

Роза поняла, что сказала это грубо.

– Прости, я не хотела.

Дмитрий улыбнулся. Роза подумала, что обидела его, но это не так.

– Спасибо, что нашел его.

– Не за что, Роза. И удачи, – сказал он и ушел.

Роза выдохнула. С одной стороны ей хотелось, чтобы весь мир знал о случившимся. С другой стороны Розе хотелось закрыться в комнате. Дмитрий, не зная этого, отвлек ее. Если бы сейчас он не пришел, то она бы, наверное, размышляла над тем, что ей сказал врач. А это только бы еще больше испортило Розе настроение.

– Мам, - позвал ее тихий голосок.

Сергей был уже в пижаме и с игрушкой в руках.

– Что ты хотел? – улыбнувшись, спросила Роза.

– Почему ты не оставила его здесь?

Роза вздохнула и выключила воду. Ей иногда не нравилась упертость ее сына.

– Ведь он твой знакомый. А ты всех оставляешь, – продолжал Сергей.

Роза взяла Сергея за руку и повела в его комнату.

– Во-первых, у него есть своя кровать. Во-вторых, я не всех оставляю, а только Эдди.

Сергей задумался и начал залезать в кровать.

– Но он ведь тоже, как Эдди.

Роза улыбнулась и накрыла Сергея одеялом.

– Нет, он не Эдди. Его зовут Дмитрий, и называй его дядя Дмитрий.

– Почему “дядя”? Ведь Эдди я называю просто “Эдди”, – опять не отставал от мамы мальчик.

– Дмитрию тридцать два, а Эдди двадцать пять. Это огромная разница.

Сергей фыркнул и натянул одеяло до ушей.

– Какая ты принципиальная, мама. Спокойной ночи.

Роза поцеловала Сергея.

– Спокойно ночи.

========== Глава 3 ==========

Роза зашла в ей уже так ненавистное место – больницу. Сергей послушно шел рядом с ней, держа за руку. Мама ему сегодня утром прочитала лекцию, как он должен вести себя в больнице. Он выслушал ее с важным видом, как будто ему предстояла важная операция по поимке стригоя. Роза нашла нужный кабинет и остановилась.

– Сергей, ты сейчас посидишь тут.

Мальчик кивнул. Роза решила еще раз сказать это сыну. Она присела перед ним на корточки.

– Сергей, я это говорю на полном серьезе. Ты сидишь тут и не слезаешь со скамейки.

– Я не сбегу. Я обещал тебе вчера, что буду выполнять твои приказы.

Роза на мгновение прикрыла глаз, а потом открыла их.

– Хорошо, – сказала она и обняла сына.

– Ты же мне все расскажешь?

Роза замерла. Сергей всегда хотел знать правду. Он не любил, когда ему врут, и поэтому не верил в Деда Мороза, как другие дети. Роза считала, что это ненормально. Ее сын слишком быстро стал серьезным. Быстро разучился верить в чудеса, тогда как другие дети цепляются за это до конца. Когда первый раз она взглянула на своего сына, то сразу увидела ту серьезность, осознанность в глазах, которая не присуща новорожденным детям. Но Роза не хотела говорить сыну, что он болен. Она не любила врать близким ей людям, но видимо придется. Роза кивнула, помогла Сергею сесть на скамейку, еще раз обняла его и зашла в кабинет врача.

Доктор Марс, как всегда, был милым и все время улыбался, чем бесил стража Хэзевей. Он указал на кресло рядом с его рабочим столом.

– Может Вы присядете? Так будет удобнее, чем стоять.

Роза мотнула головой и скрестила руки на груди. Этот жест морально помогал ей, как будто он защищал ее от отрицательных эмоций, действий, также от ужасных известий.

Доктор пожал плечами и сел за рабочий стол. Он начал искать медицинскую карту Сергея Хэзевей под напряженным взглядом знаменитого стража. Наконец мистер Марс нашел медицинскую карту и, открыв ее, шумно выдохнул.

– Сергей Хэзевей, – повторил он имя своего больного. – Вы пришли к нам вчера.

Роза тоже шумно выдохнула и прервала врача:

– Вы тянете, – резко сказала она. – Я знаю, что делала вчера, и мне не нужны Ваши подсказки. Переходите к делу.

Доктор Марс не мог ослушаться приказа стража, а это был самый настоящий приказ.

– Ваш сын болеет.

Эта фраза, как удар под дых, но лицо Розы никак не изменилось.

– У него медленная лихорадка*, – Доктор замялся и на выдохе сказал: - Люди долго лечатся, когда заболевают ею.

– Простите, что? – прошептала Роза.

Она держалась, когда ей сказали, что Сергей болен, но последняя фраза доктора пробила ее стену непоколебимости. Мистер Марс еще раз указал на кресло.

– Присядьте.

Если в первый раз Роза отказалась, то сейчас чуть ли не рухнула в кресло.

– И насколько серьезно у него развита эта болезнь?

– Вы не волнуйтесь, – сказал доктор и передал медицинскую карту Розе.

– Не волноваться? – воскликнула Роза. – Мой сын болен, а вы говорите: «Успокойтесь»!

Доктор удержался от вздоха. Пусть он не так часто оповещает о болезни, но практику он проходил в человеческой больнице, не предназначенную для дампиров и мороев, и там каждая мать воспринимала простой порез, как смертельную рану.

– Вы – мать. А мамы всегда остро реагируют на любую мелочь, связанную с их ребенком. Сергей – дампир, если он заболел, а он заболел, то мы его быстро вылечим.

– Откуда он вообще заразился? – спросила сама себя Роза.

– Кормильцы. Наверное, один из них был болен, и заразил Вашего сына воздушно-капельным путем. Надо будет всех их обследовать.