Нам выходить на следующей

Алла вернулась в арку и заорала: «А-а-а». Они так дурачились с Лешкой. Разговаривали с эхом. Алла крикнула, арка глухо зазвенела. Мимо проходила женщина с ребенком. Ребенок тоже крикнул: «А-а-а» – и посмотрел на Аллу. Она улыбнулась и пошла домой. Набрала Лешкин телефон. Никто не отвечал. Алла посидела и пошла к Ирке. Поднялась на этаж. Позвонила. Дверь открыл Лешка. В руках у него были мокрые джинсы.

– Привет, – сказала Алла.

– Привет, – ответил Лешка и повесил на косяк двери джинсы. Судя по размеру, Иркины.

– Как дела? – спросила она.

Лешка покраснел и молчал. Из комнаты вышла Ирка.

– Привет, Ир. Вы когда вернулись? – спросила Алла.

– Три дня назад, – ответила Ирка. Лешка молчал и шел пятнами.

– А чего не позвонили?

– Собирались. Просто все некогда было.

– Как там в лагере?

– Нормально. А как твоя рука?

– Заживает. Ну ладно, я пошла. Просто я вас в арке увидела и удивилась. Думала, вы еще не приехали.

– Пока. Созвонимся, – сказала Ирка.

Алла вернулась домой. В руке вдруг запульсировала боль. Почему Лешка не пришел? Что могло случиться за это время? Почему они такие странные?

В дверь позвонили. Алла думала, что вернулась мама. Но на пороге стоял Лешка. С гитарой.

– Привет, – сказала Алла.

– Привет.

– Что случилось? Вы чего такие странные? Почему ты не зашел, когда вернулся? Мама про тебя спрашивала.

– Я не мог. Прости меня. Понимаешь, я теперь с Ирой. Гуляю.

– В каком смысле?

– Понимаешь, мы там, в лагере, ужин прощальный устроили. Ну и вот…

– Вы переспали?

– Ну да.

– Понятно. Ты теперь у нее живешь?

– Пока да. У нее родители на даче.

– А как же я?

– Прости меня. Екатерине Андреевне привет передавай.

Лешка ушел. Алла заплакала. У них с Лешкой ничего не было. Целовались пару раз. Но так, в шутку. Почему он выбрал Ирку? Наверняка она сама к нему полезла. Добилась своего. Если бы на месте Ирки была какая-то другая девушка, Алла бы даже не расстроилась. Все-таки они с Лешкой были как брат и сестра. Но Ирка? Алла почему-то ревновала Лешку. Как мужчину, а не как брата.

На этом сюрпризы не закончились. Вечером Екатерина Андреевна вернулась с работы не одна. С мужчиной.

– Вот, Алуша, познакомься, это Виктор Ильич. Мой друг.

– Очень приятно, – сказала Алла.

Виктор Ильич ей не понравился. Старый, с палочкой. Взгляд такой надменный. Палочку он оставил в прихожей и пошел в большую комнату, а не на кухню. Екатерина Андреевна суетилась с чаем. Они пили чай. Виктор Ильич спросил у Аллы про учебу и про планы на поступление. Алла сказала, что еще не решила. После чая Виктор Ильич попрощался, взял палочку и ушел.

– Мама, это кто?

– Понимаешь, Алуша, Виктор Ильич сделал мне предложение. Я не знаю, соглашаться или нет?

– Когда это вы успели?

– Ты знаешь, так все быстро закрутилось. Познакомились в гостях. Он Лилечкин знакомый. У нее на дне рождения. Ты в лагере была.

– Мама, он же старый.

– Ничего не старый. А хромает после автомобильной катастрофы. Он очень приличный человек. Чиновник. В Госплане работает.

– И что? Ты собираешься за него замуж?

– Не знаю. С тобой хотела посоветоваться. Ты уже взрослая, сама скоро замуж выйдешь. А я одна останусь.

– Может, вы еще повстречаетесь? Или как там это у вас называется?

– Да, наверное, ты права. Я его совсем не знаю. Знаю только, что он был женат. Развелся. Сына – Витю – один воспитывал. Витя в институте учится, на второй курс перешел.

Виктор Ильич стал регулярно появляться в их квартире. Заходил, подволакивая ногу, оставлял палку в прихожей, пил чай.

Виктор Ильич приходил к Екатерине Андреевне с букетиком цветов. И всегда это были три гвоздики в целлофане. Екатерина Андреевна знала, где он покупал букет – в цветочном ларьке рядом с их домом. Она сама туда часто заходила. Выбирала тюльпаны – желтые, розовые, ирисы. Никогда не просила упаковать – только перевязать лентой, чтобы удобно было донести до дома. Особенно Екатерина Андреевна радовалась, когда в ларьке появлялись белые ирисы – ее любимые цветы. Тогда она покупала себе охапку. Расставляла дома в вазах – в каждой комнате. Красные гвоздики, по убеждению Екатерины Андреевны, были цветами с подмоченной репутацией. И целлофан только подчеркивал их сомнительность. Екатерина Андреевна считала, что лучше не дарить цветы вовсе, чем преподнести такие.

Виктор Ильич приходил к Екатерине Андреевне не только с цветами, но и с подарками – кремами для рук, для ног, от морщин, от потливости. Екатерина Андреевна не переставала удивляться.

– Алуш, ты мне можешь объяснить, почему он дарит мне кремы? – спрашивала дочь Екатерина Андреевна.

– Может, ему продавщица подсказала? Вряд ли он сам до этого додумался, – отвечала Алла.

– Я плохо выгляжу?

– Ты замечательно выглядишь.

Впрочем, применение кремам нашлось. Екатерина Андреевна чистила ими обувь. Тогда еще не было специальных кремов и губок для обуви, а те, что были, отвратительно пахли.

– Смотри, ни одной морщинки. – Екатерина Андреевна показывала Алле туфельку, покрытую жирным блеском. – Кремом от морщин почистила.

Однажды Виктор Ильич очень напугал Аллу. Он пришел к ним уже сильно пьяный. Поставил недопитую бутылку коньяку на стол. Екатерина Андреевна ушла на кухню за рюмками. Алла осталась в комнате – один на один с Виктором Ильичом.

– Я хочу твою маму. Ты понимаешь? – сказал вдруг Виктор Ильич.

Алла молчала. Она боялась, что он на этом не остановится. Ей было и страшно, и интересно. С ней еще никто так не разговаривал. Как со взрослой. Тем более на такие темы.

– Алла, может, ты пойдешь погуляешь? – попросил Виктор Ильич.

– Уже поздно, – ответила Алла.

– Ну уйди хоть на полчаса, дрянь малолетняя. Не понимаешь, что ли? Вот мой Витька всегда понимал.

Алла обиделась на Виктора Ильича за «дрянь малолетнюю», но матери про этот разговор ничего не сказала. Чтобы зря не расстраивалась. А еще она боялась, что мать ей не поверит.

Алла очень захотела уйти из дома – куда угодно, к кому угодно. Но было не к кому. Алла вышла на улицу и гуляла, пока не замерзла. Никто ее отсутствия не заметил.

* * *

Через несколько недель ухаживаний Виктор Ильич выложил свой главный козырь – квартира. Он знал, что Екатерина Андреевна мечтала оставить дочери «свой угол». В тот же день, когда Екатерина Андреевна переезжает к нему, он пишет дарственную на квартиру – на ее имя. А квартира Екатерины Андреевны переоформляется на Аллу.

Виктор Ильич сделал это предложение торжественно, усадив Екатерину Андреевну и Аллу на диван в комнате. Сам стоял и излагал план. Потом попрощался и ушел – думайте.