Надзиратель планеты Земля

– А если он будет молчать?

– Ты на что-то намекаешь? – раздраженно спросил мужчина.

– Просто напоминаю, что я могу расколоть его в любой момент, когда тебе наскучат разговоры.

Грэм демонстративно хрустнул костяшками пальцев. Найтвуд поежился.

– Нет уж, спасибо. Хватит с меня твоих методов.

– Ты все еще недоволен? По-моему, на складе все прошло отлично.

– Да, не считая того, что нас обоих чуть не убили. Это была ошибка, – занудно повторил Найтвуд в двадцатый раз.

– Нет, не была.

– Нет… была.

– Слушай, что у тебя за пунктик с ошибками? – повернулся к Найтвуду Грэм.

– Это не пунктик. Просто есть то, что правильно, и то, что нет. Но ты явно не понимаешь различий.

– А как тут можно различить? – удивился Грэм. – По крайней мере, пока не попробуешь? Мы живем в мире вероятностей, приятель. Никогда не знаешь наверняка, какие действия приведут к каким последствиям. Так что приходится просто… действовать.

– Поэтому ваша цивилизация и относится к «низшим», – проворчал Найтвуд себе под нос.

– Чушь! – отмахнулся Грэм. – Или хочешь сказать, у вас иначе? – Он вопросительно уставился на Найтвуда.

– Смотри на дорогу, – буркнул тот. – Я полагаю, некоторым людям легче объяснить, чем послать их.

Вопреки ожидаемому, Грэм не обиделся. Наоборот, лишь довольно хрюкнул.

«Никогда мне не понять людей», – подумал Найтвуд и принялся разъяснять:

– В мире, откуда я родом, точнее, в мирах… В общем, не важно… там люди знают, что правильно, а что – нет. Нашему миру гораздо больше лет, а потому местному человечеству удалось накопить огромнейший опыт. И главное, чему мы научились, – это учиться на своих ошибках. Люди там находятся на гораздо более высоком уровне самосознания. Они понимают причины и следствия разных действий, своих и чужих, для ближайшего и отдаленного будущего.

Потому общество, которое мы построили – гармонично. Люди там знают ответы на все вопросы, они не сомневаются. Они точно знают, что хорошо, а что – плохо, что черное, а что – белое. Потому они не совершают ошибок. И их жизни идеальны.

Грэм удивленно хмыкнул, но ничего не сказал. Насколько Найтвуд мог судить, он действительно внимательно слушал.

– Те же, кто начинают сомневаться в опыте поколений, – продолжил Надзиратель, – в том, что правильно, а что – нет, те становятся на скользкий путь сомнений. Сомнения точат их до тех пор, пока они не пытаются идти своим путем, искать свои ответы на вопросы. Но все ответы на все возможные вопросы в нашем обществе уже существуют, а потому их собственные действия ведут только к одному – к ошибкам.

Найтвуд перевел дыхание, глядя на серую ленту дороги, скользящую между колес автомобиля.

– Я так и не понял, – вмешался Грэм. – Что такого ужасного в совершении ошибки?

– Это худший проступок, который может совершить человек, потому что сомнения и ведущие к ним ошибки подрывают устои всего общества. Одна ошибка одного человека способна разрушить все, что мы построили.

Потому совершение ошибок строго карается – вплоть до тюрьмы. У такого заключения нет конкретного срока. Человек сидит до тех пор, пока не осознает, что путь сомнений – это путь ошибок, и не исправится.

– Так было с тобой?

– Что?! – от неожиданности Найтвуд развернулся к Грэму всем корпусом.

– Мы долго следили за тобой и кое-что знаем, – невозмутимо ответил мужчина.

Найтвуд помолчал. Ему не хотелось говорить об этом, но какая теперь разница?

– Да, так было и со мной, – ответил он, закуривая сигарету.

Он вдыхал горький дым, а когда выдыхал, ветер подхватывал его и уносил в открытую форточку, словно воспоминания.

– Меня посадили в тюрьму, тем более что моя ошибка привела к серьезным последствиям.

– Каким? – поинтересовался Грэм, но Найтвуд не ответил.

– Я просидел недолго. Меня завербовали и отправили на Землю. Так поступают со многими заключенными, у которых есть потенциал для того, чтобы их использовать. Их отправляют в более низкие миры для того, чтобы они своими глазами увидели, к чему приводят ошибки. Как живут миры, где люди не знают, что правильно, а что – нет, и постоянно ошибаются.

Мой Супервайзер объяснял мне, что работа на Земле – это урок, – продолжил Найтвуд с грустным смешком. – И когда я усвою этот урок, то смогу вернуться.

Не знаю, сколько еще таких же, как я, брошено в низшие миры. Может, даже все Надзиратели – преступники, недостойные того, чтобы жить на родных планетах.

Найтвуд взял истлевший до фильтра хабарик и прикурил от него новую сигарету. Грэм молча покосился на него. Найтвуд смотрел в окно, и то, что он там видел, были отнюдь не умиротворяющие пейзажи северной Германии.

– Теперь ты понимаешь: то, что тебе удалось спасти меня на складе – было результатом случайности, логической ошибки? Такие вещи не должны происходить.

– Должны, не должны… – поморщился Грэм. – Главное – все закончилась хорошо. Я все же спас твою задницу. Ты все еще дышишь в результате случайной ошибки.

– Но это все-таки была ошибка. Ты же не споришь с этим? – снова попытался втолковать Найтвуд.

– Нет, не спорю. Это была ошибка. Ну и что? Может, ошибки – это не всегда плохо, приятель?

С этими словами Грэм резко свернул на заправку. Остановившись, он повернулся к Найтвуду и, как ни в чем не бывало, заявил:

– В этот раз кофе покупаешь ты. И не забудь про пончики! – крикнул он вдогонку, вытолкав Найтвуда из машины.

Мужчина был готов к спору, к ожесточенной дискуссии, к строгим логическим доводам. Но к такому – он точно не был готов. Так что ему не оставалось ничего иного, как поплестись за кофе, размышляя о том, как так вышло, что все его безупречно выстроенные логические доводы вмиг оказались спущены в унитаз.

Вечером Найтвуд сидел с ноутбуком в гостиничном номере. Билеты на самолет до Рэйста были заказаны только на завтрашнее утро, так что они собирались заночевать здесь. Грэм пошел в бар на первом этаже, а Найтвуд остался работать.

Дневная встреча прошла успешно. Грэм нагнал на бедного ученого страху одним своим видом, а Найтвуд припугнул Налоговой Службой, после чего тот рассказал все, что знал. Некая частная организация заплатила ему, чтобы заменить некоторое оборудование.

– Мне сказали, что это научное оборудование, но его нельзя провести по официальным каналам, потому что оно секретное, – говорил лысеющий мужчина лет пятидесяти, вжавшись в край дивана.

Грэм сидел напротив в просторном кресле, звучно хрустя костяшками пальцев. Найтвуд прогуливался по светлому просторному дому, рассматривая фотографии на стенах. Вот на этой Кубрис – так звали ученого – лет на двадцать моложе, одетый в рыболовный костюм, держит в руках здоровенную рыбину. Рядом свадебная фотография с миловидной маленькой женщиной. Вот счастливая пара держит на руках маленький сверток, а вот дочке уже лет пять-шесть. На заднем фоне плещется синее море, в котором отражается такое же синее бескрайнее небо.