Накануне

Михаил Всеволодович обошел всех мертвецов, каждому заглянул в лицо, качая головой. Над одним распростертым телом постоял особенно долго, тяжело вздыхая:

– - Эх, Захарий, Захарий...

К князю подошел его боярин. Максим Лукинич тоже опознал убитого, приходившимся ему дальним родственником.

– - Дозволь, княже, похоронить Захарку по-христиански? -- попросил он.

– - Не ожидал я от него такого, -- сухо ответил князь. -- Делай, что хочешь.

– - А что с пленными делать? -- спросил боярин.

Князь напрягся, лицо словно окаменело.

– - Вырезать, -- со злостью сказал он сквозь плотно сжатые зубы.

В первой же деревне, князь оставил своих убитых и раненных. Сбыслав, которого Сашка посчитал мертвым, оказался жив и даже не сильно ранен. Броня остановила острое железо, но на месте ударов остались здоровенные синяки. И вообще убитых, в той ночной стычке было мало, все-таки брони хорошо защищали от ударов. Когда князь покидал деревню на кладбище у деревянной часовни добавилось четыре могильных холмика, а по избам сидели полторы дюжины раненных.

– - Дня через два, -- наставлял Максим Лукинич землепашцев, -- свезете тело Захария в град. Сани все себе оставите за труды, князь дарит. А тех, что в лесу лежат, погребите по-христиански. Что с них возьмете - ваше.

Боярин замолчал. В зобу дыханье сперло. От волнения он не смог больше выговорить ни словечка, только махнул рукой, тайком стирая набежавшую слезу. За что бог наказывает Черниговскую землю?

Выйдя к пределам черниговщины, князь остановился в одной из приграничных деревенек. Людям и коням нужен отдых. Затопили баньку, попарились. Парни пользуясь случаем почистили брони от крови и ржавчины. Сашка одно знал точно - вооружение у его парней далеко не полное. Кольчужные штаны - одни на всех и их решено было отдать Лавру, как самому лучшему бойцу. Шеломов с бармицей - две штуки. Их отдали Местятке и Костяжке. Перстатые перчатки достались им же. В арсенале десятка еще оставалось много лишнего оружия и брони. Все это добро решено было продать и докупить недостающее.

А тем временем, люди отдыхали, сытно ели, много спали. Пока не прискакал гонец с весточкой из Чернигова.

– - Князь, весть худую принес я тебе, -- с понурой головой обратился воевода к северскому князю.

– - Брат мой мертв? -- в притворном ужасе всплеснул руками князь Мстислав. -- Какое горе!

– - Это... -- замялся воевода.

Северский князь бесшумно ступая по дощатому полу крестьянской избы, в которой он остановился после перенося лагеря, подошел к своему воеводе.

– - Ты не томи. Говори давай, -- сказал Мстислав, положив руки на плечи боярина и пристально глядя в глаза.

– - Порубили всех, -- выдохнул воевода.

– - Прими господи душу раба твоего, невинно убиенного, -- князь повернулся к иконе в красном и трижды перекрестился. -- Убийц нашли?

– - Так это... -- воевода засопел, переминаясь с ноги на ногу. -- У Захария всех людей порубили...

– - Так, чего ты молчишь!!! -- меняясь в лице, взволновано вскричал князь, хватаясь за сердце.

– - Так я и говорю, -- попробовал оправдаться боярин.

– - Захарий жив? -- ловя воздух ртом только и мог вымолвить князь.

– - Может лекаря позвать? -- озабоченно предложил воевода, видя, как покраснело лицо князя.

– - К черту лекаря! -- закричал князь. -- К черту тебя! Захарий жив?

– - Не ведаю я, -- честно признался боярин.

– - Не ведаю я, -- передразнил воеводу князь и выкрикнул грозно. -- А чего ты ведаешь?

– - Михаил ушел и серебро вывез, -- тихо ответил боярин.

– - Это я без тебя понял, -- заорал Мстислав.

– - Даже если Захарий жив, то его слово против твоего...

– - Слово, -- фыркнул с презрением князь.

– - Моего лица никто не видел, -- зашептал воевода, -- А людишек убить князя я послал иноземцев. Никто их не видел и не знает...

– - Думай, что говоришь!!! -- зашипел князь, схватив за грудки воеводу. -- Какое убийство? Ты, о чем? Ведать ничего не ведаю, и тебя там не было!

Воевода кивнул, соглашаясь.

– - А эти... людишки твои... не расскажут? -- вдруг спросил князь.

– - Так срубили их, -- заторопился с ответом воевода. -- Последний ранен был. Так я его сам...

– - Точно срубили? -- упершись горячим лбом в потный лоб воеводы спросил князь, обдав жарким дыханием.

– - Сам видел, -- соврал Дрочила Прокопьевич. -- Вот те крест.

Мстислав Глебович, северский князь, после ухода боярина долго и жарко молился. С одной стороны - бог отвел от греха, брат остался жив. С другой стороны - скотницы ему не видать, Михалко все серебро и злато вывез. Это плохо. Очень плохо.

– - Нужно действовать. И немедля, -- подумал князь.

Разбуженные слуги резво разбежались, созывая княжеских и земских бояр и любимых дружинников на совет.

– - Что делать будем? -- задал вопрос князь Мстислав, когда все собрались, рассевшись согласно чину по лавкам.

– - Точно Михайло бежал? -- спросил боярин Дмитр теребя бороду.

– - Точно, -- видя, что князь молчит ответил Дрочила Прокопьевич.

– - Откель ведаешь? -- быстро спросил Афанас, старый битый жизнью боярин, отличавшийся прямо-таки маниакальной подозрительностью.

– - Сказывал холоп Захария, -- не сразу ответил воевода, глядя на князя.

Лицо северского князя оставалось беспристрастным, и воевода решительно продолжил:

– - Захарий людишек своих поднял и тайно напал на княжеский поезд...

– - О господи! Как так? -- заволновались бояре.

– - Чем дело то вышло? -- подал голос боярин Дмитр.

– - А откель тысяцкий прознал про бегство? -- прищурившись, тихо спросил Афанас.

Князь нервно заерзал на своем походном табурете. Это заметил Афанас и спросил, обращаясь к князю:

– - Что скажешь князь?

– - Знают, -- холодея от ужаса, подумал князь с досадой.

– - Михайлу я лично пропустил на заставе, -- признался воевода.

Мстислав бросил гневный взгляд на воеводу, продолжая нервно ерзать.

– - Наш князь встречался с Михайлой, -- продолжал откровенничать воевода. -- Да пусть сам все обскажет, -- сказал он, кивком подавая знак князю.

Мстислав Глебович, еще мгновение назад страшившийся учинивших дорос бояр, решился и разом преобразился. Он встал, гордо расправив плечи и посмотрел свысока на бояр.