Как все это произошло, знакомство с магией, я имею в виду? Еще на вступительных экзаменах в университет. Математика, насколько я помню, была основным испытанием для абитуриентов. В билете пять задач. Одна страшнее другой, причем, все на сообразительность. Мне шахматы тогда очень помогли справиться с волнением
и с задачками. Но последняя никак не решалась. Я все испробовал, и так, и сяк, – а ответа нет. Может, его и вовсе не было. Знаете, такие задачки специально включают в экзаменационные билеты, чтобы засыпать студента. Тот, кто принимал экзамен, хитро посмотрел на меня: что, мол, сдаешься? А я набрался храбрости и прямо ему в лицо: у задачки вашей нет решения. Он аж на стуле заерзал, обхватил голову руками, видимо, не ожидал от меня такой наглости, едва волосы на себе не рвет. Но потом взял себя в руки и смягчился. Ладно, говорит, вижу, ты юноша смышленый, наверное, и в шахматы играешь? Я скрывать не стал: первый, говорю, разряд имею. Он тогда широко улыбнулся: ступай, говорит, мы с тобой еще свяжемся… А зрачки у него в тот момент засветились, не поверите, внутренним огнем: две яркие красные бусинки, как у китайского дракончика. И произнес вдогонку: «А шахматисты нам нужны!» Я потом по дороге домой в трамвае размышлял над «эффектом красных глаз» и возможной связью между шахматами и магией. Раньше вроде не замечал. Поведение преподавателя показалось мне слегка странным, – или ему была интересна моя реакция, как я отреагирую на его слова, – кому именно «шахматисты нам нужны» и зачем кому-то, мне неизвестному, со мной связываться? А как же красные глаза? – может, от бессонницы или аллергия на абитуриентов. Я не придал этому значения и тут же забыл, посчитав за мелочь: меня распирала радость, что я стал студентом.
Карьера великого шахматиста, гроссмейстера мне не светила, да и не прельщала, честно говоря, я это понимал, но для развития когнитивных способностей – почему нет? Помните, Маяковский выразил пожелание, когда находился, образно говоря, в одной комнате с Лениным: «Шахматы ему – они вождям полезней». От Владимира Владимировича – Владимиру Ильичу, так сказать.
В университет меня приняли, зачислили в запасную, то есть, резервную группу по квоте для спортсменов. После первого же семестра около половины студентов из нее отсеялась, еще столько же были отчислены, – нам сказали, что слабое звено, – а из оставшихся создали элитную группу с повышенной стипендией, перед которой и была поставлена задача в короткий срок овладеть в дополнение к основному курсу еще и специальными магическими дисциплинами и искусством перевоплощения. Не МГИМО, но что-то наподобие. Для чего им нужно было столько магистров, я не знаю, но мир большой, а начальству ведь не прикажешь и ему всегда виднее. Кстати, у нас было свое начальство и учебная программа, утвержденная Высшим советом по магии, а учет и контроль за студентами и успеваемостью соблюдался особенно строго. Вы, наверное, думаете, что я стал магом? Ничего подобного. Диплом и одна видимость. Короче, в пожарном порядке подготовленный молодой специалист из категории «я знаю, что ничего не знаю» для участия в проектах Управления специальных операций. Обыкновенный исполнитель, стойкий оловянный солдатик, которого легко заменить на такого же оловянного, если что-то пойдет не так, и отречься от него, если сцапают во время выполнения задания командования в тылу врага.