Нам бы день продержаться. Дилогия

– Змей давай я прикрываю!

– Лейтенант, сука, ты что там делаешь? Придурок! Бегом в машину.

– Гони, Змей, иначе они вас тут сожгут из РПГ! Гони, я в пещере спрячусь!
– времени у Змея на раздумья не было, возле БТР начали рваться ручные гранаты. Бухали навесным огнём американские подствольники слева и справа. На склоне поднялась в полный рост фигурка с гранатомётом на плече. Пулемёт, затрясся выбивая дробь из моей челюсти справа. Гранатомётчик завалился окутанный щедрой россыпью каменных фонтанчиков.

– Быстрее Змей! Они тянут гранатомёты!
– рычал я в рацию между короткими очередями. БТРы взревели разогнались, отстрелили все дымшашки, выскочили в облако дыма, набирая скорость. Огрызнулись огнём со всех бортовых и курсовых амбразур, и понеслись прочь, ловя покрышками пули, но не останавливаясь в своём беге. Вслед им метнулись три надкалиберных выстрела, но ни один не попал в виляющие на ходу машины. Пока вражины были заняты прорвавшимися, я залез на маяк и увидел в тыловое окно здоровенный катер в море с лежащими на воде крыльями, весь окутанный водяной пылью и рёвом двигателей. 'Ну, всё - теперь не догонят!' - подумал я. Мои победные мысли прервал дружный грохот пуль об стены маяка и взрыв кумулятивной гранаты.

– Млять, - рация была настроена на передачу. Вперёд никак - двести турок, жаждущих добраться до пещеры и укокошить меня душевно и болезненно. Назад не давал спуститься рой стволов сторожащих вход в маяк. Неожиданно раздались крики, взрывы, трескотня знакомых автоматных очередей, буханье резвых ног по камню. Я затаился за обрезом входа готовый полоснуть, когда увидел знакомые сапоги и ко мне на площадку ввалился мокрый и запыхавшийся Мамедов с моим автоматом в руках. Упал за срез стены и развернулся глотая воздух в сторону освещенного входа.

– Твою ж мать, пограничник! Ты тут откуда?
– Мамед лихорадочно менял магазин. Змей ничем не мог нам помочь. А самое херовое было то, что Мамед очень плохо умел плавать и в волнах далеко не протянул бы.

А Змей нас всё-таки не оставил.

– Муха! Делай как я! Ты ложбинку слева видел?
– услышал я переговоры на своей волне. УКВ диапазон в зоне аномалии на удивление работал хорошо на третьей фиксированной частоте, зато остальные диапазоны молчали, как оглушённые. БТР откатились на недосягаемую дистанцию для прицельного боя из стрелкового оружия и начали разворот.

– Ага! Видел, тащ майор!

– У тебя всё нормально?

– Та нормально, только четыре колеса прибили гады!

– Ничо - доедешь. Давай свою бандуру туда - в ямку, чтоб только башня торчала над землёй. И дистанцию до маяка измерь по дальномеру, - руководил Змей механиком-водителем. Турки занервничали. БТР Змея откатился назад метров на пятьсот от Мухинского.

– Тысяча шестьсот метров!
– доложил водитель, услыхав слова наводчика по ТПУ машины.

– Нормально. У тебя, сколько снарядов к пушке и АГС?
– допытывался майор.

– Да почти полные, по четыреста пятьдесят, где-то, - доложил Муха. У меня на душе от этих слов стало веселее. Радость немного померкла, когда в угол входа влепилась граната от РПГ. Хлопок выстрела мы услышали и схоронились за пролёт лестницы ведущей наверх, но приходили в себя очень плохо и медленно. Выкинули гранату наружу, пустили неприцельную очередь из Печенега веером в проём двери. Отпускать нас противник не желал.

– Олег, ты живой?
– голос Тролля обеспокоил меня даже больше чем возвращение Змея, который взорвался в эфире матом, как блатарь на киче.

– Какого ...кхмера, Тролль?
– про то, что Змей был в Кампучии он нам ещё не рассказывал.

– Не мешай Змей! Лейтенант слушай сюда! Ты за лестницей пожарный щит видишь?

– Ну?

– Открой его, и поверни держатели огнетушителя против часовой стрелки. Под лестницей откинется люк. Сигай туда - это ход в пещеру.

– Понял!

– Стоять лейтенант! Свет включишь рубильником при входе на лестницу. Крышка закрывается изнутри. Спустишься вниз - беги к морю. Слева от аппарели - это такие рельсы в воду, - большой шкаф. В нём резиновая лодка, мотор и бак с бензином. Наденьте спасательные жилеты. Выход из пещеры с берега не видно, только с моря. Оба в лодку. Своего солдата - на нос! Иначе перевернёшься. Даю тебе десять минут. Прикрою 'Кордами' и "Корнетом". Потом ухожу.

– Ага! Мамед - живём!
– орал я, подбадривая своего солдата.

– Идиот! А задача?
– матерился Змей, но тоже прикрыл нас по полной программе. Впередистоящий БТР начал бить очередями на свою максимальную дальность из АГС, превращая пространство вокруг маяка в пушистую вереницу разрывов тридцатимиллиметровых гранат. Пауз почти не было. Оператор не жалел патронов пристрелявшись по такому отличному ориентиру. Скалу заволокло дымом и пылью. Второй БТР коротко огрызался пушкой по всем шевелящимся объектам. Не давал приблизиться к Мухе ни одному солдату. Турки ответили минами. По обеим машинам. Муха не уходил, расстреливая боекомплект. Одна из мин угодила в башню. От навесного оборудования остались одни железные огрызки. Левую коробку с двумя ПТУРами оторвало полностью, правую изрешетило осколками. Антенну снесло. Прицелы АГСа, пушки и 'Корнета' больше не существовали. Бойки разобрались в ситуации с ходу, и врубились в связь по триста девяносто вторым.

– Муха - Змей приказал уходить! Он прикрывает! Полный назад!
– по морскому скомандовал один из братьев, передавая механику приказ на отступление. Внутри БТР у всех в ушах стоял звон от близкого разрыва. Оператор стрелял из пушки и пулемёта вслепую. Гильзы яростно молотили по броне, отскакивая и снова прыгая по ней. Муха развернулся на пробитых шести колёсах, открыл свой люк и БТР поковылял восвояси поднимая пыль спустившей резиной и ободами. Перед ним двигался, щедро поливал любые шевеления на поле и вилял, уворачиваясь от мин бронник Змея. Преследовать отходящие и побитые БТР турки не захотели. Им нужна была пещера и то, что в ней находилось. Тролль рискнул всем, спасая нас с Мухой. У оснований обеих крыльев вертящегося на месте монстра открылись дверцы. В сквозном просвете дверей, внутри корпуса появилась тренога "Корнета" с обывательски сидящим под ней вытянув ноги наглым разведчиком. Башня с парой 'Кордов' на носу угрожающе зашевелила стволами и повернулась в сторону берега. Толку от 'Корнета' не было никакого, в облаке водяной взвеси лазерная наводка бы безрезультатно тужилась. Экранолёт встал на крылья и довольно резво кружил на воде поджидая лодку. Разведчиков трясло и подкидывало. Зато нервы у капитанов турецких судов при виде сидящего в створе дверей наводчика и его опасной треноги не выдержали. До 'самолёта' как мы его назвали, было не меньше километра открытого пространства. Ближе подходить лётчики-моряки не могли. Но всё же, как только наша резинка, с ошалевшим Мамедом на носу, выскочила, подняв передок, из пасти берегового грота, то усовершенствованный 'Орлёнок' медленно запылил водой в нашу сторону разгонясь по широкой дуге. Как только мы оказались на открытом пространсве водной поверхности, то видно нас стало отовсюду - очень даже хорошо. Вода вокруг лодки вскинулась частыми всплесками пуль. Такой прыти от нас турки не ожидали, это и спасло. Упреждение, неожиданность и удивление нападавших, их заинтересованность пещерой более, чем нами, играли на нашей стороне поля.

– Мамед - держись!
– орал я сквозь брызги и выжимал всю мощность из японского движка так, что пальцы побелели на рукоятке управления мотором от натуги. Равиль не менее яростно вцепился в верёвки опоясывающие борта штурмо-десантной лодки. Наша скорость и неожиданность появления сыграли свою роль. Манёвр экраноплана отвлёк на секунды от пещеры внимание десанта на берегу. Фора была небольшая, но она росла с каждой секундой бешеной скачки по волнам к далёкому силуэту 'Орлёнка'. Десантные суда попытались выйти в море слева и справа, из тех мест, где они стали на приколе, выбросив на песок спецназ. Но как-то быстро осеклись и вертанули в сторону, когда к ним потянулись трассы от двух пулемётов с оборонительной башенки экранолёта. Добить до судов 'Корды' никак не могли, но морально притормозили рывок турков к экраноплану по морю. Мы их не могли достать, но и они помнили судьбу третьего траулера и не хотели подставляться. Орлёнок развернулся, обстрелял на дуге поворота пространство у выхода из пещеры многообещающими очередями. До берега пулемёты дотягивались легко. Трассирующие снаряды молниями проносились над нашими головами. В море посыпались камни, выбитые из скал. Вокруг брошенного КАМАЗа и 'Тигра' с ЗИЛом забурлил песок, вспененный очередями. Орлёнок повернулся к берегу движками и буквально закрыл огромным облаком сам себя. Это облако, подгоняемое усилиями стартовых двигателей, пошло в сторону пляжа, надвигаясь на нас с Мамедом своей спасительной непроницаемостью и приятной свежестью, рассеянной в воздухе морской воды. Разведчики на крыльях подожгли патроны дымовых шашек. Дым смешался с водяной пылью. Лодка скрылась в огромной завесе из поднятой вверх воды. Как только наше плавсредство оказалась вблизи хвоста, стартовые движки выключили. Крылья легли на воду. Маршевй двигатель гудел, толкая помаленьку залёгший в волны экранолёт от суши.