Наемник

— Вон тот, с татуировкой на груди. Его зовут Лепко Тимур Свиридов. Его контора занимается добычей вещей и информации по запросу. — представил воевода пленника. Один из гвардейцев подошёл к распятому человеку и через шприц ввёл ему в вену противоядие от недавно введённого препарата, которое вводит человека в кому.

— Контрабандист? — предположила Виктория Моранова. Молодая герцогиня была удивлена, что отголоски тех событий до сих пор дают о себе знать, а она ведь думала, что уже разобралась с этими людьми.

— Нет госпожа. Контрабандисты, если позволите аналогию, подобие нелегальной службы логистики в теневом мире. Эти же господа, ищут способы выполнения просьб заинтересованных лиц. — объяснил воевода молодой госпоже кто сейчас распят перед ней.

— Выходит он, исполнитель, а наёмники всего лишь его инструменты? — поняла Виктория. — В таком случае, кто заказчик?

— А вот это мы сейчас и выясним. — произнёс воевода и кивнул гвардейцу. Тот по приказу поднёс к носу пленного открытый бутылёк и лицо распятого человека в тот же момент скривилось от запаха. Он дёрнул головой, спасаясь от смрада, но вместе с этим в глазах появилась ясность. И именно в этот момент кулак гвардейца врезался в живот распятого пленного.

— А теперь слушай меня отброс и слушай очень внимательно. — начал громко и чётко говорить воевода. — От оков тебе не избавиться, они рассчитаны на мастера войны. Нет и шанса, что тебя смогут спасти, ты один. Кричи сколько влезет, ведь тебя никто не услышит, до ближайших людей не менее двух километров. И самое главное, я люблю и умею пытать людей, так что очень надеюсь на твоё упрямство, ведь если ты не расскажешь мне всё чего я хочу знать, мой господин позволит вытащить это из тебя. — воевода говорил искренне, оперируя только фактами и Виктория, впервые в жизни видела его таким жестоким. Ей стало страшно. Куда страшнее чем когда-либо до этого.

— Я всё расскажу! — сразу же прохрипел пленный и тут же снова получил удар в живот.

— Ты, похоже, не понял. Всё, что я сейчас сказал не было вопросом. Я озвучил факты и только. Ещё раз посмеешь открыть свой поганый рот без спроса, пожалеешь. Тебе понятно? — спросил воевода, но пленный решил промолчать. Ему просто было страшно, ведь гвардеец, стоявший рядом, взял в руки раскалённый прут. — Это был вопрос, смерд.

— Понял, ваше благородие! — прокричал пленный и зажмурился, ожидая боли, но её не последовало.

— Досадно, я надеялся на отказ… — разочаровался воевода, ведь он хотел более глубокой затравки перед основными вопросами, а тут пленный сразу готов всё выложить. — Ладно, поверни голову, узнаёшь?

Пленник, терпя боль, повернул голову и увидел остальных узников. Он с ужасом осознал, что то, чего он больше всего боялся, случилось. Его контора перешла дорогу роду Морановых и вот результат. Все причастные к инциденту в институте собраны здесь и распяты для допроса в пыточной.

И всё сказанное палачом, чистая правда. Ему не выбраться отсюда и не спастись. Максимум, позволят умереть быстрой смертью.

Пыточные помещения рода Морановых. Спустя час.

Я очнулся от едкого запаха у себя под носом, но пересилил позыв дёрнуться, отшатываясь от смрада. Сперва немного приоткрыл глаза и прощупал обстановку вокруг волей.

Я скован по рукам и ногам металлом из драконьего железа, распят и подвешен. Энергии нет, а все руны пассивной защиты израсходованы. Остались только скрытые, как раз на такой случай. Только вот использовать их мне бы не хотелось так как они оставят не ожог, а целую конечность оттяпают. В моём случае, обе руки.

Люди в помещение не из простых. Я раскрыл глаза и взглянул на пленивших меня. Да, как и ожидал. Сам патриарх рода Морановых соизволил почтить меня своим присутствием. Знакомая мне девушка тоже здесь, герцогиня Виктория, младшая дочь в роду и та, кто обязана мне своей жизнью. Дважды.

Удар в живот выбил воздух из моих лёгких, а затем какой-то старик начал толкать длинную речь, описывая положение, в которое я попал. Надо сказать, ничего нового от него я не услышал, да и неожиданного тоже он не озвучил. Лишь очевидные факты. То мне было не интересно, и я счёл за лучшее проверить собственное состояние.

Браслет с меня, разумеется, сняли, поэтому показывать здесь свое величие будет глупым поступком. Патриарх, одним своим вихрем порвёт мои каналы сведя совершенствование в ноль. Способности к материализации воли мне нельзя здесь потерять, иначе побег будет бессмысленным. Я и дня без воли не проживу, ведь чтобы спастись, придётся пожертвовать обоими руками и понадобится некоторое время как-то справляться без них.

— Я спрашиваю тебя, ты понял? — отвлёк меня от размышлений голос старика и вновь мне в живот врезался кулак гвардейца.

— Понял. Вопрос в том, поняли ли вы, какую ошибку совершили? — нет, я не могу оставить всё так. Я должен донести до этих людей хотя бы намёк на тяжесть их греха.

Теперь мне в ногу вонзился раскаленный прут. Это было довольно больно. Точнее, до этого момента, я, похоже, за всё время своего существования в этом мире не испытывал большей боли. Даже будучи драконом.

— Ошибку совершил ты, посмев угрожать дочери благородной фамилии. Ты, безродный наёмник, обнаглевший смерд, возомнивший себе невесть что. Твоё преступление, очевидно, и я имею полное право вынести приговор тебе прямо здесь. — было видно, что этот человек хочет моей крови. А ещё, судя по моим братьям по несчастью, я ошибся, считая этот род, достойным расположения дракона. Нет, они не достойны и слишком глупы, чтобы увидеть истину. — Но у тебя есть шанс избежать пыток. Интересует?

— Даже так? — деланно удивился я и получил раскалённым прутом в другую ногу.

— Не смей раскрывать свою пасть, кроме как для ответа. — произнес довольно этот палач, когда я перестал кричать. — Уяснил?

— Нет, это ты не уяснил. — мои следующие слова утонули в собственном крике, когда гвардеец вонзил сразу два раскаленных прута в уже обугленные раны. Я думал больнее быть не может. Оказывается, ошибался.

— Думаю, мне следует повторить, а то до тебя, отброс, не доходит с первого раза. — старику, судя по его виду, крайне нравилось моё упрямство. Он прямо-таки наслаждается процессом, хотя сам не принимает в этом участия, а только отдает гвардейцу молчаливые приказы. — Вопросы здесь задаю я, а ты только отвечаешь. За любой намёк на вопрос, последует наказание. Теперь тебе понятны мои слова?

Я выслушал старика, но смотрел только на дочь герцога. Прежде всего, она сейчас была крайне красива и у меня радовался глаз, а во-вторых, именно ей я хотел адресовать подготовленные слова. Среди всех присутствующих, только она может их понять. Понять, и осознать, насколько их гостеприимство фатально.

— Я понял, что глава Морановых… — старик понял, что я вновь сопротивляюсь и приказал гвардейцу сделать мне в ногах новые дырки, однако я сосредоточился на словах и воле, игнорируя боль. — не ценит спасение жизни его дочери. Готовьтесь к забвению, ибо за свою обиду, я отвечу кровавой бойней!