Накануне 22 июня. Был ли готов Советский Союз к войне?

Вероятно, Сталин мог бы все это понять в общих чертах, если бы не считал себя безошибочным проводником марксизма-ленинизма и абсолютным знатоком военного дела. Если бы он при этом посвятил авиационной тематике, скажем, несколько часов, чтобы внимательно выслушать специалистов, вникнуть в систему летной подготовки и разобраться в составляющих боевой готовности и боевой способности авиационных частей и соединений. Вероятно, если бы он это сделал на пару лет раньше и определил бы те самые 120 часов налета, о которых просил Павел Рычагов, то возможно, что в первый день войны советская авиация не потеряла бы в воздухе (воздушных боях) более 400 самолетов, не четырех или 40, а именно 400. О потерях более 1200 самолетов на земле тоже нужно говорить, но с другой точки зрения.

И даже тактическая выучка — это еще не вся правда. Летчик должен не только хорошо летать, но и уметь выжить в аварийной ситуации и в сложных условиях. Его надо научить прыгать с парашютом, ориентироваться в лесу, в тундре и на море, добывать пищу, бороться с хищниками. Так, самого выдающегося воздушного аса всех времен и народов немецкого летчика Эриха Хартмана много раз сбивали советские летчики и зенитчики [41] . Он восемь раз горел в подбитом самолете и, казалось бы, должен был погибнуть, но каждый раз Хартман сумел покинуть кабину самолета и спастись на парашюте. Один раз он даже попал в плен к советским военным, но умудрился бежать, перебраться через линию фронта и снова вернуться в строй.

41

Эриха Хартмана в общей сложности сбивали 14 раз — совершенно беспрецедентный случай, но история не оставила имен тех советских летчиков, которым удалось победить в воздухе лучшего аса Второй мировой войны.

Другой выдающийся немецкий летчик-штурмовик — Ханс-Ульрих Рудель — пять раз был ранен в воздухе, и все пять раз он, будучи раненым, умудрился довести самолет до своего аэродрома. А 19 августа 1944 года при выполнении боевого задания в районе Эргли (Латвия) снарядом советского зенитного орудия ему перебило правую ногу. Хуже того, самолет Руделя получил сильные повреждения, и ситуация казалась безвыходной. Однако немецкий летчик умудрился «дотянуть» до своего аэродрома и остаться в живых (вместе со своим стрелком-радистом) после того, как при жесткой посадке его самолет полностью разрушился. Хотелось бы в этой связи отметить, что после ампутации стопы ноги Рудель, находясь на лечении, сбежал из госпиталя не то что не дождавшись выздоровления, а с временным протезом и в гипсе на правой ноге. И он летал с протезом и гипсом на ноге, даже несмотря на то, что из-за этого не мог без посторонней помощи ни сесть в кабину, ни выбраться из нее после посадки.

Чтобы читателю были до конца понятны роль и значение летной и иной подготовки, которая без сомнений базируется на продуманных теоретических занятиях и обязательной отработке действий в кабине самолета в воздухе, хотелось бы отметить, что в фашистской Германии налет выпускников летных школ достигал 400 часов или в 16 раз больше, чем в Советском Союзе в 1941 году. То есть немецкие летчики прибывали на фронт не с мизерным налетом в 30 часов, а уже основательно обученные и хорошо подготовленные. При этом их допускали к боевым вылетам не по формальным показателям (отлетал необходимое количество часов — ив бой), а по фактическому уровню выучки. Так, уже упомянутый выше летчик-штурмовик Ханс-Ульрих Рудель фактически трижды прошел программу подготовки на штурмовике, прежде чем его направили в боевую эскадрилью.

Возможно, что некоторые читатели, сменившие свою ориентацию с христианства на сталинизм, сочтут приведенные аргументы несущественными придирками, которые в общем случае не могли повлиять на состояние советских ВВС. Первый же день войны и огромные потери советской авиации в этот день нельзя считать объективным показателем, так как Гитлер напал на Советский Союз «вероломно». Чтобы развеять всякие сомнения по этому поводу, обратимся к фактам, только к фактам, и к сухим беспристрастным цифрам, не относящимся к первым дням войны.

Одним из важнейших показателей уровня летной подготовки летного состава считаются (боевые) потери самолетов. Итак, в ходе контрнаступления под Москвой (в конце 1941 года) в 163,237, 518 и 521-м истребительных авиационных полках (в составе Калининского фронта) осталось 14 исправных самолетов. Хотелось бы подчеркнуть, что эти полки были оснащены не убогими бипланами И-15, а новейшими машинами Як-1, так что жаловаться на качество авиационной техники не приходится. Исходя из штатной численности истребительного авиационного полка в 63 самолета (по 20 на каждую из трех эскадрилий и три самолета в звене управления), относительные потери советской истребительной авиации достигли 95%.

А как же складывалась ситуация для немецкой авиационной группировки на Восточном фронте? Ответ на этот вопрос вполне предсказуем, и в наиболее понятной форме его можно изложить двумя словами: «весьма плачевно». Действительно, потери истребительной авиации у немцев к концу битвы под Москвой достигли совершенно немыслимой и неприемлемой для Германии величины 67%. Если выразиться предельно простыми терминами, то у немцев на каждые 100 самолетов в «живых» осталось 33, а у советских истребителей — только 5. То есть по ключевому показателю потерь советская истребительная авиация действовала в шесть с лишним раз хуже немецкой.

Второй объективный показатель, основанный на сравнении данных по количеству воздушных побед, еще более убедительно демонстрируют уровень летной и боевой подготовки летчиков-истребителей противоборствующих сторон. Лучше всего для этого сравнить совершенно бесспорные данные по количеству воздушных побед у шести самых результативных немецких и советских летчиков-истребителей, которые и представлены в таблице 2.

Таблица 2.

Результаты лучших советских и немецких асов

Советские летчики (Фамилия … Побед)

Иван Кожедуб … 62

Александр Покрышкин … 59

Николай Гулаев … 57

Григорий Речкалов … 56

Кирилл Евстигнеев … 53

Арсений Ворожейхин … 52

Итого: … 339

Немецкие летчики (Фамилия … Побед)

ЭрихХартман … 352

Герхард Баркгорн … 301

Понтер Ралль … 275

ОггоКитгель … 267

Вальтер Новотны … 258

Вильгельм Бац … 242

Итого: … 1695

Вот он, ожидаемый результат — соотношение один к пяти в пользу немецких летчиков, немецкой системы подготовки летных кадров, немецкой тактики применения боевой авиации, высокого боевого духа немецких летчиков.

Сопоставляя результативность советских и немецких асов, необходимо привести некоторые поучительные факты, которые характеризуют достоверность данных о победах советских летчиков, в том числе и Александра Покрышкина. Так, в известном воздушном сражении на Кубани летом 1943 года были засчитаны следующие наиболее крупные победы над немецкими истребителями [86]:

по 17 немецких самолетов А.Ф. Лавренову и B.C. Конобаеву;

по 15 побед В.И. Фадееву и А.И. Труду;

по 10 самолетов А.И. Покрышкину и Д.Б. Глинке.

Итого, имеем 84 немецких самолетов-истребителей, сбитых только наиболее результативными советскими летчиками (результативными в небе Кубани). Фактически же потери немцев в этом сражении составили ровно 100 истребителей, из которых 42 уничтожено, а 58 повреждены и отправлены в ремонт. Но, как свидетельствуют документы, даже из 42 безвозвратно потерянных истребителей только 28 были сбиты в воздушных боях, а остальные 14 потеряны по разным причинам, например, уничтожены на земле в результате попадания бомб. Таким образом, если предположить, что данные по воздушным победам Александра Ивановича Покрышкина и Дмитрия Борисовича Глинки верны, то непонятно, каким образом «делить» оставшиеся восемь сбитых немецких самолетов-истребителей (28–10x2 = 8). Более того, советская авиационная группировка истребителей на Кубани насчитывала не менее 25 истребительных авиационных полков, то есть в этом воздушном сражении принимали участие более 1500 летчиков. Трудно поверить, что ни один из них за все лето не сбил ни одного немецкого самолета-истребителя, а все воздушные победы принадлежат лишь нескольким советским летчикам, среди которых и Александр Покрышкин.