Наизнанку

– Вы тут никого не видели? – деловито спросила Гретхен, и Бэйби поразился перемене ее тона – от нежного грудного тембра не осталось и следа, зато чувствовалось – с ним говорит заправская скандалистка. Кроме того, этот требовательный тон показался смутно знакомым… Да, конечно! Он частенько звучал за стеной – двери между мужской и женской частями отдела, возможно, и были звуконепроницаемыми, зато на стенках, одинаковых для всех перегородок, явно сэкономили. Бэбилон понял, что он чуть не каждый рабочий день слушает, как эта стерва либо орет на подчиненных, либо выясняет отношения по телефону. Бекка, вообще-то, имя довольно редкое, значит, у его ног сейчас, сжавшись в комок, сидит та самая девушка с книжной фамилией – Беннет. Ребекка Беннет.

Бэбилон затянулся, выпустил прямо в лицо Гретхен сигаретный дым, она закашлялась, а Бэйби, растягивая слова, ответил:

– Кого вы имеете в виду? Если я не ошибаюсь, вы звали некую Бекку. Готов поспорить – это не мужское имя, а на нашей стороне, знаете ли, редко встретишь кого-то с не мужским именем, так что, я вряд ли пропустил бы это зрелище, – он снова нарочито глубоко затянулся, и Гретхен испуганно отпрянула. Бэйби продолжал:

– Желаете проверить лично? Тогда постойте, не спешите, я позову ребят поглазеть на эту потеху.

– Хам! – взвизгнула Гретхен, выключила персональник, втянула голову внутрь и, судя по стуку каблучков, быстро удалилась.

Бэйби затушил сигарету о стену и отбросил подальше – не хватало только кинуть ее на голову девушке. Он чуть наклонился и стянул свой пиджак с головы испуганной Бекки.

– Мисс Беннет, я полагаю?

***

Если, глянув на окно, Бекка и решила, что это идеальный путь к спасению, то после того, как она, выбросив наружу туфли и сумочку, попыталась вылезти, ей уже так не казалось. Она немного высунулась, поняла, что до земли далековато и вернулась обратно, оставив снаружи только голову – пути назад не было, разве что босиком и без денег, документов и ключей от машины. Бекка замерла от осознания ужаса и нелепости положения, в котором оказалась, и тут тишину нарушили странные звуки – какая-то возня под окном. Бекка пригляделась и, в еле проникавшем из-за высоких зданий свете луны, различила фигуру внизу. Вот незнакомец включил персональник, осветил зажатую в его руке туфлю Бекки, резко выключил свет и непонятно почему быстро прижался к стене. «Да уж, – подумала Бекка, – все-таки мы и мужчины – очень разные существа. Черт знает, что у них в голове творится! С другой стороны, раз уж он здесь оказался… Вряд ли он выдаст меня Гретхен, да и вряд ли вообще заинтересуется, кто я».

Конечно, убедить его помочь получилось не сразу, но когда все же удалось… У Бекки перехватило дыхание – ощущение от его рук, сжимающих ее талию, на какой-то момент лишило ее способности соображать. Зато она немедленно почувствовала знакомый жар между ног, почувствовала себя горячей и влажной там внутри, и снова что-то сладко заныло внизу живота. Касание длилось секунды, как и самые яркие из нахлынувших ощущений, однако когда мужчина поставил Бекку на землю, возбуждение хоть и схлынуло, но не прошло совсем. Она мысленно одернула себя и попыталась сосредоточиться на разговоре о плане побега, но игнорировать тот факт, что мужские руки на ее теле – это в сто, нет в тысячу раз лучше идиотских поглаживаний Гретхен, так и не смогла.

Теоретически, услышав его признание о готовящемся на него нападении, она должна была испытать отвращение, вспомнив, каким способом сношаются мужчины. Отвращение она и впрямь испытала, но лишь к самой идее – ее хоть и вынуждали, но не угрожали насилием, а тут… Испытать отвращение к особи мужского пола, стоящей напротив, никак не получалось, особенно после того, как, услышав голос Гретхен, Бекка инстинктивно прижалась к нему – снова секунда головокружительных ощущений и осознание чувства вины – нельзя, нельзя испытывать такое рядом с мужчиной!

Сосредотачиваться на этой мысли, к несчастью, или к счастью, времени не было – на Бекку набросили что-то черное (лишь потом до нее дошло – это чтобы белая блузка не светилась в ночи) и толкнули вниз. Как выяснилось, вовремя – сверху послышался голос Гретхен. И, хотя все время короткого диалога между Грет и своим спасителем Бекка дрожала от страха быть обнаруженной, к страху примешивалось радостное возбуждение, она снова чувствовала себя как во сне. Умом она понимала, что приходящие в ее голову мысли и желания – провести рукой по его ногам, прикоснуться к выступу в районе ширинки, почувствовать под своими руками нечто, что там прячется – мысли эти грязные, мерзкие, противоестественные. Однако чувство стыда хоть и мелькнуло, но как-то не задержалось у Бекки. Отвращения, того, что было после сна с осьминогом – отвращения от мысли про секс с неравным себе существом, не было. И это несмотря даже на то, что Бекке вспомнились фотографии из учебника общей анатомии – серый бугристый кусок плоти – то самое, что пряталось под джинсами этого мужчины, то, чего ей так хотелось коснуться. Бекка знала, что неправа, знала, но не чувствовала этого.

Чтобы хоть как-то прийти в себя она попыталась дышать глубже, но это не помогало. Что-то было в воздухе, точнее, в аромате, исходящем от наброшенного на нее пиджака, что-то, что заставляло ее все больше сходить с ума, дрожать не от страха, а от возбуждения, прижиматься теснее к своему спасителю. Вдруг пиджак был сдернут, и, как разряд электричества, Бекку встряхнул вопрос:

– Мисс Беннет, я полагаю?

***

Девушка явно была ошарашена и лишь молча открывала и закрывала рот, видимо, не зная, что сказать.

– Спокойно, мисс, – он протянул ей руку, помогая подняться. – Если я знаю ваше имя, это не значит, что я причиню вам вред – мы же не в какой-нибудь старой сказке, где злой колдун управляет несчастными, чье истинное имя стало ему известно, – он усмехнулся. – А у вас очень грозная подруга. Из биохимического отдела, кажется?

– Да, – наконец сумела заговорить Бекка. – Откуда вы узнали про Ник?

– Представьте себе, недавно встретил в лифте девушку, которая была очень обеспокоена судьбой некой Бекки Беннет из Отдела идей, а поскольку представшую недавно передо мной особу по имени Гретхен я имею сомнительное удовольствие слышать за стенкой чуть ли не каждый день… Я сопоставил, – Бэйби улыбнулся, хоть и не знал – заметит ли девушка его улыбку в такой темноте.

– Значит, вы… Значит, это вы рассказали Николь про «Грымзу»?

– Да.

– И это вы, или ваш друг назвали Чокнутую Ма родной матерью?

– Моему другу и в голову не пришло бы такое святотатство – он всегда слишком беспокоится по поводу соблюдения правил. Из нас двоих такой идиотизм ляпнуть мог только я, – Бэбилону стало неожиданно легко. Несмотря на то, что на все еще могли охотиться, тот факт, что от преследовательницы Бекки они избавились, добавил ему уверенности в себе – он не один такой, они в одной лодке с этой девушкой, а раз ей удалось вывернуться, значит, и ему удастся. Странность такой логики компенсировалась резко улучшившимся настроением, однако, оптимизм оптимизмом, а выбираться надо было как можно скорее. Возбуждение, охватившее его ранее, добавляло сил.

– Теперь нужно скорее добраться до моей машины. Идем! – скомандовал Бэйби. – Не снимай пиджак, нас все еще могут заметить.

Девушка согласно кивнула и робко взяла его за руку. Ладонь Бекки была холодной, с нежной шелковой кожей. Бэбилон, вздрогнув от удовольствия, тут же оправдал себя той мыслью, что просто отметил гладкость кожи Бекки как факт – никаких особых ощущений.

Бекка испытала новую волну радостной дрожи, когда большая горячая рука сжала ее пальцы. «Наплевать, – подумала Бекка. – Я чуть было не переспала с Гретхен, так что, если я получаю удовольствие от прикосновения мужчины, это не большее извращение, чем то, что я собиралась сделать».

Они быстро шагали по выложенному гравием тротуару в ту сторону, где, как казалось Бэйби, должна стоять его машина. Вокруг было так темно, что они еле видели друг друга. Наконец, Бэбилон остановился и, вытянув руку вперед, нажал кнопку выключателя сигнализации. Машина пискнула в нескольких шагах от них, и сразу вслед за этим рядом раздался противный голос Боба.

– Итак, малыш Бэйби, ты решил обойтись без гаража. Забавно, мы тоже.

Бэйби охватила паника. Такая, какой он не испытывал еще ни разу в жизни. Он не мог даже пошевелиться, не зная, с какой стороны ждать удара. Ладонь Бекки, которую он от страха сжал так, что едва не сломал девушке пальцы, осторожно выскользнула, и Бэбилон мысленно искренне пожелал спутнице сбежать подальше отсюда. Хоть обратно в окно к этой Гретхен, все лучше, чем столкнуться с пьяным Бобом.