Наемник междумирья. Вне времени

— Я так понимаю, не успел он, — я неопределенно кивнул на девицу, намекая, на ее нетронутость насильником. В ответ девушка покачала головой, то ли подтверждая мой вывод, то ли опровергая. Но по поведению и внешнему виду, жертвы насилия я перед собой не вижу.

— Вас барон прислал? — вдруг подняла на меня глубокий ореховый взгляд красавица. И тревога вперемешку с надеждой плескались там. Какой ответ она хочет услышать?

— Нет, я вольный художник. Увидел даму в беде и поспешил вляпаться в очередное дерьмо. Извините, — заметил, как смутилась девушка от моего ругательства. — Так что делаем? Идти в ночь вам по силам вообще?

Но ожидаемо мне дали отрицательный ответ.

— Ясно. Тогда ждем несостоявшегося жениха, — опечалился я перспективой провести ночь в этом сарае.

— А у вас поесть ничего нет? — совсем взгрустнула девица. Мне даже стыдно стало, что никакого сникерса в кармане не завалялось. Я огляделся в поисках тары. Обнаружился старый закопченный казан и кружка железная. Не густо.

— Давай хоть воды тебе нагрею, — предложил я. — Смотрела в бочке? — Указал я на стоящую в углу большущую баклажку.

— Смотрела. Плохая там вода. Давно тут никого не было.

— Ну, — принюхался я к воде с явно илистым запашком, — допустим воду я очистить смогу. Так что не горюй. От суток голодовки еще никто не умирал.

Я подмигнул девчонке и направил руки на бочку, выпуская из ладоней, не огонь, вопреки своей натуре, а мороз. А почему бы нет? Если мне подвластен огонь и вода? Почему бы мне не покорить новую вершину? Вода в бочке быстро застывала превращаясь в лед. Впрочем, замерзнуть совсем я ей не дал и вовремя слил незамерзшие остатки. С посудой была совсем лажа, поэтому пришлось делать энергетические шиты в форме миски, куда собственно и сливал воду. Ну, как сливал? Позвал ее, вода и поднялась из бочки, качуя в мою подозрительную невидимую тару.

— Что вы делаете?

— Заморозка очищает и структурирует воду, — объяснил я, — я заморозил воду, но та часть воды, что со всякими взвесями, она застывает быстрее, чистой. Поэтому здесь, — я указал на прозрачную полусферу с водой, — относительно чистая водица. Но не полностью.

— А теперь зачем ее заморозил? — удивляется девчонка, глядя, как я снова колдую на воду морозом, а потом постепенно даю ей подтаить, слегка нагревая воздух вокруг.

— После полной заморозки вода структурируется и обновляется, но вот видишь этот сердечник, — я показал на болтающийся корявый кусок льда в центре талой воды, — это вся оставшаяся гадость. На это вообще-то уходит гораздо больше времени, но я ускорил процесс. — Вытащил кусок льда, выбрасывая его в бочку.

— Хорошо быть магом, — сверкнула глазами девчушка.

— Даже не представляешь насколько, — усмехнулся я и разжег в старом котелке магический огонь, опустил в него найденную кружку, дезинфицируя. — А это что, свадебный букет? — усмехнулся я, кивая на сиротливо лежащий на столе росток бурьяна с красивым, но колючим соцветием.

— Не напоминайте, — буркнула не состоявшаяся жертва и зло бросила цветок в огонь.

— Молодость импульсивна, — улыбнулся я, отдуваясь от едкого дыма, повалившего прямо в лицо, от загоревшегося бурьяна. Зачерпнул относительно чистой кружкой такую же сомнительно чистую воду и вернул на импровизированный костерок, греться. Жара я не чувствовал совершенно, поэтому спокойно держал раскаляющуюся тару голой рукой, ожидая, когда нагреется вода.

— Вам что, совсем не больно? — удивилась моя головная боль, рассматривая как горит моя кисть и не сгорает. Но долго смотреть не смогла, закашлялась от дыма, что коварной струйкой проникал в нос и заставлял горло терзаться в спазмах, глаза слезиться, а голову кружиться.

— Нет, не больно, — признался я, — протягивая кружку с горячей водой. — Что это за дрянь ты спалила? Глаза ест — жуть.

— Бурьян это, — отмахнулась девица, — даром, что красивый, бесполезный сорняк.

И тут скрипнула дверь — в дом вернулся горе — добытчик.

— Мари, — успел он выдать имя девушки и в растерянности замер, заткнувшись.

— А вот и наш долгожданный друг, — потер я руки, уже предвкушая реванш за подлый удар. — Кто ж тебя учил на людей без причины нападать, да еще и со спины? Ты ж так и убить мог… — сверкнул я злыми глазами. Почему-то сейчас в крови взыграла на редкость сильная злость, которую я и контролировать не хочу. — Стой! — успел я только заорать в след сорвавшемуся в неизвестность мальчишке. Глупец, убьется еще где в потемках. Но преследовать юнца не смог.

— Не троньте его, господин маг! — повисла на моей руке девчонка, а я только сейчас заметил, что в порыве праведного гнева у меня руки загорелись по самые локти.

— Дура, — оттолкнул я от моих горящих рук глупышку и быстро унял огонь. К сожалению огонь в крови унять не получается. Перевозбуждение нервной системы на лицо. И кажется я знаю, что меня так вывело из равновесия. Дымящийся цветок вполне может оказаться с сюрпризом. Судя по моему возбуждению, природный афродизиак, это точно. Или что-то наркотическое. Я быстро потушил магический костер в казане и для верности еще и водой залил остатки растения. Но блин раскалившийся металл посудины от контакта с водой дал клубы едкого пара. Пришлось срочно выбрасывать на улицу потенциально опасную хрень и по возможности проветривать. — Обожглась? — я все же попытался успокоить свою разыгравшуюся кровь. — Давай посмотрю.

Но девчонка в ужасе отшатнулась от меня, забиваясь в угол комнаты.

— Черт! — быстро преодолел те считанные шаги, разделяющие нас и заставил ее посмотреть на меня. — Ооо… приплыли, — оценил я неестественную ширину зрачка. Дыхание несчастной учащенное. На лице испарина. Взгляд потерянный и не понимающий, что происходит, хаотично бегает по обстановке и моему лицу. Руки сжаты в кулаки до побелевших костяшек. — Плохо, малышка. На меня смотри, — снова фокусирую ее взгляд на себе, даже по щекам пришлось похлопать. — Давай, будем в чувства тебя приводить, — борясь с собственным возрастающим желанием от каждого касания к девушке, я вывел ту на улицу, дышать воздухом. Следом, утягивая магией свою прозрачную полусферу с талой водой.

Опасный цветочек оказался подарен. И я ни я, если не с умыслом был этот бурьян заготовлен юнцом. Паршивец собирался или напоить или накурить отказавшую ему девчонку. И судя по всему прекрасно знал, какой эффект дает сомнительное растение.

— Дыши, малая, давай, продышись, — я одной рукой придерживал за хрупкую талию девушку, второй щедро зачерпнул холодной воды и без сожаления умывал несчастную. Но насколько мог судить, легче ей не ставало. Да и по себе чувствую, что накрывает с каждой минутой все больше. До боли в стратегически важных местах. Словно вторя моим мыслям девчонка глухо застонала сквозь зубы, зажимая ладошку меджу своих бедер и падая на колени. — Блядь! Да что ж такое?!

У самого мысли мутные и путаются. Держусь только потому, что знаю, что происходит. А малую накрыло по полной. Ломает от желания, которое она не понимает. Я предпринял еще несколько попыток умыть ее, похлопать по щекам, напоить водой. Если бы она что-то выпила отравляющее, можно было бы вызвать рвоту, но блин мы ж надышались ядовитых паров. Это само пока не выйдет, не вытравишь.

Я не обращал внимание на бессвязный лепет девицы между ее болезненными постанываниями. Должен признаться, я уже не осознавал, говорит она что-то или мне это чудиться. Пока окончательно не потерял связь с реальностью, занес обратно в дом тело. Именно тело. Иначе, я уже не воспринимал находящуюся рядом девушку. Все, что я мог сейчас осознавать, это промокший лиф ее простенького платья и возбужденно точащие вершинки сосков под мокрой тканью.