Наложницы. Гарем Каддафи
Шрифт:
6 Африка
Однажды в меня влюбился Джалал. Точнее, подумал, что влюбился. Он бросал на меня пылкие взгляды, улыбался мне, как только пересекался со мной на кухне, отвешивал комплименты. Это меня взволновало. Мне так хотелось на кого-то рассчитывать! Я не знала, что он был гомиком. Его насиловал Каддафи, но я была настолько неосведомленной, что полагала это хоть и шокирующей, но вполне обычной для мужчин практикой. У Вождя было множество партнеров, в том числе и среди высокопоставленных военнослужащих. Я же нуждалась в ласке, и мысль о том,
— Ты не заметила, что я смотрю на тебя с первого дня?
Нет, я не заметила, к своему глубокому огорчению и одиночеству. В любом случае, наша атмосфера предполагала узы соучастия.
Но Джалал проявил отвагу и заявил Вождю, что намерен жениться на мне. Каддафи вызвал нас обоих. Он насмешливо скалился.
— Итак, вы утверждаете, что вы влюблены друг в друга? И вы имеете наглость говорить это мне, своему хозяину? Но как ты, потаскуха, осмелилась любить другого? А ты, ничтожество, как ты только посмел на нее посмотреть?
Джалал не находил себе места. Мы оба вжались в стену, словно жалкие восьмилетние дети. Вождь вышвырнул нас. Джалалу, который состоял в охране, запретили заходить в дом в течение двух месяцев.
Ко мне в комнату нагрянула Мабрука:
— Проклятое отродье! Ты думаешь о свадьбе, хотя еще не прошло и трех лет с тех пор, как ты здесь! Ты настоящая дрянь!
Амаль тоже пришла меня учить:
— Крошка моя, они, в конце концов, правы! Ты не можешь любить этого педика! Это совсем не для тебя!
Их разговоры только усиливали мою привязанность. Джалал был таким милым. Первый мужчина, который признался мне в любви. Как мне следовало реагировать на их сарказм, ведь все они — сумасшедшие?
***
Несколько месяцев спустя было объявлено о великом турне Вождя по Африке. Две недели, пять стран, множество глав государств. Очевидно, это была серьезная ставка, и я это чувствовала по тому, как возбуждена была Мабрука. И в путешествие отправлялся весь дом. «Дочерям» Каддафи, наряженным в красивые униформы, предстояло защищать его честь. В том числе и мне! В 5 часов утра 22 июня 2007 года я заняла свое место в огромном конвое, отправляющемся в аэропорт Митига. Никакого ожидания, никаких формальностей. Ворота были широко открыты, и машины въехали прямо на территорию аэропорта, чтобы высадить нас у пассажирского трапа. Самолет был заполнен девушками. Униформы цвета хаки, бежевые, синие. Синий цвет принадлежал спецслужбам, был закреплен за настоящими, хорошо подготовленными женщинами-солдатами, высоко держащими голову, с ледяными взглядами. По крайней мере, так мне рассказали. Я же, как и Амаль, была в хаки. Ложный солдат. Настоящая рабыня. Я с радостью заметила в глубине самолета Джалала. Вождь путешествовал на другом самолете.
Мы высадились в Бамако, столице Мали. Я никогда не могла себе даже представить такого приема. С ума сойти! По красному ковру в белом костюме шествовал Каддафи, с вышитой на груди зеленой картой Африки. Малийский президент, министры и группа членов правительства сражались за внимание «царя царей Африки». А чересчур радостная и возбужденная толпа, словно в экстазе, танцевала, кричала, пела, выкрикивая: «Добро пожаловать, Муаммар!» Здесь были и фольклорные труппы, исполнявшие национальные танцы, виднелись маски догонов [6] . Все колебалось и раскачивалось в танце.
6
Догоны —
народность, проживающая на юго-востоке Мали.Я не верила своим глазам и ушам. Очень скоро Мабрука взяла весь процесс под свой контроль. Она дала нам знак собраться в стороне и пройти к группе внедорожников, готовых к отъезду, за рулем которых сидели наши знакомые ливийские шоферы. Казалось, что сюда прибыла вся Баб-аль-Азизия. Вдоль проезжающего конвоя выстроилась толпа, скандирующая имя Каддафи. Я была изумлена. «Как такое возможно, чтобы они его настолько любили? — спрашивала я себя. — Искренни ли они? Может, им тоже прочистили мозги, как в Ливии?»
Мы приехали в отель «Ливия», где одна женщина, работавшая в протокольной службе, Саана, оставила нас ожидать в салоне, где мы смогли спокойно покурить. Потом мы снова отправились с конвоем. Около сотни машин, шатры, провизия, безумная логистика. Дороги были перекрыты, африканцы аплодировали нашему конвою, девушки в машинах хохотали. Да, была веселая атмосфера, почти карнавальная. Я словно очутилась в кинотеатре. Но, возвращая улыбки приветствующей нас толпе, я не могла не увидеть всю безумную иронию ситуации. Нас вытащили из подвала, выставили под солнцем напоказ только для того, чтобы способствовать его триумфу!
Я ничего не знала о нашем предназначении, о встречах с президентами, министрами и послами. Ничего о личной программе Вождя. Мы, словно придворные, следовали за ним, не задавая никаких вопросов. Начало путешествия было изнурительным, потому что мы проехали около тысячи километров, пересекая Гвинею с севера на юг, и добрались до столицы Конакри. Единственное, о чем думали окружавшие меня девочки, это предстоящая остановка. Они надеялись поселиться в шикарных отелях, с дискотеками и бассейном.
Но я быстро поняла, что у меня такого шанса не будет. В то время как Амаль и другие девчонки отправлялись в отель, Мабрука давала мне знак следовать за хозяином, который расположился в официальной резиденции, в чем-то наподобие замка. Я вынуждена была делить комнату с другой девочкой, Аффаф, а среди ночи меня вызвали к Вождю. Он не спал, голый, с мрачным и встревоженным видом шагал взад и вперед по комнате. Он поворачивался, брал знакомое мне красное полотенце и вытирал руки, сосредоточенный, не подозревая о моем присутствии. На рассвете он набросился на меня.
Днем я присоединилась к остальной группе, Амаль, Джалалу и другим ребятам. Они жили в великолепном отеле, и там царила праздничная атмосфера. Я еще никогда такого не видела. Мабрука потребовала, чтобы вечером я вернулась в замок, но я не могла не пойти со всеми на дискотеку. Мигала цветомузыка, девушки курили, пили алкоголь, танцевали, прижимаясь к африканцам. Моя семья и Сирт казались такими далекими. Я приземлилась на планету, где не было места ценностям и верованиям моих родителей. Где мое выживание зависело только от хитрости и качеств, которые были для них вне всякого уважения. Где царил хаос. Джалал наблюдал за мной издалека. Я встречалась с ним взглядом, и этого было достаточно, чтобы доставить мне удовольствие. Он подошел ко мне.
— Ты только не пей, — посоветовал он мне.
Меня это тронуло. Это было так мило. Другие девочки, наоборот, постоянно предлагали мне выпить. Музыка становилась все более громкой, дискотека — переполненной, атмосфера — возбужденной. Джалал поцеловал меня в губы. Ого-го… Все это было невероятным.
Я осталась ночевать в комнате одной девчонки. Кто-то спросил разрешения у Мабруки, и она, как ни странно, согласилась. «Хозяин» наверняка был занят. За ним следовало множество женщин, и я знаю, что их собирали и по дороге. Но на следующее утро объявили боевую тревогу.