Нагие и мёртвые

– Ночью противник, по-видимому, предпримет атаки местного значения, – снова сказал он в телефонную трубку. – Свяжитесь со всеми подразделениями и передайте мой приказ удерживать занимаемые рубежи. Общее отступление недопустимо.

_ Сэр? – послышался сомневающийся голос на другом конце провода.

– Если японцы смогут где-нибудь прорваться, пусть прорываются. Роты, которые окажутся на флангах любого прорыва линии фронта, должны во что бы то ни стало удерживать свои позиции. Я отдам под суд военного трибунала всякого офицера, который отступит со своей частью из тактических соображений. С противником, которому удастся прорвать нашу линию обороны, справятся резервные подразделения.

Такое решение генерала привело Даллесона в полное замешательство. По его, Даллесона, мнению, при сложившейся обстановке, если японцы предприняли бы ночью несколько мощных атак на вновь установившейся линии фронта, самым благоразумным было бы отвести войска на одну-две мили и попытаться таким образом продержаться до утра. Даллесон благодарил теперь бога за то, что генерал не спросил его мнения. Он сразу же решил, что генерал был прав, а он, Даллесон, ошибался.

– А как насчет меня? Я получу какое-нибудь подкрепление? – снова послышался голос Хатчинса с другого конца провода.

– "Электростанция" прибудет к вам в двадцать три ноль-ноль, – ответил генерал. – Вы распределите их между «Парагоном Редом» «Джордж» и «Парагоном Редом» «изи» в районах со следующими координатами: ноль семнадцать тридцать семь, четыреста тридцать девять пятьдесят шесть и ноль восемнадцать двадцать пять, четыреста сорок ноль шесть. – Каммингс диктовал координаты этих районов по памяти, представив себе тактическую карту боевой обстановки. – В качестве дополнительной поддержки я намерен послать вам усиленный взвод от «Парагона Еллоу» «шугэ». Его следует использовать на вьючных обозах и для связи по фронту с «Парагоном Уайтом», а позднее, возможно, и для огневой поддержки «Парагона Уайта» «бейкер» или «кэт». Мы решим это в зависимости от обстановки. Мой временный командный пункт на эту ночь будет здесь.

Теперь генерал принимал решения совершенно свободно и быстро, и они, как он полагал, были четкими и ясными. Более счастливым и довольным, чем в этот момент, Каммингс чувствовать себя не мог бы. Он положил трубку и задержал свой взгляд на Хирне и Даллесоне, как бы оценивая, какое он произвел на них обоих впечатление.

– Сегодня ночью придется много поработать, – пробормотал он.

Краем глаза Каммингс успел заметить, что присутствовавшие при разговоре капитан и рядовой артиллерийской батареи смотрели на него с благоговением. Весело улыбнувшись, он повернулся к Даллесону:

– Я пообещал Хатчинсу усиленный взвод. Думаю послать ему саперов и подрывников, но к ним необходимо добавить отделение из какого-нибудь другого взвода.

– Может быть, отделение из разведывательного взвода, сэр?

– Отлично, дадим из разведывательного, – согласился Каммингс. – А теперь подготовьте приказы на марш. И побыстрее, пожалуйста. – Он закурил сигарету и повернулся к Хирну: – А вы, лейтенант, позаботьтесь о койках.

Ни для чего другого Хирн в этот момент генералу нужен не был. Впрочем, единственным вкладом Даллесона в последовавший ночью бой явилось предложение добавить к саперно-подрывному взводу отделение из разведывательного взвода.

5.

В момент, когда Минетта разбудил Рота заступать в караул, тому снилось, что он ловит бабочек на прекрасной зеленой лужайке. Рот проворчал что-то и попытался снова заснуть, но Минетта продолжал трясти его.

– Ну хорошо, хорошо, я встаю, – прошипел Рот сердито. Он повернулся, тяжело вздохнул, оперся на руки и колени и энергично потряс головой. «Сеюдня стоять в карауле целых три часа», – подумал он с ужасом. Нахмурившись, Рот начал медленно натягивать на ноги ботинки.

Минетта ждал его в пулеметном окопчике.

– Знаешь, сегодня очень страшно, – прошептал он. – Я думал, что и не вернусь отсюда.

– Что-нибудь произошло? – спросил Рот.

Минетта пристально поглядел в темные джунгли, но, кроме проволочного заграждения на расстоянии десяти ярдов от пулемета, различить что-нибудь еще было невозможно.

– Мне показалось, что несколько япопцев пробирались здесь, – прошептал он еще тише, – поэтому следи внимательно.

У Рота от страха подкашивались ноги.

– Ты уверен? – спросил он.

– Не знаю, – неопределенно ответил Минетта. – Артиллерия в течение двух последних часов ухает непрерывно. Наверное, где-то идет бой. – Он прислушался. – Вот погоди, слушай... – На расстоянии нескольких миль впереди прозвучал артиллерийский выстрел, а через некоторое время с этого же направления донесся глухой металлический звук разорвавшегося снаряда. – Бьюсь об заклад, что японцы где-то атакуют. Господи, наше отделение, наверное, попало в самую гущу этой заварухи.

– Я считаю, что нам повезло, – сказал Рот.

– Как сказать, – возразил низким голосом Минетта. – Стоять двойной срок в карауле – тоже хорошего мало. Подожди, сам увидишь. Три часа в такую ночь – не хватит никакого терпения. Мы ведь ничего не знаем, японцы могут прорваться. Ты еще не отстоишь своих часов, а они могут напасть на нас здесь. Ведь до линии фронта всего-навсего десять миль. А может, они вышлют патруль сюда?

– Да, это опасно, – согласился Рот.

Он вспомнил, каким было лицо Гольдстейна, когда тот вскоре после бури собирал свой рюкзак. Сейчас Гольдстейн находится там...

наверное, участвует в бою. Рота охватило какое-то странное чувство. Ведь Гольдстейна, может быть, даже убьют. Любого из ушедших туда могут убить: Реда, Галлахера, сержанта Крофта, Ваймана, Толио, или Мартинеса, или Риджеса, или Уилсона. Все они сейчас там, в самом пекле боя. На том свете может оказаться любой из них.

Страшно подумать, что человека могут вот так, запросто, раз – и убить.... Роту захотелось высказать свою мысль Минетте.

Но Минетта уклонился от разговора.

– Да ну тебя. Я рад, что отстоял свое время. – Он уже пошел было, но вернулся и спросил: – А ты знаешь, кого тебе будить для смены?

– Сержанта Брауна?

– Ага. Он спит на одеяле вместе со Стэнли, вон там. – Минетта указал рукой в весьма неопределенном направлении.

– Такой большой участок, а нас только пять человек, – недовольно пробормотал Рот. – Ты только подумай, – продолжал он, – пять человек на участке, который должен оборонять целый взвод.

– Вот и я об этом говорю, – согласился Минетта. – Не везет нам. Хорошо еще, что там, где первое отделение, ребят достаточно...

Ну ладно, я пошел, – сказал он и решительно зашагал прочь.