Наложница ледяного дракона

Император переговаривается о чем-то с евнухом. А мой висок буквально сверлит чей-то злобный взгляд.

Джамиля.

Она, вопреки своим же указаниям, подняла голову и видела нас с Сэтом.

Трудно представать, что она сейчас чувствует. У меня такое ощущение, что я занималась с императором чем-то непотребным.

Если бы мой мужчина, с которым я провела не одну ночь так смотрел на другую, я бы убила соперницу. А ей приходится это терпеть.

Какого ей, когда к нему в покои идёт другая? Мне трудно представить. Мой скудный опыт не позволяет в полной мере оценить страдания этой женщины. Лишь однажды со мной происходило нечто похожее.

Мальчик, с которым мы ходили в кино, который нравился мне, на следующий день флиртовал с первой красавицей школы. Не обращая внимания на меня. Внутри словно поселился дикий зверь, который грыз и рвал когтями мои внутренности. А я себя чувствовала такой жалкой, что мне предпочли другую. Более красивую, свободную. А у нас и не было то ничего толком. Подержались за руки, неумело поцеловались возле моего дома.

Бедная Джамиля. Нет, я ни за что не окажусь на её месте.

Как только Сэт с Асхатом ушли, Джамиля подскочила ко мне, по дороге вырывая у охранника кнут.

– Стерва! – ударила меня по спине. Адская боль полосой пронеслась по телу, запульсировала. – Соблазнять его решила? Гадина! Сэт мой! Запомни это, дрянь! – она била меня по чему придется. Я упала на пол, закрывая лицо руками.

– Что ты делаешь, Джамиля! Остановись! – закричал Асхат. – Ай-яй-яй! На секунду оставить вас нельзя! И как сейчас я подготовлю инферио к ночи с императором?

– Что?! – взревели мы с Джамилей одновременно. Я встала, стараясь не обращать внимания на боль.

– Я не пойду! Нет! Пусть она идет! Или другая!

– Что ты болтаешь, инферио? Сам император тебя выбрал! Это такая честь.

– Плевать! Я не пойду! Ни за что! Бросайте меня в темницу, бейте плетями. Я не хочу! Не буду спать с этим бабником! – фу! После того как он стольких девушек перебрал, стать одной «из»? Нет уж. Лучше увольте!

Асхат со всего маху ударил меня по щеке, что я снова упала на пол. В ушах зазвенело, а перед глазами запрыгали звездочки. Он больно схватил меня за волосы и заставил посмотреть на него.

– Нет. Ты пойдёшь! Или прямо сейчас прикажу тебя казнить! – по злобному взгляду евнуха я понимала – он не шутит.

Ладно, черт с тобой, кастрированный! Пойду. Но в кровать не лягу! Пусть попробует этот Сэт ко мне притронуться! Тоже евнухом станет!

Остальная часть вечера прошла как во сне. Несколько девушек меня намывали, убирали с моего тела отросшие волосы. А на меня накатила какая-то апатия. Я чувствовала себя приговорённой к смертной казни, что не далеко от действительности. Когда я откажу Сэту – он меня убьет.

Лишь однажды по моей щеке пробежала слеза. Когда я подумала, что так и не увижу маму.

Сэт

Я с трудом дожидаюсь вечера. В этот раз Аня не сможет сбежать. Да захочет ли? Меня огонь изнутри сжигает до тла, когда я вспоминаю как она на меня смотрела. Она хочет меня. И от этого факта у меня сносит башню.

Сегодня она станет моей. Ее мысли, она вся будет моей без остатка. И забудет свою земную жизнь. Возможно, Аня та сама, которая, наконец, принесет Мирвенте долгожданного наследника?

Хотя. Она такая маленькая, худенькая. Как она выдержит ночь со мной? Большое мужское достоинство это наказание. Даже Джамиля с её широкими бедрами с трудом перенесла нашу первую ночь. Болела после неё долго.

Черт! И хочется и страшно порвать такую маленькую девушку. Но выбора нет. Меня ни к кому так не тянуло как к ней. Даже к Антии.

Странное чувство, словно она моя судьба. Предназначена свыше, не оставляет меня в покое.

Сегодня Аня станет новым человеком. По традиции, я должен придумать ей имя. Аиша. Тут же вспыхивает в голове. Да, это имя отлично ей подходит.

Я ложусь на кровать, чувствуя нарастающее возбуждение. Как видение подо мной она.

Черные шелковые волосы рассыпались по подушке. Аиша смотрит на меня немного испуганно, но с тем же блеском в глазах, что и днем. И я беру то, что принадлежит мне. Она вся моя. Хрупкая нежная, страстная. Крик боли тонет на моих губах.

Уф! Сил нет терпеть. Как будто в первый раз. Чем она так меня зацепила? Я заедаю сухость во рту виноградом.

Распахиваются двери.

– Сэт-али-Амон. Ваша наложница, – наконец-то!

– Пусть заходит.

Она влетает в покои, падает на пол. Смотрит со злобой в глазах. Как дикий затравленный зверек, загнанный в угол, понимает, что будет съедена, но готова сражаться до последнего.

Да. С ней не будет просто.

Ладно. Разберемся. Было бы желание, а оно есть.

Пока она скользит взглядом по моему голому торсу, вместе с пламенем, устремляющимся вниз, жадно запечатлеваю в памяти каждый изгиб ее тела. Ткань, кружевной сорочки, которую мне хочется разодрать в клочья, чтобы приступить к исследованию ее тела. Но прежде, нужно соблюсти традиции.

Момент затянулся. Я всё жду, когда она преодолеет путь от двери до моей кровати, где я собираюсь подарить ей массу наслаждения. Стать с ней одним целым.

– Чего ты ждёшь? – её должны были научить, объяснить как нужно себя вести.

– Я не поползу! – голос дрожит, но она смело смотрит на меня. Бесстрашная.

– Ты же знаешь, что должна. Такие обычаи, инферио, – поднялась, гордо расправив плечи.

– Я их не принимаю! Я не хочу быть здесь! Мне плевать, что вы император, что выбрали низшую рабыню для утех! Для меня вы просто варвар! Животное! Которое живёт только инстинктами. Всё что я хочу – вернуться домой, на землю.

Варвар? Животное?

Да как она смеет? Кто она вообще такая, чтобы так со мной разговаривать?

Я – император! Мне принадлежат большая часть земель. Люди боготворят, молятся на меня!

А она – всего лишь пыль, под моими ногами! Создана, чтобы сделать мою жизнь ярче, чтобы стать моей.

Я поставлю её на место. Научу эту нахалку манерам и уважению! В ногах у меня ползать будет. Вечно!

Отшвырнул тарелку с виноградом и со скоростью молнии подлетел к гордячке, схватил за челюсть.

– Кто ты такая, чтобы так разговаривать со мной?

– Я Аня Зотова! – с достоинством выдерживает мой взгляд.

– Нет! Забудь свою прошлую земную жизнь! Своих родных. Теперь я – твой бог, господин. А ты – Аиша! Моя рабыня! Моя собственность! Вещь! У тебя нет права голоса, нет своей воли! Есть только моя! И она абсолютная. Я говорю – ты подчиняешься! С любимыми вещами я обращаюсь бережно, ласково, а нелюбимым приходиться несладко, – я хотел быть нежным, хотел быть ласковым. Она сама все испортила своим неподчинением.